Возле скорбной очереди к дверям ЦДЛ – очереди людей, пришедших проститься с Василием Аксеновым, – возник г-н Жириновский.

Возле него немедленно образовалась толпа возбужденных телевизионщиков.

Никто не побрезговал. 

Г-н Жириновский поговорил под телекамеры, после чего экспрессом проперся ко гробу – мимо длинной очереди терпеливо стоящих людей, некоторые из которых лично знали Василия Павловича несколько десятилетий.

Что Жириновский говорил об Аксенове, я не знаю, мне это неинтересно.

Зато я знаю, что говорил о Жириновском – Аксенов.

Василий Павлович называл его «гадом». Это – дословно.

Он искренне удивлялся, как такое пускают в телевизор.

У меня нет вопросов к г-ну Жириновскому: он грамотный чувачок и правильно сделал, что приперся туда, где работают телекамеры. Похороны так похороны, даже удачно.

Но у меня есть несколько вопросов к моим бывшим коллегам, бросившимся наперегонки совать микрофоны мерзкому шуту и в очередной раз растиражировавшим на всю Россию эту физиономию.

Отдаете ли вы себе отчет, коллеги, что этот единодушный рывок навстречу был свидетельством вашего непрофессионализма? Что Жириновский – не ньюсмейкер на похоронах Василия Аксенова? Что вас банально использовали? 

А еще интересно: вам хоть самим-то противно?