Мой друг - Тарик Азиз, а не Александр Волошин. (Откровения нефтяного трейдера)
Сергей Исаков – председатель совета директоров «Русской инженерной компании», которая вместе со своим шефом фигурирует в докладе комиссии Сената США о махинациях с иракской нефтью во времена Саддама Хусейна. В докладе упоминается более 30 российских компаний и лиц, участвовавших в программе ООН «Нефть в обмен на продовольствие». Некоторых прямо обвиняют в коррупции, в откровенном лоббировании иракских интересов в ООН и в России. Сергей Исаков – в их числе. Мало того, в докладе ему приписывается роль доверенного лица главы президентской администрации Александра Волошина — будто бы Исаков от его имени и в его интересах получал иракскую нефть.
От своих связей и действий в пользу Волошина Исаков уже открестился
в разговоре с Newsru.com.
Однако Сергей Исаков действительно занимался иракской нефтью, действительно участвовал в программе «Нефть в обмен на продовольствие». Как он это делал и что думает по поводу сенатского доклада, бизнесмен рассказал «Ежедневному журналу».
Исаков утверждает, что никогда не был знаком с Волошиным, не работал с ним в администрации президента или связанных с ней компаниях и тем более не работал на Волошина и не действовал от его имени.
— Вот вы знаете, кто возглавляет аппарат президента США? Уверяю вас, что в Ираке, когда я там работал, абсолютное большинство понятия не имело, кто такой Волошин. Более того, люди посвященные знали, что глава кремлевской администрации без большой симпатии смотрит на Ирак и все дела с ним. Он не имел никакого отношения ни к политическим, ни к деловым контактам с Ираком, никогда не присутствовал на встречах высокопоставленных представителей Саддама, когда те бывали в Москве. Знаю это как человек, лично сопровождавший многих из них во время визитов в Москву. Единственный представитель администрации, с которым иракцы пересекались в Москве, – Сергей Приходько, помощник президента по международным делам. Но у него и вариантов не было. Это его прямая обязанность. А вот с Тариком Азизом я не просто знаком, а можно сказать дружу.
Так что мне не имело никакого смысла даже в интересах бизнеса ссылаться на Волошина в Ираке или как-то использовать его имя и влияние. Спросите у наших тогдашних послов в Ираке, у Александра Шеина, у Владимира Титаренко, звонил ли им кто-то от Волошина, слал ли письма за его подписью. Ничего такого не было.
Сенатские «источники» могли признаться и в покушении на Кеннеди
— В таких деликатных вещах, как незаконные сделки с нефтью или нарушение санкций ООН, ни звонить послу не надо, ни писем на эту тему оставлять. Но даже если это и было, кто же признается?
— Поймите, американцы в своих обвинениях ссылаются на так называемые высокопоставленные иракские источники. Этих источников всего четыре: сам Саддам, министр нефти Амир Рашид, вице-президент Таха Ясин Рамадан и вице-премьер Тарик Азиз. Других высокопоставленных иракских источников просто не может быть даже теоретически. Нефтью занимались только эти четверо. Все они сидят в тюрьме. Что американцы могут сделать в тюрьме с заключенными, мы знаем по Абу-Грейб. Я удивляюсь, что эти источники до сих пор не признались в покушении на Кеннеди в 1963 году.
И потом, если внимательно почитать сам доклад, то там, где фигурируют конкретные имена и цифры возможных взяток, нигде вы не найдете прямой ссылки на кого-то из названной четверки. А других, кто связан с этим вопросом, поверьте, просто не могло быть.
— Что же тогда означают совершенно конкретные цифры: столько-то баррелей в администрацию президента, столько-то ЛДПР? Не могут же они просто так лепить с потолка все эти данные.
— Почему же с потолка. Все цифры в докладе верные. Вообще, все, что касается конкретных цифр, в докладе отражено очень точно.
— Вот это да! Значит, запись в докладе «Глава администрации президента – 5 млн. баррелей» говорит о том, что Волошину, с которым вы не знакомы и который ни разу не был в Ираке, все-таки отгрузили нефти почти на 10 миллионов долларов? И действительно, зачем куда-то ездить, если сами пришлют.
— В том-то и дело, что нет. Эти цифры наши, нашей компании. Мы получали эту и другую нефть. А откуда там взялись имена Волошина или Жириновского, я понятия не имею.
С самолета – в нефть
— А как вы вообще оказались в этой программе, как стали торговать иракской нефтью?
— До 1997 года я был зампредом Совета директоров «Внуковских авиалиний». Мы были той самой авиакомпанией, которой разрешили летать в Багдад. Депутаты тогда очень много летали. Не только Жириновский, кстати, с которым мы тоже дружны. Разные фракции, включая, как мне кажется, даже «Яблоко», посылали туда своих представителей. Я организовывал все эти полеты. Я сопровождал наших политиков не только в полете, но и по кабинетам иракских чиновников.
Кроме того, «Внуковские авиалинии» входили в консорциум по производству самолета Ту-204. И мы даже успели подписать некоторые бумаги, согласно которым «Иракские авиалинии» планировали закупать эти самолеты после снятия санкций.
«Русская инженерная компания» работает в Ираке с 1999 года. Правда, сначала мы в программе «Нефть в обмен на продовольствие» не участвовали. Вели разные инженерные работы, ну и торговали тоже. «Волги», например, наши в Ирак завозили. А потом обратились в Минтопэнерго, чтобы включили нас в эту программу, для чего требовалась аккредитация при ООН. Минтоп рассмотрел наши бумаги и передал в МИД. МИД – в ООН. Продолжалось все это около года. Первое время мы работали через «Роснефтеимпэкс», они, насколько я понимаю, вышли из «Роснефти». Потом получили собственную аккредитацию и очень успешно, скажу я вам, работали.
— Я не очень понимаю. Вы инженерная компания, торговля нефтью не ваш профиль. Как вас аккредитовали-то?
— Да, нефть тогда не была нашим профильным бизнесом. Но у нас был нефтяной отдел. В нем работали известные всему миру нефтетрейдеры, такие как Юрий Николаевич Ухов. Он долгие годы до этого проработал в «Союзнефтеэкспорте», авторитет мировой. У нас отличные отношения сложились с Somo – это государственная организация по продаже нефти. Мы их выручали. Допустим, момент, когда нельзя вывозить иракскую нефть, а промыслы-то работают. Куда нефть девать? Не сливать же в залив. Мы ставим свой танкер под загрузку. Потом, когда приходит разрешение, спокойно вывозим.
— И что, за эти услуги иракские начальники никаких особых знаков внимания вам не оказывали, не подливали миллион-другой баррелей нефти?
- Мы оказались лучшими среди всех, кто работал с иракской нефтью тогда. И, конечно, когда появлялись какие-то лишние квоты, нам они перепадали в первую очередь. Но в этом нет никакого криминала. Мы действовали строго в рамках правил.
— Американские сенаторы считают иначе.
— Я же вам говорю: их доклад — это смесь точных данных, домыслов и лжи.
