Все признаки грядущей оттепели налицо — Медведев очень недоволен, причем сразу многим, в государстве Российском. Недоволен коррупцией, недоволен ситуацией с кадрами для заполнения высших должностей, недоволен образованием. Обещает принять меры и навести порядок. Конечно, очень хочется пожелать ему удачи, что я и делаю, но вот как-то конкретизировать это пожелание и понять, чем ему можно предметно помочь, не могу. Ни в одном случае.

Если взять для начала ситуацию с ВУЗами, то, действительно, многие из них штампуют дипломы и не дают — и не могут дать — хорошего образования, так как не обладают ни ресурсной, ни кадровой базой. Дипломы же они штампуют за деньги. Иногда деньги, по крайней мере, частично поступают в кассу, чаще — в карманы администраторов и преподавателей. При этом любой ВУЗ платит коррупционный налог. Частный — за лицензию и ее продление и за сертификацию дипломов, государственный — за бюджетное финансирование (откат), а создаваемые т.н. бюджетные места затем продаются. Очень часто — все. До единого. Теперь догадайтесь, что произойдет, если количество мест для получения высшего образования (кстати, в случае с юношами «в пакет» входит и отсрочка от армии), как пообещал на совещании, проведенным Медведевым, министр Фурсенко, будет сокращено в 5-6 раз? Ответ очевиден — цены возрастут раз в 10-12.

Замечу, что ситуация с университетами для меня самая обидная и не потому, что я много лет сам в этой системе учился и работал, а потому что очень хорошо знаю, как работают независимые — не государственные, но и не частные, а именно независимые, т.е. общественные университеты — в мире. И именно здесь действительно могла (и все еще может) быть точка прорыва — но, конечно, не путем дальнейшего огосударствления и бюрократического регулирования. И в предлагаемой схеме российские университеты, продавая дипломы еще дороже, вряд ли смогут заполнить те кадровые лакуны, на которые тоже жалуется Медведев. Тем более что эти жалобы звучат довольно двусмысленно.

Если президент знает, что высших чиновников назначают за деньги, то, как любит говорить его предшественник, «имена, адреса, явки?». Если не хочется называть через прессу, то можно заявление в следственные органы написать. Не менее любопытно было бы узнать, что имел в виду Медведев, жалуясь на назначения по блату. Если он имел в виду не тот механизм, при помощи которого он сам стал преемником, а затем и президентом, то какой же? А если он сам понимает, что вся его карьера — по знакомству и по блату, то, что же он собирается предпринять?

То же самое с коррупцией — если, допустим, про университеты Медведев ничего не знает, а Фурсенко ему не рассказывает, то ведь Газпромом-то нынешний президент лично руководил не один год. Неужели не помнит ничего заслуживающего внимания из области коррупции? И доклад Милова-Немцова в интернете ему не попадался? Нет? Жалко. Ну хоть о том, что уголовное дело против сенатора А. Вавилова прекращено из-за истечения срока давности, но прокуратура утверждает, что факт преступления доказан, президент слышал? Кстати, это именно то дело, о котором Ходорковский говорил Путину как о ярчайшем примере коррупции. Многие считают, что этот разговор и определил будущее МБХ. Так вот я не о том, что Вавилова надо посадить — я не кровожаден. Я просто хочу знать, Вавилов что, всю операцию осуществил в одиночку? А если нет, то кто были остальные и где они сейчас? В Совете Федерации? В правительстве? В Администрации президента? Какие сделки проворачивают? И ведь обязательно проворачивают — ведь срок исковой давности истек по уголовному делу, а вот то, что прокуратура не пытается, коль скоро она считает доказанным преступный характер сделки, признать ее ничтожной и вернуть деньги — это прямой стимул продолжать.

Мало того, что прокуратура стимулирует, еще и премьер показывает, как надо. Потому что если по поводу «Мечела» он выступил, не имея в виду коммерческих последствий, то остается только вспомнить письмо императрицы Александры Федоровны мужу, Николаю II, по вопросу о том, как победить инфляцию, захлестнувшую Россию во время Первой мировой: «Наш друг думает, что один из министров должен был бы призвать к себе нескольких главных купцов и объяснить им, что преступно в такие тяжелые времена повышать цены, и устыдить их». «Наш друг» — это, если кто не знает, Распутин. Я даже не берусь сказать, какая интерпретация действий Путина хуже.

Все это я написал не к тому, что Медведев не сможет решить те проблемы, которые сам же и обозначает как важнейшие. И не к тому, что сам Путин ему здесь не помощник. И даже не к тому, что в их обстоятельствах пытаться эти проблемы действительно решать — это создавать существенные риски собственному благополучию. А к тому, что, если действующая власть принципиально не способна решить ни одну из стоящих перед страной проблем, а может только на ровном месте, на бильярдном столе, организовать биржевой обвал, то здесь не в Путине (и Медведеве) дело, здесь всю систему менять надо. А любая ее смена без «четыреххвостки» (так во времена уже упоминавшегося Распутина и чуть раньше в России называли всеобщие, прямые, равные и тайные выборы) — это утопия. Именно утопия, потому что переворот и военная диктатура — это просто смена бюрократической вывески, и не более того — с управленческой точки зрения, и очередное кровопускание, если не кровопролитие — с социальной.

Да, выборы — всегда риск, и я понимаю, чем рискует Чубайс, являющийся высокооплачиваемым функционером режима и, кроме того, уже продемонстрировавший, что публичный политик он плохой, и партия, в которой он сколько-то заметен, много не набирает, даже в условиях ограниченной конкуренции. Так было не только в 2007-м, но и в 1993-м. Но что заставляет ув. Л. Радзиховского считать, что на выборах обязательно победят Квачковы, я искренне не понимаю. Я не оправдываюсь и тем более не чувствую себя виноватым, я действительно не понимаю, почему умный и неравнодушный человек спокойно наблюдает приближение кризиса, который может оказаться и чем-то похуже. Да, еще раз, выборы — всегда риск, но ведь и всегда шанс! И не попытаться добиться в жизни своего шанса — преступно и, хуже того — ошибочно, как для отдельного человека, так и для всей страны.