Похороны патриарха Алексия II снимают неформальное — и далеко не всеми соблюдавшееся — этическое табу на обсуждение вопроса о его возможном преемнике. Траурные мероприятия закончились, жизнь продолжается. И от того, кто возглавит Русскую церковь, будет зависеть если не принципиальный выбор пути ее развития (избрание патриархом радикального реформатора или крайнего консерватора невозможно), то важные для клириков и прихожан особенности церковной жизни — от богослужебной практики до общественной миссии.

Существует точка зрения, согласно которой государство контролирует все происходящие в церкви процессы и уж выборы местоблюстителя не могли пройти без одобрения Кремля. Позволю себе в этом усомниться. Хотя бы «технически» провести достаточно сложные согласования за сутки было невозможно — тем более что президент Медведев находился с визитом в Индии. Поэтому решение Синода об избрании митрополита Кирилла патриаршим местоблюстителем можно считать самостоятельной позицией высшего духовенства Русской православной церкви.

Cама технология избрания выглядит относительно «просчитываемой». Кирилл — один из ближайших учеников покойного митрополита Никодима (Ротова), личности яркой и противоречивой, имевшей огромное влияние на кадровую политику церкви в 60-70-е годы. Именно Никодим выдвинул его на пост ректора Ленинградских духовных школ и инициировал рукоположение молодого (ему тогда не исполнилось и 30 лет) церковного деятеля в епископы. Среди семи постоянных членов Синода — три «никодимовца», непосредственных выдвиженца этого архипастыря (сам Кирилл и митрополиты Ювеналий Крутицкий и Филарет Минский). Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир (Котляров) находился на церковно-дипломатической службе под началом Никодима в 60-е годы; осенью нынешнего года он открывал конференцию, посвященную 30-летию со дня смерти Никодима, где с яркой апологией своего учителя выступил Кирилл, а основной доклад делал Ювеналий.

Сложнее с киевским владыкой Владимиром (Сабоданом), которого никто к «никодимовцам» не причислял. Показательно, однако, что бывший помощник митрополита Кирилла в Отделе внешних церковных связей архимандрит Кирилл (Говорун) с недавних пор возглавляет аналогичный отдел в Украинской православной церкви, руководимой митрополитом Владимиром, и входит в ближайшее окружение последнего. Интересно также, что именно владыка Кирилл сопровождал патриарха во время его летнего визита в Киев, а также принимал самое активное участие в подготовке этого визита. Представляется, что сейчас именно митрополит Кирилл формулирует «украинскую» политику Московского патриархата, что предусматривает постоянный контакт с киевским митрополитом.

Что касается пяти «непостоянных» членов, участвовавших в заседании, то епископ Туровский Стефан является непосредственным подчиненным Филарета, архиепископ Костромской Александр учился в Ленинградской духовной семинарии, когда ее возглавлял митрополит Кирилл.

Таким образом, при успешной консолидации своих потенциальных сторонников в Синоде митрополит Кирилл мог рассчитывать на быстрое избрание местоблюстителем, не дожидаясь внесения возможных компромиссных кандидатур. По близкой схеме, кстати, прошел католический конклав 2005 года, на котором прогрессистскому меньшинству не удалось блокировать избрание папой консервативного кардинала Ратцингера — правда, там избраннику надо было получить квалифицированное большинство, тогда как на выборах патриаршего местоблюстителя — простое. Другое дело, что патриарха выбирает Поместный собор, который соберется 27-28 января. Таким образом, в течение полутора месяцев церковью будет управлять местоблюститель, его имя будет упоминаться во время каждого богослужения во всех храмах. Разумеется, все это повышает его шансы на избрание, но не делает их абсолютными.

Во-первых, есть исторический прецедент — в 1990 году митрополит Филарет (Денисенко), временно руководивший церковью после кончины патриарха Пимена, не только не был избран его преемником, но даже не вышел во второй тур голосования. Во-вторых, митрополит Кирилл не является консенсусной фигурой для епископата, в котором «никодимовцы» составляют явное меньшинство. Патриарх Алексий II значительно чаще рукополагал в епископы выпускников Московской духовной академии, многие из которых весьма сдержанно относятся к деятельности митрополита Никодима, его попыткам «осовременить» церковь (насколько это было возможно в советское время) и экуменической активности. Кандидатом консерваторов считается митрополит Климент, один из ближайших соратников почившего патриарха, управляющий делами Московской патриархии, член Общественной палаты. Он подчеркнуто «нехаризматичен», что для церковной среды не является минусом — энергичный, амбициозный, политически активный митрополит Кирилл, напротив, имеет в ней немалое количество недоброжелателей.

Для того чтобы стать патриархом, любой кандидат должен решить две основные задачи — выстроить отношения с российской властью (а не с отдельными чиновниками) и получить поддержку независимого от Кремля украинского епископата. Если вопрос о местоблюстителе церковь могла решить сама, то кандидатура патриарха, безусловно, должна пройти апробацию на самом верху, причем у обоих участников нынешнего правящего тандема. Понятно, что позиция власти будет «транслирована» вниз, и мало кто из российских епископов, тесно связанных с региональным начальством, решится ей противоречить. Правда, только в том случае, если выбор будет сделан в пользу одной кандидатуры — нельзя исключать вариант, при котором может быть допущена конкуренция между различными архиереями, тем более что все возможные кандидаты лояльны российской власти. Что же до украинских епископов, то голосование митрополита Владимира на выборах местоблюстителя (каким бы оно ни было — понятно, что в условиях информационной закрытости можно делать только предположения) отнюдь не предрешает их позиции при голосовании на Поместном соборе, которая будет иметь гораздо более далеко идущие последствия.

Есть все основания предполагать, что владыка Кирилл использует предсоборный период для максимального укрепления своих позиций. Наблюдатели уже обратили внимание на его яркое выступление на прощании с Алексием II, резко отличающееся от обычной стилистики российских иерархов, которые привыкли к тому, что аудитория внимательно слушает их проповеди вне зависимости от степени яркости — просто из уважения к сану. В данном случае, аудитория была специфической — она включала в себя президента и премьера; видимо, яркое выступление митрополита было не в последнюю очередь адресовано им. Уже в ближайшее время может стать ясно, будет ли ответ со стороны власти.

 

Автор — вице-президент Центра политических технологий