С Олегом Кашиным (к сожалению, сегодня уже никому не надо объяснять, кто это такой) я знаком примерно 7 лет. Мы никогда не дружили, но иногда общались, и я пристально наблюдал за ним. Потому что считал (и считаю) его важным персонажем и образом нашей эпохи. Типическим русским мальчиком этих дней. Одним из братьев Карамазовых времени нулевых. (Пока без подробностей, они будут потом.)

Однажды, мне кажется, я сказал ему об этом. Обиделся он или нет – не помню.

Олег Кашин – один из самых талантливых журналистов своего поколения. И уж точно – самый талантливый репортер. В том – его беда, по большому счету.

Другая, точнее, первая и главная его беда – это Москва. Которую он очень хотел покорить. Как вершину или как женщину.

В Москве калининградец, бывший корреспондент «Комсомольской правды в Калининграде», Кашин появился, если мне память не изменяет, в начале 2003-го. Поначалу он принюхивался, озирался, искал и думал, где бы найти ключ к овладению этой проклятой Москвой. Вскоре пришёл к выводу: чтобы взять Москву, надо стать своим (в доску) в какой-нибудь системообразующей столичной тусовке.

Для начала он выбрал тусовку профессиональных подонков, которую только начал взращивать Владислав Сурков. С 2005-го Кашин – ярый кремлевец, друг всяческих «Наших» и МГЕРа. Колумнист интернет-издания «Взгляд» и сурковской молодежной газеты «Реакция». В то время Кашин пишет, что рядовой Сычев не пострадал ни от кого, кроме как от застарелой болезни вен, а хлопочущие за Сычева – жулики и козлы. В «Известиях» рассказывает, как заграница вообще и Леонид Невзлин в частности финансируют «Другую Россию» и ДПНИ. Кашин становится редактором отдела политики «Русского журнала» – того самого, где вскоре опубликуют статью «На смерть нацбола» с манифестуальным высказыванием: «Это политика, деточки, за нее могут и убить». Если кто забыл (например, главред «Русского журнала», нынче показательно гневающийся по случаю страшного избиения Кашина): статья была про то, что вот убили нацбола Юрия Червочкина, и правильно сделали. И не хер вообще лезть в политику без кремлевского командировочного удостоверения.

Но вскоре стало ясно, что в корпорации профподонков состояться Кашину не суждено. По одной причине: он слишком талантлив. А чтобы стать настоящим и успешным профессиональным подонком, надо убить в себе всё человеческое, включая талант. Кашин, к счастью, не смог. И выпал из сурковского гнезда.

Выпав, работал в журнале «Русская жизнь». Там, как принято писать в парадных биографиях, его журналистский талант закалился и окреп. Он сделал серию очерков на тему «всё в прошлом»: о стариках, которые некогда правили Советским Союзом и/или организовали антисоветскую революцию. О неудачниках, которые могли бы приобрести весь мир, но остались в итоге у разбитого корыта, независимо от стороны сгнивших баррикад. Сквозная идея Кашина читалась очень четко: старики – люди, отравленные идеологией. Правнуки модерна. Обреченные на поражение/забвение во времена постмодерна, когда идеологии теряют всякое значение, а везде и во всём – бабло.

Признаться, те очерки были посильнее «Фауста» Гёте. Когда мне попадалась «Русская жизнь», я первым долгом принимался читать в ней именно Кашина.

Потом «Русская жизнь» закрылась. А Олег, судя по всему, решил перейти в тусовку «либеральных евреев». Но и в ней не сумел стать своим. Например, потому что никогда бы не смог признать шашлычную «Антисоветская» оплотом русской свободы, а ее хозяев (по совместительству – владельцев «Топливной компании аэропортов», что для знающего уха звучит почти как АО «Солнцевская ОПГ») – жертвами «кровавой гебни». Кашин все-таки слишком неглуп и довольно ироничен.

Но, не став нигде своим в доску, Кашин все-таки покорил Москву. Или она покорила его.

Господь слишком креативен. Не случайно только Ему удалось создать небо и Землю.

The perfect murder 

Кто хотел убить Олега Кашина? Несколько версий лежат на поверхности, их всюду обсуждают, и вполне возможно, что одна из них – верна.

Например, Химкинский лес. Да, здесь не только губернатор Московской области Громов и глава Химок Стрельченко. Но и самая влиятельная транспортная компания страны «Н-транс», а рядом с нею – и Сечин, и Левитин, и Якунин, и Ротенберги. Морально-волевые качества подобной группы бизнесменов позволяют предполагать, что жизнь журналиста Кашина не представляла бы для них большой самостоятельной ценности. Да и убивали Кашина по тому же сценарию, что увечили других героев-жертв Химкинского леса: Михаила Бекетова и Константина Фетисова.

Вопрос только в том, был ли у совокупной бизнес-группы дорогостроителей актуальный мотив преступления. По инерции ситуация развивалась в их пользу. Временный запрет президента Медведева строить трассу через лес в последнее время переставал восприниматься всерьез. Строительно-порубочные работы тихой сапой возобновлялись. Общественные слушания не дали результата, на который рассчитывали лесные защитники вкупе с взволнованными наблюдателями типа меня. Еще немного – и трасса снова бы преспокойно строилась на прежнем месте, а гражданское общество обмусоливало бы плоды своего бессилия. Грубо говоря, «н-трансники», Громов, Стрельченко и т.п. не были заинтересованы взрывать ситуацию. Их больше бы устроила тишина. А тут – сначала Фетисов, потом сразу Кашин. Настоящий взрыв. После которого уже нельзя делать вид, что вокруг Химкинского леса не происходит ничего серьёзного.

Хотя я заведомо готов принять аргумент, что люди, похожие на больших дорогостроителей, местами давно впали в неадекват. И поведение их не обязано быть рациональным. А значит, мотив «побить людишек, чтобы не вы…бывались» мог оказаться сильнее даже объективных бизнес-интересов дорожного консорциума.

Дальше. «Ср…ный Турчак», губернатор Псковской области. Согласен, что наглый мажор, с детства впитавший атмосферу паракриминального бизнеса, мог отомстить журналисту за анекдотическое упоминание в блоге. Хотя это и было бы слишком очевидной самоподставой. Впрочем, и здесь работает аргумент про априорный неадекват. К тому же Турчак – выходец из «Молодой гвардии «Единой России», один из ее бывших начальников. А в таких, с позволения сказать, организациях незаконченные подонки в начальство не выбиваются.

Третье. «Наши» и Ко. Вполне возможно. По всем причинам, названным выше в связи с дорожниками и Турчаком. Да, объективно им это преступление тоже невыгодно. Но субъективно – кто его знает. Один из важных движущих мотивов обычного бытового подонка – разорвать оковы пошлой земной аморальности и ощутить себя настоящим дьяволом. Или хотя бы патентованным слугой дьявола. «Наш хозяин – Денница» и т.п. Ну а обряд посвящения в слуги дьявола требует преступления. Всегда.

Но есть еще идея, над которой я предложил бы подумать.

В последние 11 лет у нас в России так повелось, что транзиту власти неизменно предшествуют сакральные преступления. Точнее даже – жертвоприношения.

В 1999-м, когда преемником стал Путин. Взрывы домов. Взорвали жителей окраин – тех, кто органически не мог принадлежать к правящей элите. И кого элите по определению не жалко. Сразу всем было ясно, что взрывали – чеченцы. Чтобы запугать и унизить Россию. Единственно возможный ответ – война. С маленьким счастливым концом.

В 2006-м, когда преемником должен был стать Медведев. Но что-то там забуксовало. Погибли Анна Политковская и Александр Литвиненко. Я еще в декабре 2006-го пытался изложить свою версию о связи между этими двумя убийствами и грядущим восшествием Медведева на престол. Да, опять убивали людей внеэлитных, кого не жалко. И сразу всем было ясно, кто убивал – кровавые путинские силовики. Чтобы не дать Путину уйти. Или точно продавить преемника-силовика. Единственно возможный ответ – либеральный преемник Медведев. С маленьким счастливым продолжением.

Сейчас ведь у нас тоже обострился вопрос о транзите власти. О том, станет ли преемником Медведева Медведев.

Не приспело ли время для нового жертвоприношения?

Вспомним: в жертву приносят того, кого не жалко. Кто ни в какой элитной группе не стал в доску своим.

Я не знаю, как оно на самом деле. Поживем – увидим.

Чтобы увидеть, важно еще пожить.

В России, конечно, надо жить долго, но не у всех это получается.

Фотографии РИА Новости