Например, в настоящее время мы ведем аж три войны: с Украиной, с Белоруссией и с Китаем.

С Украиной мы воюем, потому что они, подлецы, платят нам за газ.

С Белоруссией мы ведем сметанно-молочную войну по уважительной причине: мы отвалили Лукашенке кучу бабла за то, чтобы он признал Южную Осетию и Абхазию, а батька, как опытная клофелинщица, деньги взял и кинул.

Самый невидимый фронт у нас с Китаем. Тут оба противника, в отличие от украинцев, не визгливые, сцепились тихо под ковром. Собственно, это продолжение нашей внутренней гражданской войны за таможню: спецслужбы в очередной раз делили Тельмана Исмаилова, а в результате на китайской границе — многодневные очереди контейнеров с тряпьем. И введенный было запрет на вывоз леса-кругляка.

Началась эта воинственность, если помните, в 2005 году, когда Путин подписал с Германией соглашение о строительстве Nord Stream. Особой заслуги Путина в том не было: переговоры велись уже много лет, но на следующий день после подписания Европа с удивлением узнала, что Россия не просто будет строить газопровод. Европа узнала, что Россия отныне «великая энергетическая сверхдержава» с «энергетическим сверхоружием».

Вот, представьте себе, кто-то входит к вам в магазин и покупает бейсбольную биту. Бейсбольная бита – вещь неоднозначная, но по умолчанию вы предполагаете, что покупатель приобретает ее для игры в бейсбол. Но если после этого покупатель машет битой и кричит «У меня теперь бейсбольное сверхоружие!» и «ща всех на хрен поубиваю», то какое из этого следствие? А такое, что вторую бейcбольную биту покупателю уже не продадут.

Вот и Кремлю, удивительное дело, не продают: Кремль каждый месяц рассказывал, как он купит трубопровод и засунет его Европе в задницу — и что вы думаете? Европа перестала продавать Кремлю трубопроводы, нарушая все принципы свободной торговли!

После этого радиус применения нашего энергетического сверхоружия несколько сузился и Кремль влупил им в полную силу на Украине, в январе этого года. Результат был действительно сокрушительный: Газпром потерял несколько миллиардов долларов, поставки российского газа в Европу упали в первом полугодии вдвое (зато поставки норвежского газа выросли), а реализация двух любимых проектов Кремля — Южнoго и Севернoго потоков — повисла на волоске. Короче: Европа, которая раньше только слышала про энергетическое сверхоружие, а в январе увидела его в действии и в режиме on-line смотрела, как  Украину этой самой газовой трубой и вправду имеют в самой извращенной форме, — сделала вывод и не стала прокладывать вышеупомянутое оружие к своей нежной европейской заднице.

Более того, против проекта Nord Stream выступили шведские и немецкие военные! Им-де не нравится, что русский флот, охраняя трубопровод, будет плавать, где не надо. А что вы хотите? Если вы посылаете танки в Грузию, то шведы будут бояться ваших эсминцев на Балтике. Если вы говорите, что все вас не любят, то большой шанс, что накаркаете. Ненависть — такое чувство, которое редко бывает без взаимности.

Да, кстати, и с Китаем тоже незадача. В Кремле, вероятно, искренне полагали, что Китай упадет на колени, лишившись российского леса-кругляка. Китай стал закупать кругляк в другом месте, а вот российские лесорубы положили зубы на полку. А когда, опамятовшись, запрет отменили, оказалось, что рынок уже занят и наши лесорубы могут продолжать держать зубы на полке.

Все вышесказанное сводится, в общем-то, к некоему оксюморону, который имеет место в совокупном государственном сознании Кремля. С одной стороны, эти ребята чисто по-пацански считают, что власть — это бабки. Зачем им нужны газовые сети в Европе? Да чисто конкретно, цена газа на заборном пункте в Баумгартене, допустим, 250 евро за тысячу кубов. А по скольку он в рознице? — По 500. — А у кого разница? — А у сети. — Подать сюда сеть. Но в то же время пацанам мало просто иметь нефте- и газодоллары. Они искренне хотят чувствовать себя великими.

Им мало бабок от газа — они еще хотят удовольствия от энергетического оружия. Они бы все получили — и офшоры, и газопроводы, и бейсбольную биту — если бы, прикупив бейсбольную биту, не начали тут же распинаться, кому и как они вынесут зубы.

Давным-давно война была средством накопления богатства. Это легко проследить, что по античному эпосу, что по средневековым хроникам. По ним по всем красной нитью проходит мысль о том, сколько «быков меднорогих» скоммуниздили ахейцы под Троей и какие офигенные были прибыли, когда крестоносцы грабили Константинополь.

Но с тех пор открытое общество стало устроено так, что любая война — будь она иракская или лососево-бобовая — приносит убыток. И чисто конкретные пацаны, увы, пали жертвой того обстоятельства, что вести с заграницей войны, хотя бы и сметанно-молочные, — это не то, что сладострастно хакая лупцевать ЮКОС в подворотне, именуемой Басманным судом.