Накануне 11 сентября мне позвонил продюсер одной радиостанции с просьбой помочь подобрать экспертов к передаче, посвященной очередной годовщине терактов в США. Я спросил: а что именно должны они обсуждать? "Ну как, - последовал ответ, - спецслужбы это были или «Аль-Каида». Дальше мне пояснили: экспертов, которые стоят за версию о спецслужбах, уже давно набрали, но никак не могут найти никого, кто поддержал бы версию об «Аль-Каиде».

То есть конспирологическая, маргинальная версия уже превратилась в норму, а рациональная – просто исчезла. Аргументы сторонников теории заговора спецслужб известны: гегемония Америки, которая, по мнению конспирологов, появилась благодаря терактам, которые в свою очередь были организованы спецслужбами этой страны.

В появлении этой версии целиком и полностью виноваты сами американцы со своим подходом: «история началась вчера». Этот подход впервые был опробован в широких масштабах в 1991 году во время первой войны в Заливе. Тогда американцы заявили, что теперь, отныне, агрессор будет получать отпор от всего международного сообщества. В новом мире, при новом мировом порядке, никому не будет позволено совершать вторжения и тому подобные аморальные поступки. При этом за скобками оставались такие неудобные факты, как поддержка США вторжения иракской армии в 80-е на территорию Ирана (и визит по этому поводу в Багдад Дональда Рамсфельда), помощь европейских и британских фирм в создании Саддамом химоружия и т.п. Фукуяма провозгласил конец старой истории, новая история началась вчера, и нечего вспоминать примеры из другой эпохи: мы играем по новым правилам.

Точно также повели себя американцы после 11 сентября. Американцы заявили, что только после этой даты появилась глобальная опасность исламизма, в Вашингтоне объявили о начале войны с террором, и, как следствие, вторжение в Афганистан и в Ирак. Но разве США «отвязались» только в 2001 году? Высадка в 90-е годы американских контингентов в Сомали и Боснии, спецоперации в Ираке, бомбардировка Белграда и т.п., решения о которых принимались в США и только в США – что тут принципиально нового, ради чего стоило бы организовывать такой повод к войне? Да, американцы воспользовались терактами для укрепления своих позиций: но вряд ли это достаточное основание для того, чтобы показать пальцем, кто виноват. Великобритания и лично Владимир Ленин больше всех выиграли от Первой мировой войны: но вряд ли это значит, что Ллойд Джордж и большевики подговорили Гаврилу Принципа.

На самом деле конспирологическая версия стоит на двух китах: высокомерии и невежестве. Высокомерии, потому что и офицеры спецслужб, и левые политологи в приватных беседах говорили мне, что не верят, что арабы были в состоянии организовать такую масштабную атаку. Невежестве, потому что сторонники теории заговоров просто не знают и не хотят знать своего противника. Рядовой читатель прекрасно помнит многочисленные скандалы вокруг ЦРУ в 70-е годы, от "Уотергейта" до "Иран-контрас", смотрел соответствующие фильмы: «Принцип домино», «Три дня Кондора», «Враг государства», то есть знает, на что способны «эти», но очень мало знает о том, что делали или планировали сделать исламисты в 90-е годы. Например, как алжирцы в декабре 1994 года неудачно пытались угнать самолет, чтобы направить его на Эйфелеву башню.

Однако, если пока еще не все уверовали в версию о ЦРУ и ее агенте бен Ладене, то почти все убеждены, что 11 сентября началась новая эпоха – «война с террором», которая случилась из-за «столкновения цивилизаций» (имя Хантингтона выучили даже преподаватели Академии ФСБ). А в роли врага выступают «исламофашизм», «глобальный терроризм» и прочие мифы. Между тем, уже прошло достаточно лет после 11 сентября 2001 года, чтобы попытаться разобраться в том, какие принципиально новые угрозы появились в мире после сентябрьских терактов.

Прежде всего, нас пугают, что с нынешними исламистами невозможно договориться, потому что они люди мало адекватные – пытаются воссоздать халифат, который распался много столетий назад, где-то во времена Гаруна аль-Рашида, не зря же полное название организации бен Ладена «Международный исламский фронт Джихада против евреев и крестоносцев». То есть эти странные люди считают для себя примером государство, существовавшее на религиозной основе, причем много столетий назад.

Но, во-первых, формально халифат скончался не так уж давно – только с распадом Османской империи в начале 20 века, ведь турецкий султан с 16 века именовался еще и халифом. А во-вторых, разве впервые в 20-веке апеллируют к опыту средневековых государств, построенных на религиозной основе, и разве бен Ладен первый помянул крестоносцев? Пришел же в 1920 году первый французский губернатор подмандатной Сирии генерал Анри Гуро к могиле Саладина в Дамаске, заявив: «Саладин, мы вернулись!». И ведь этим французы не ограничились: в 1943 году сговорились с ливанскими христианами-маронитами, вдруг вспомнившими о своих крестоносных корнях, и согласились отделить от Сирии Ливан, который и существует доныне как вполне самостоятельное государство. Причем с непременным, законодательно закрепленным условием – президентом страны должен быть христианин.

А разве на переговорах после окончания Первой мировой, когда решался вопрос, как делить Ближний Восток между союзниками, министр иностранных дел Франции не ссылался на опыт крестоносцев, обосновывая претензии Франции на Сирию, пока хашимитский принц Фейсал, будущий король Ирака, не сказал в сердцах: «Простите, месье Пишон, но кто из нас оказался победителем в крестовых походах»? И разве уже несколько десятилетий не существует государство, созданное на основе религии по много более древним образцам, чем халифат – государство Израиль? И ведь ровно столько же десятилетий (они были созданы с разницей в год) существует другое государство, основанное на религии, причем – о ужас! – в данном случае – на исламе: государство Пакистан (сюда бежали со всей Индии мусульмане). И ничего, свыклись.

Нас также пугают тем, что арабы, приехавшие в Европу и Штаты, собирают между собой деньги и отправляют их на терроризм – то есть ведут себя, как чистая «пятая колонна», подрывая Запад изнутри. Но ведь ирландская община в США была главным финансовым донором ИРА в 70-е и 80-е годы. Кстати, не только финансовым – американские ирландцы переправляли собратьям и оружие, поэтому главным автоматом боевиков в Ольстере была винтовка М-16.

Наконец еще одна жалоба от спецслужб: нынешние террористы организованы в ячейки, и с ними сложно бороться. А как еще могут быть организованы террористы? Как Красная Армия или НАТО? Все крупные террористические организации используют ячейки: у ИРА они называются ASU (active service units), у басков из ETA – comandos, а у немецкой Фракции Красной Армии они так и назывались – ячейки.

Есть еще одна угроза, которой не очень прилично пугать с трибуны, но вполне можно упоминать в кулуарах: рождаемость арабов и мусульман в целом и ее связь с терроризмом. Рождаемость действительно часто связана с участием в боевых действиях, но причем тут ислам? В Северной Ирландии в 20 веке нормой были 11-14 детей в семье, и именно на этой базе строилась мощь ИРА – два брата в тюрьме, три готовятся.

И, наконец, новое оружие террора - шахиды и шахидки. Ислам ведет их, и, одурманенные проповедниками, они решаются на самоподрыв. В прошлом году мы специально проехали по Сектору Газа и Западному берегу, где общались с родственниками шахидок, боевиками и палестинскими политическими функционерами, а также с израильским экспертом, который допрашивает неудачниц-шахидок в тюрьмах. Вывод прост: женский шахидизм был изобретен светскими группировками, а ХАМАС, например, долго отказывался использовать женщин из-за традиционных исламских взглядов на место женщины в семье. О том же, какую длинную историю имеют террористы-смертники, писать, наверное, не стоит.

Очевидная угроза - рост исламистских настроений. Это факт, с которым невозможно спорить. Но важный момент: на Ближнем Востоке во время войн призывы к патриотизму (то есть к обороне границ страны) всегда были менее эффективны, чем апеллирование к исламу. Тут не Франция, и фигуры типа Жанны Д'Арк здесь не популярны: только после объявления джихада Насреддину и его наследнику Саладину удалось собрать арабских князьков на борьбу с крестоносцами и отвоевать Иерусалим. И в каком еще регионе возможна ситуация, когда вождь арабского восстания от владычества турок во время первой Мировой войны принц Фейсал сначала стал королем Сирии, а когда из Дамаска его выгнали французы - королем Ирака, причем сам он родился в Мекке?

Это просто сложившийся стереотип – когда подходит край, надо использовать религию.

Но есть, пожалуй, более серьезная угроза, о которой говорят обычно только в кулуарах, потому что она не очень политкорректна: что сегодня «Аль-Каида» опасна тем, что пытается перенести боевые действия с Востока на территорию Запада. Прежде всего, тут нет ничего нового. В 80-е и 90-е годы алжирские исламисты, для которых гражданская война так и осталась незаконченной, совершали подрывы во Франции, включая взрывы в метро и на железных дорогах. То есть вели себя точно также, как действуют члены «Аль-Каиды» сегодня, используя диаспору из иммигрантов на месте. Кстати, часто это одни и те же люди: костяк боснийской ячейки «Аль-Каиды» составляли как раз алжирцы, которым пришлось бежать с родины в Боснию, где они принимали участие в боевых действиях и еще в середине 90-х организовывали теракты в Париже.

Однако сегодня уже очевидно, что главным фронтом для Аль-Каиды стало ни какое-нибудь европейское государство или США, а страны с мусульманским населением – Афганистан, Ирак и теперь, похоже, Алжир. Очевидно, что интенсивность терактов в Ираке и Афганистане нельзя даже сравнивать с Европой (в США ни одного теракта после 11 сентября не было). Кроме того, исламисты из Европы, завербованные «Аль-Каидой», не столько устраивают взрывы в Европе, сколько уезжают воевать в Ирак. Вопрос в том, когда они вернутся. Но уж это точно будет зависеть не от трагических событий 11 сентября 2001 года, а исключительно от того, что случилось после них и происходит сейчас.