Количество скелетов, извлеченных из шкафов в ходе нынешней кампании по выборам патриарха, беспрецедентно для Русской православной церкви. Ставки крайне велики — будущий архипастырь может управлять церковью в течение десятилетий, что делает крайне сомнительными шансы его ровесников на патриаршество. В предвыборной борьбе отброшена корпоративность, традиционно свойственная церкви, ибо оберегает ее от дискредитации в глазах общества.

Все началось с того, что определился фаворит — митрополит Кирилл, избранный патриаршим местоблюстителем. Один из наиболее харизматичных иерархов церкви, он за последний месяц по максимуму использовал преимущества своего официального положения, выступая со знаковыми заявлениями в публичном пространстве. В Сретенском монастыре — одном из центров московского православного консерватизма, управляемом влиятельным архимандритом Тихоном (Шевкуновым) — он принес присягу верности традиционным церковным устоям, высказав солидарность с учением новомученика архиепископа Илариона (Троицкого). «Когда в богословие стали проникать либеральные идеи, когда стали вслед за некоторыми богословами утверждать, что нет разницы между конфессиями, что это ветвь на едином дереве, — сказал владыка Кирилл, — святитель Иларион в своем замечательном труде «Христианства нет без Церкви» утвердил на основе святых отцов и всего Предания, что есть только одна Церковь — святая соборная апостольская, которая в настоящее время являет себя в Православной церкви». Святитель Иларион в своем труде идет еще дальше: доведя свою мысль до логического предела, он утверждает, что католики и протестанты не являются христианами. Однако митрополит Кирилл элегантно обошел этот вопрос, убив тем самым двух зайцев: и консерваторам потрафил, и постарался не испортить отношений с католиками и протестантами, с которыми ему еще предстоит сотрудничать.

Во время Рождественского богослужения в храме Христа Спасителя он в своей проповеди, произнесенной в присутствии президента Дмитрия Медведева, ярко говорил на актуальную общественную тему — о необходимости борьбы с кризисом.

Однако, по законам избирательной борьбы, против фаворита обычно мобилизуются остальные претенденты. Тем более что в данном случае никому из них не надо специально организовывать разоблачительную кампанию. В околоцерковных кругах немало деятелей из числа ультраправых, которые не только не питают почтения к митрополиту Кириллу, но и уже в течение многих лет публично обвиняют его в ереси, экуменизме, симпатиях к католицизму и т.д. (проповедь в Сретенском монастыре должна была опровергнуть эти обвинения). Динамизм владыки, его общественная активность вызывают у них жесткое неприятие, переходящее в такое нехристианское чувство, как ненависть. В то же время есть и сторонники радикальных церковных реформ, для которых эти обвинения вовсе не являются компроматом, но для них владыка Кирилл является символом не только оппортунизма, но и корыстолюбия, вовлеченности церкви в сомнительные с точки зрения христианской нравственности табачно-алкогольные операции 90-х годов. И тех, и других не надо специально натравливать на фаворита — они и так готовы при каждом удобном случае сказать все, что они о нем думают. А противникам Кирилла можно при необходимости списать кампанию против него на происки маргиналов, многие из которых давно пребывают вне церковной ограды.

«Кирилловцам» в этом отношении сложнее — возможные конкуренты местоблюстителя не привлекли к себе такого внимания общества, как митрополит Кирилл. Соответственно и «компромата» на них подготовлено меньше, и тех, кто его готов его озвучить, найти сложнее. Поэтому сторонникам владыки Кирилла приходится не только «продвигать» своего кандидата, но и одновременно публично разъяснять, насколько плохи его оппоненты. В результате интересующаяся предсоборными раскладами публика узнала, что если патриархом изберут нынешнего управделами церкви митрополита Климента, то его фактическим соправителем станет родной брат митрополита, тобольский архиепископ Димитрий, который, оказывается, установил в подведомственной ему семинарии казематный режим. И вообще он «настоящий деспот, способный уничтожить любого — и студента, и преподавателя, и приходского священника», да и в Бога, возможно, не верит (такие пассажи содержатся в открытом письме неких выпускников Тобольской семинарии, опубликованном диаконом Андреем Кураевым, одним из самых энергичных приверженцев митрополита Кирилла). А сам владыка Климент, про которого подобных историй вроде не рассказывают, оказывается, лично виновен в провале проекта включения в школьную программу «Основ православной культуры».

Эта же публика получила и информацию о том, что будет с церковью, если ее возглавит киевский митрополит Владимир (Сабодан), кандидатуру которого поддерживает украинский епископат. Выяснилось, что в этом случае церковью будет реально управлять молодой епископ Александр (Драбинко), ученик и ближайший соратник владыки, лишь недавно рукоположенный в архиерейский сан. Прошел слух, что владыка Владимир по состоянию здоровья баллотироваться не будет, а украинцы выдвинут кандидатуру черновицкого митрополита Онуфрия (Березовского). И тут же из «кирилловского» лагеря следует «утечка» о том, что сей архиерей на состоявшемся в нынешнем году Архиерейском соборе благожелательно отнесся к ныне лишенному сана бывшему чукотскому епископу Диомиду (Дзюбану), надоевшему большей части архипастырей своими обскурантистскими заявлениями.

Существует — хотя и незначительная — вероятность выдвижения неожиданной кандидатуры провинциального епископа-молитвенника, которая может быть поддержана соборянами (в интернете в связи с этим обсуждается кандидатура томского архиепископа Ростислава). И предваряя само обсуждение этой темы — а значит, признавая ее определенную актуальность, — диакон Андрей Кураев делит благочестивых архиереев, «умиляющих людей своим «градо-китежским» видом» на три группы. Две из них просто отвратительны — это актеры-лицемеры и «постники-каннибалы» (вторые отличаются от первых тем, что лично являются аскетами, хотя и отличаются «дикой безжалостностью к подчиненным им священникам»). Третья группа более презентабельна — искренние монахи, отставшие от жизни, — но ее представители также в патриархи не годятся из-за своей непрактичности.

Когда-то «компроматом» на церковных людей занимались воинствующие атеисты, смешивая реальные недостатки пастырей, слухи разной степени достоверности и откровенную клевету. Казалось, что теперь эти методы останутся достоянием «желтой прессы», для которой нет никаких моральных ограничителей. Теперь же предвыборная борьба достигла такого масштаба, что некоторые ее участники отбросили ранее соблюдавшийся этикет и втянулись в «войну компроматов», которая может привести к печальным последствиям для церкви.

Автор — вице-президент Центра политических технологий