В принципе Михаил Фридман мог к Дмитрию Медведеву не ходить и избежать таких ужасных унижений. И так было понятно, чем эта «стрелка» закончится. Потому что, когда у твоего бизнес-оппонента «крыша» такого уровня, то чего уж тут брыкаться? Надо тянуть время, лавировать, пытаться минимизировать потери. А так ему прямо в лицо сказали: «Слышь, коммерсант, отстань от Дерипаски. Просто забудь о нем, и все. А нет, ну так сам понимаешь»… И бедный Фридман, наверное, был вынужден в ответ мямлить: «Да, ладно, пацаны… да, я же ничего такого не хотел…я же понимаю – развал системообразующих предприятий страна допустить не может. Да, мы вообще с Олегом лучшие друзья. Мы сейчас с ним «перетрем» и все разрулим. Вы уж не извольте больше беспокоиться».

Пока лидеры мировых держав спорят о том, можно ли (а если можно, то в какой мере) использовать государственный протекционизм в качестве инструмента борьбы с мировым экономическим кризисом, руководители России наглядно продемонстрировали, что для них такой проблемы не существует вовсе. Они просто называют рынку компании, с которых долги требовать нельзя. Почему нельзя — это не ваше собачье дело. Просто нельзя, и все. Поняли, падлы?

Эх, чуть-чуть России не хватило времени на то, чтобы во весь свой могучий рост подняться с колен. Еще бы пару годков таких цен на углеводороды, и Москва бы стала основным финансовым центром, а рубль – главной мировой валютой. И тогда уже не местный Фридман сегодня стелился бы в Кремле, а, скажем, президент Королевского Шотландского банка был бы вынужден выслушать эту дивную сентенцию, выдающую в Дмитрии Медведеве истинного приверженца либеральной экономики, настоящего убежденного рыночника: «Мы не можем жертвовать судьбой целых предприятий, работой многотысячных коллективов для удовлетворения амбиций отдельных кредитных учреждений». О как… Теперь, оказывается, пытаться получить назад свои деньги — это удовлетворение каких-то порочных амбиций. Правда, только когда речь идет о компаниях, которые находятся в особых отношениях с руководителями нашего государства. (В каких – смотри выше.) С других получать пока можно.

Но так бы шотландскому банкиру сказали при журналистах. А без журналистов пообещали бы что-нибудь оторвать и навеки переселить из родных гор в Саяны. И побежал бы бедный шотландский банкир к премьер-министру Гордону Брауну — и жаловался бы и плакал, и плакал бы и жаловался. А тот бы только вздыхал, качал головой и разводил руками: «А я-то, что, дружок, поделать могу? У меня у самого все у них в залоге… Так что забудь и смирись, и скажи спасибо, что унес оттуда ноги».

И все же я не устаю удивляться людской наивности. Михаил Фридман, как маленький, честное слово… Что-то попытался отспорить, кого-то в чем-то убедить, аргументы, наверное, неубиенные заготовил, долговые расписки в портфельчике принес… Смешно, ей Богу. Примерно такие же чувства у меня вызвала еще одна попытка добиться справедливости, свидетелями которой мы стали на уходящей неделе.

Итак, видные заслуженные деятели кино во главе с Марленом Хуциевым сцепились в суде с Никитой Михалковым в борьбе за Союз кинематографистов. Победил Михалков. У меня в этой связи к Марлену Мартыновичу только один вопрос: «К вам Путин на день рождение приходил? Нет? Так чего Вы, уважаемый, в суд-то пошли? Вы чего от этого судьи ждали?»

Да и судами нашими деятелям культуры уже возмущаться поздно. Дескать, какие они «неправедные» и «управляемые». Вот если бы ваш голос прозвучал лет пять-шесть назад… когда Ходорковского судили… Может, и сегодня бы все по-другому сложилось…