Государство, чья политика заключается в перманентном вставании с колен, не должно менять стратегии и концепции. В противном случае оно дает возможность различного рода критиканам и отщепенцам сравнивать предыдущие доктринальные документы и нынешние, и выяснять таким образом как меняется политический курс. Но у Дмитрия Медведева, подозреваю, просто не было выбора. Ему надлежало пересмотреть Концепцию внешней политики, утвержденную президентом Владимиром Путиным в 2000-м. По той простой причине , что в концепции восьмилетней давности отсутствовала ключевая фраза, появившаяся в документе 2008 года: «Правительство Российской Федерации осуществляет меры по реализации внешней политики страны».

Отсюда следует, что у российской внешней политики появился новый старый хозяин. И это вовсе не президент, который вроде бы эту политику определяет. Дмитрий Медведев на днях убедился в этом. Во время японского саммита «восьмерки» он подписал заявление по Зимбабве, где черным по белому записано: «Мы рекомендуем назначить специального представителя Генерального Секретаря ООН для подготовки доклада по политической, гуманитарной ситуации, а также ситуации в области прав человека, безопасности и оказания поддержки региональных усилий по посредничеству между политическими партиями. Мы предпримем дальнейшие шаги, в том числе финансовые и другие меры в отношении лиц, ответственных за насилие». Однако при попытке Вашингтона и Лондона воплотить эти положения в резолюции Совбеза ООН, выяснилось, что российский президент не отвечает за свои слова, есть кто-то другой, кто «осуществляет меры по реализации внешней политики страны». И вот этот «кто-то», кого почему-то слушаются министр иностранных дел и представитель России в ООН, вовсе не намерен объявлять санкции в отношении Зимбабве. В результате вопрос о международном авторитете главы российского государства уже не стоит. Все заинтересованные стороны прекрасно поняли: договариваться надо с кем угодно, но не с Медведевым.

Впрочем, эти несущественные проблемы вовсе не мешают Дмитрию Анатольевичу ставить задачи дипломатическому корпусу и подписывать новую внешнеполитическую концепцию страны. Этот довольно скучный документ, на 90 процентов повторяющий тот, что был подписан Путиным восемь лет назад, дает тем не менее  весьма ясное представление о современном состоянии отечественной дипломатии.

В новой концепции как мантра повторяется тезис о том, что пересмотр внешнеполитической стратегии вызван не только изменением международной ситуации, но и тем, что Россия укрепляется и что  «новая Россия, встав на твердую почву национальных интересов, обрела полноценную роль в глобальных делах».

Если так, то логично было бы предложить, что в процессе вставания России удалось решить хоть какие-то из проблем, которые назывались во внешнеполитической доктрине некогда подписанной самим Владимиром Владимировичем. Однако выясняется, что все как было так и осталось. США по-прежнему строят «однополюсный» мир. Запад нагло делит государства по степени их демократичности. НАТО как и восемь лет назад приближается к рубежам России и похоже лишь несколько десятков человек в стране, включая господ Путина, Медведева и Лаврова, ощутили как серьезно страдает при этом их безопасность. Если через восемь лет все угрозы безопасности не только сохраняются, но и усиливаются, то позволительно спросить, в чем же тогда  состоят внешнеполитические успехи, о которых нам так упорно твердят.

Кроме этого нельзя не заметить нескольких любопытных изменений, которые исчерпывающе характеризуют успехи путинской внешней политики. Восемь лет назад предполагалось, что «исходя из концепции разноскоростной и разноуровневой интеграции в рамках СНГ, Россия будет определять параметры и характер своего взаимодействия с государствами - участниками СНГ как в целом в СНГ, так и в более узких объединениях, в первую очередь в Таможенном союзе, Договоре о коллективной безопасности». Сегодня же крен очевидным образом делается в сторону двусторонних отношений: «Россия выстраивает дружественные отношения с каждым из государств - участников СНГ на основе равноправия, взаимной выгоды, уважения и учета интересов друг друга». Особенно это показательно на примере Белоруссии. Восемь лет назад Кремль был уверен, что «первостепенной задачей является укрепление Союза Беларуси и России как высшей на данном этапе формы интеграции двух суверенных государств». А сегодня ставится совсем иная задача – «продолжать согласованную линию на создание условий для эффективного строительства Союзного государства через поэтапный перевод отношений между Россией и Белоруссией на рыночные принципы в процессе формирования единого экономического пространства». Почувствуйте, как говорится, разницу. В 2000-м делались вполне оптимистические предположения: «В отношениях с государствами Центральной и Восточной Европы актуальной остается задача сохранения наработанных человеческих, хозяйственных и культурных связей, преодоления имеющихся кризисных явлений и придания дополнительного импульса сотрудничеству в соответствии с новыми условиями и российскими интересами. Хорошие перспективы имеет развитие отношений Российской Федерации с Литвой, Латвией и Эстонией».

Сегодня на эту тему не говорится ни слова. Лишь раздаются смутные угрозы в отношении тех, кто, якобы хочет пересмотреть итоги Второй мировой войны. И в этой связи возникает вопрос, в чем, собственно говоря, заключаются успехи российской внешней политики, о которой все так упорно трендят. С какой страной, кроме разве что Венесуэлы, за восемь лет у России улучшились отношения? Ни с какой.

Впрочем для настоящих патриотов, твердо верящих в то, что у России лишь два союзника - ее армия и флот, это слабый аргумент.Тогда позволительно спросить, удалось ли Кремлю хоть когда-нибудь за последние восемь лет «заставить считаться с Россией». НАТО расширяется так как считает нужным. США продолжают усилия по развертыванию противоракетной обороны. Где же, черт побери, успехи во внешней политике, о которых все кричат ?

Их, похоже, нет. И новое издание старой внешнеполитической доктрины в этом убеждает.  Но это никого не волнует. Ведь главное достигнуто – правительство, а точнее его глава осуществляют внешнеполитическую деятельность.