Партия коммунистов Молдавии, правящая в стране последние восемь лет, на досрочных парламентских выборах одержала «пиррову победу», получив 45,1% голосов – почти на 30 процентных пунктов больше, чем ближайший соперник. Несмотря на это, у нее есть значительные шансы оказаться в оппозиции – коммунисты получают в новом парламенте 48 мандатов, тогда как оппозиция – 53. Вопрос в том, смогут ли оппозиционные лидеры договориться о создании коалиции.

Только в минувшем апреле коммунисты получили 49,5% голосов, чего тогда хватило им для получения 60 мандатов – на один меньше, чем требовалось для избрания президента без участия оппозиции, но на восемь больше, чем необходимо для формирования правительства. Столь значительный разрыв можно, на первый взгляд, объяснить подавлением беспорядков в Кишиневе, которые произошли в том же апреле, когда молодежь вышла на улицы в знак протеста против победы коммунистов. Однако если молодежные протесты и имели отношение к исходу нынешних выборов, то опосредованное. Они дали импульс к последующим процессам, в ходе которых компартия совершила ряд ошибок.

Дело в том, что лидер коммунистов Владимир Воронин посчитал, что массовые акции в Кишиневе были следствием заговора, организованного властями Румынии с целью поглощения Молдавии, недавно вступившей в Евросоюз. Актуализировались давние страхи коммунистов, в течение всего своего пребывания у власти опасавшихся именно такого сценария. Им было очень трудно понять, что молодежь вышла на улицы не по приказу заговорщиков, а потому что желает жить в Европе, а не в стране, патриархально управляемой партией, становящейся все более архаичной. В отличие от жителей сел и малых городов, составляющих основу электората коммунистов (они остались верны им и на нынешних выборах), эти молодые люди оказались ментально несовместимы с правящей партией.

 

Представление о западном заговоре привело к тому, что Воронин отказался от своей традиционной политики маневрирования между Россией и Европой, обеспечивавшей ему некоторую часть голосов сторонников европейской ориентации. Эта электоральная группа составляла явное меньшинство приверженцев коммунистов, но давала им больший запас прочности. Лидером «проевропейских» коммунистов был 43-летний спикер парламента Мариан Лупу, экономист-рыночник, стажировавшийся в Вашингтоне и Женеве. Он явно метил на пост президента, который в 2009 году должен был оставить Воронин, проведший на нем два срока. Кандидатура Лупу могла быть приемлема и для части оппозиции, что способствовало бы его избранию. Напомним, что для избрания президента нужен был лишь один дополнительный голос.

 

Однако однозначно пророссийский курс Воронина в межвыборный период, видимо, привел к тому, что тот отказал Лупу и предложил на пост президента Зинаиду Гречаную, премьер-министра, хорошо знакомую Москве. Так как Воронин был избран спикером нового состава парламента (кстати, его первым заместителем стал бывший посол в России Владимир Цуркан), то Лупу остался без работы. Воронин предложил ему премьерский пост, освобождавшийся в случае ухода Гречаной в президенты – таким образом, все три руководителя страны должны были поменяться местами. Однако для этого Гречаная должна была избраться президентом, что откладывало вопрос о судьбе Лупу на неопределенный срок. Кроме того, пост главы кабинета, ответственного за экономику в период кризиса, да еще при сильном спикере и президенте с большим опытом правительственной деятельности, мог превратиться в должность «мальчика для битья».

 

Поэтому в межвыборный период Лупу уходит от коммунистов и становится председателем Демократической партии – центристской политической силы, потерпевшей сокрушительное поражение на апрельских выборах (она получила менее 3% голосов). Эта партия в короткое время привлекла на свою сторону как часть коммунистического электората (что и снизило результат компартии), так и некоторых сторонников оппозиционного альянса «Наша Молдова» бывшего мэра Кишинева Серафима Урекяна, занявшего в апреле четвертое место. Коммунисты рассчитывали, что Лупу отберет гораздо больше голосов именно у Урекяна, который в результате не попадет в новый парламент. Однако «Наша Молдова» потеряла всего пару процентных пунктов, что не помешало ей сохранить присутствие в парламенте. Зато в нем же оказалась пятая фракция – Демпартия Лупу, улучшившая свой результат более чем в 4 раза (до 12,6% голосов). Соответственно, снизился эффект мультипликатора – если партии, прошедшие в парламент в апреле, вместе набрали менее 85% голосов, то сейчас – почти 96%. Эти факторы и привели к тому, что коммунисты утратили большинство.

Теперь в качестве возможных рассматриваются два варианта развития событий. Первый – коммунисты формируют коалицию с Лупу, причем обе стороны делают вид, что забыли о конфликте. Однако компартия вела столь жесткую кампанию против своего бывшего деятеля, что подобный формат коалиции сейчас менее вероятен. Второй вариант – прозападная коалиция по принципу «все против коммунистов», выдвигающая на пост президента настолько политически дистиллированную фигуру, что сторонникам Воронина будет крайне трудно проголосовать против нее. Главная проблема этого варианта – отсутствие безусловного лидера в стане оппозиции и наличие нескольких амбициозных партийных лидеров (включая, разумеется, Лупу), которые могут не суметь разделить между собой ключевые посты (тем более что президентского среди них не будет).

В XVII веке Молдавией управлял Василе Лупу – один из самых популярных господарей в истории страны, законодатель и храмостроитель, выдавший свою дочь за сына Богдана Хмельницкого. В современной Молдавии его однофамилец сейчас может рассчитывать не на политическое доминирование (результата Демпартии для этого явно не хватает), а на «золотую акцию» в ходе торгов по формированию правительства.

Автор – первый вице-президент Центра политических технологий