Вы видели, что становится с воздушным шариком, если в него не подкачивать воздух? Он сдувается, сморщивается, становится жалким и не радует своим скукоженным видом ни детей, ни взрослых. То же самое происходит и с российской демократией. Когда-то в 90-х казалось, что она уже есть или вот-вот будет. И тогда представлялось удивительным, что ее почему-то не только не прибывает, но, наоборот, становится все меньше; она приобретает карикатурный вид и дурной запашок авторитаризма.

Деградацию российской демократии замечательно иллюстрирует эволюция законов о референдуме. Или, может быть, правильнее назвать это инволюцией. Очередной скачок этой деградации зафиксировал Совет Федерации на прошлой неделе. Верхняя палата нашего, с позволенья сказать, парламента утвердила 16 апреля законопроект о поправках в закон «О референдуме».

А началось все давно, вы даже не поверите — в 1936 году! В этот радостный год счастливой сталинской эпохи была принята новая Конституция, ст. 49 которой, в числе прочего, предусматривала, что Верховный Совет «производит всенародный опрос (референдум) по своей инициативе или по требованию одной из союзных республик». Кто теперь поймет, зачем понадобилась Сталину эта игрушка, но с ней в Советском Союзе не играли. Референдумов не было до самого последнего года существования СССР. Однако один все-таки провели — 17 марта 1991 года советским гражданам предложили ответить на вопрос «Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновлённой федерации равноправных суверенных республик, в которой будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности?». Большинство сказало «да». Впрочем, на сохранности СССР это не отразилось, и к концу года он благополучно развалился.

В тот же день, 17 марта, прошел и российский референдум о введении в республике поста президента. И тут большинство ответило «да», благодаря чему 12 июня 1991 года Борис Ельцин был избран президентом РФ.

25 апреля 1993 года состоялся еще один референдум. Россиян попросили высказаться о доверии президенту и Верховному совету. Умные россияне опять всему ответили «да», законсервировав ситуацию до осени. В начале октября, после предпринятой в Москве попытки красно-коричневого мятежа, Верховный совет был разогнан силой оружия, завершив таким образом кровавую историю советской государственности.

Новая российская власть получила вожделенную политическую устойчивость, и нужда в референдумах отпала. По крайней мере, власть в них  больше не нуждалась. Еще один раз она использовала механизм всенародного волеизъявления, но уже изрядно схитрив, жонглируя словами и законами. 12 декабря 1993 года прошло «всенародное голосование» по проекту новой Конституции. Это не стали называть референдумом, потому что по закону о референдумах для победы надо было получить более половины голосов всех избирателей. Власти сочли, что могут столько и не набрать. И не ошиблись — на голосование пришло всего 55 процентов всех избирателей, а за проект Конституции проголосовало только 58 процентов пришедших.

Фактически это был последний референдум. И все же, четыре референдума за два года — разгул демократии! Такого в нашей новейшей истории больше не было. По мере того как власть укреплялась и становилась самодостаточной, институт референдума не только терял для нее свою актуальность — он становился угрозой монолитному единству политики, бизнеса и криминала.

Закон о референдуме начали переделывать. В 1995 году Федеральное собрание принимает, а президент Ельцин подписывает закон «О референдуме Российской Федерации». Для того чтобы референдум состоялся, надо было собрать 2 млн голосов в его поддержку. Главная новация, в статье 3 закона, на референдум нельзя выносить вопросы изменения статуса субъекта Федерации. Теперь покинуть родную Федерацию мирным путем стало невозможно. На референдумы также не могли выноситься вопросы досрочного прекращения или продления срока полномочий президента РФ и палат Федерального собрания; принятия и изменения федерального бюджета; введения или отмены налогов и сборов; принятия чрезвычайных и срочных мер безопасности; амнистии и помилования.

В таком виде закон о референдуме просуществовал 7 лет, пока к власти не прорвался президент Путин и деградация демократии не начала стремительно набирать обороты. В сентябре 2002 года в закон были внесены поправки, запрещающие проведение референдумов в последний год полномочий российского президента и Государственной думы, а также во время избирательной кампании.

В июне 2004 года с подачи президента Путина принимается новая редакция закона «О референдуме РФ». Теперь для создания инициативной группы по проведению референдума необходимо иметь отделения группы не менее чем в половине субъектов Федерации. Протоколы собраний этих отделений подлежат обязательному нотариальному удостоверению. В каждом отделении должно состоять не меньше 100 человек. Отделение регистрирует избирком субъекта РФ. Параллельно с регистрацией местный избирком посылает запрос в ЦИК о возможности проведения референдума на заявленную тему. Если тот подтверждает теоретическую возможность такого референдума, то региональные комиссии могут принять положительное решение о регистрации. На все процедуры регистрации отводится только два месяца.

В декабре 2006 года — новые поправки в закон. Запуганные призраком «оранжевой революции», законодатели запрещают некоммерческим организациям, получавшим в течение последнего года средства из иностранных источников, жертвовать что-либо в денежный фонд референдума. А также если они получали деньги от российских юридических лиц, в уставном капитале которых более 30% иностранного участия. (Ах, опасения властей выглядят еще смешнее, чем надежды оппозиции на поддержку российским бизнесом демократических преобразований в стране!)   

Ну и, наконец, по сложившейся традиции вносить поправки в закон «О референдуме» каждый четный год, очередные поправки были внесены в апреле этого года. В преамбулу закона внесено положение, согласно которому референдум «не может быть использован в целях принятия решений, противоречащих Конституции РФ, а также в целях ограничения, отмены или умаления общепризнанных прав и свобод человека и гражданина». Забавно, что это положение само по себе противоречит Конституции, которая наряду со свободными выборами считает референдум «высшим непосредственным выражением власти народа» (ст. 3 Конституции РФ). Если референдум — высшее выражение власти, то с его помощью можно было бы менять даже конституцию. Но не тут-то было! В принятых поправках особо оговаривается, что на референдум нельзя выносить уже и вопросы, находящиеся в ведении государственных органов власти. «Вынесение на референдум вопросов, составляющих исключительную компетенцию органов государственной власти, не допускается», — пишут законодатели в своей пояснительной записке к законопроекту.

А что, позвольте спросить, теперь не в их ведении? Разве что ремонт деревянного моста на проселочной дороге или выращивание помидорной рассады на подмосковной даче? Практически любой вопрос, достойный рассмотрения на общенациональном референдуме, при назойливом желании власти может быть отнесен к ведению государственных органов.

С легкой руки некоторых общеизвестных информационных агентств по прессе пошла гулять версия о том, что поправки в закон внесены для того, чтобы лишить гипотетических инициаторов референдума (имеются в виду коммунисты) возможности выносить на обсуждение популистские вопросы о минимальной зарплате, налогах и других финансовых обязательствах государства. Однако эти нормы уже содержались в действующем законе и были прописаны в нем отдельными пунктами. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно открыть действующий закон и прочитать пункты 6 и 7 части 5-й статьи 6-й закона, которые запрещают выносить на референдум вопросы о «принятии и об изменении федерального бюджета, исполнении и изменении внутренних финансовых обязательств Российской Федерации» и о «введении, об изменении и отмене федеральных налогов и сборов, а также об освобождении от их уплаты». Теперь эти отдельные пункты убрали, заменив их общей нормой, запрещающей инициаторам референдума посягать на «государственные вопросы». Так что коммунисты, с их вечным «отнять и поделить», здесь ни при чем. Законных поводов для отказа им в таком референдуме хватало и без новых поправок.  Нет, государство озабочено исключительно тем, чтобы на ближайшее будущее сосредоточить в своих руках максимум полномочий, лишив общество возможности хоть как-то влиять на политические процессы.

Власти перестраховалась с запасом. Они панически боятся народа, который вдруг потребует референдума и проголосует не так, «как надо». Очевидно, они не слишком уверенно чувствуют себя и в Охотном ряду, и в Кремле, и на Лубянской площади. Или слишком хорошо помнят те времена, когда политические решения им приходилось принимать с оглядкой на многотысячные демонстрации на центральных площадях наших городов.