В 2008 году на сайте телеканала «Вести» долго висела видеозапись, сделанная каким-то грузинским танкистом утром 8 августа, когда грузинские танки вошли в Цхинвали. Заголовок гласил: «Грузины снимали свои преступления на видео».

В этом видео грузинские танки идут по совершенно целому городу. Целые дома, целые деревья, целые заборы – иные дома с выбитыми стеклами, хвост дыма виден вдалеке. На записи ясно видно, что в тот день, когда грузины вступали в город, он был цел и не оказывал сопротивления. Когда через два дня шквальный артобстрел и бомбежки выбили грузин из города, он лежал в руинах. Вопрос: кто же бомбил город, когда в нем стояли грузинские танки?

И, тем не менее, из надписи недвусмысленно следует, что это грузины разрушили Цхинвали и что это и показано на видео.

Мы видим не глазами. Мы видим мозгом. Мы видим то, что хотим видеть.

Другой тому пример — видеозапись от 12 июля 2007 года, с которой Wikileaks начали публикацию материалов, переданных сайту сержантом Бредли Маннингом.

На 17-минутной видеозаписи мы видим несколько эпизодов.

1. Вертолет AH-64 «Апач» летит над домами (Аль-Амин, пригород Багдада). Вертолетчики замечают группу людей из 9 человек. Им кажется, что группа вооружена АК-74 и двумя гранатометами. Запросив «добро», они расстреливают людей. (Впоследствии оказалось, что в группе было два корреспондента «Рейтер», и один из гранатометов был на самом деле телекамерой).

2. Вертолетчики вызывают наземную группу поддержки и, ожидая ее, кружат над раненым. Тот пытается вползти на тротуар. Раненый безоружен. Вертолетчики не стреляют. «Давай, парень, все, что тебе надо – это взять в руки оружие», — говорит вертолетчик.

3. Внезапно к раненому подкатывает черный фургон KIA. Выскочившие из него невооруженные люди быстро затаскивают раненого в фургон. Запросив «добро», вертолетчики расстреливают фургон.

4. К фургону подходит наземная группа. Она заглядывает внутрь, и начинается паника: в фургоне, на переднем сиденье, двое раненых детей (это десятилетний Сахад Муташир и его 5-летняя сестра Доха). Солдаты бегут с детьми; в эфире стоит истошный крик. (До этого летчики разговаривали так, как будто играли в компьютерную стрелялку.) Детей отвозят в госпиталь. «Сами виноваты. Не хрен таскать детей в бой», — говорит вертолетчик.

Теперь вопрос: а что, собственно, мы видели? Ответ: неизвестно.

Для настоящего ответа на этот вопрос нужно ответить на множество других.

Что AH-64 делал в этом районе? Какая была вокруг боевая обстановка, что происходило в квартале слева и в квартале справа?

В боестолкновении было убито и ранено около 12 человек. Как звали всех, поименно, и кто они такие?

Кто были журналисты, сопровождавшие боевиков? Это были настоящие журналисты, выполняющие свой журналистский долг (как, например, Андрей Бабицкий), или это были коллеги боевиков, использующие свой журналистский статус как прикрытие?

Кто были люди в черном фургоне? Если они случайно появились в этом квартале через минуту после стрельбы и за минуту до подхода наземных частей и принялись грузить раненых, несмотря на летающий над ними вертолет и детей в кабине, то мы видим одно. Мы видим, как отец, горящий гуманным желанием помочь раненым, не задумался о том, что подвергает опасности жизнь собственных детей. Если фургон появился неслучайно, то мы видим совсем другое. Мы видим, что фанатики, сопровождающие боевиков, используют детей как прикрытие.

Без ответов на вышеперечисленные вопросы непонятно, что именно мы видим.

По счастливой случайности многие из этих ответов уже даны. 12 июля 2007 года корреспондент The Washington Post Дэвид Финкель находился в Аль-Амине вместе с американскими частями (точно так же, как два журналиста «Рейтер» находились вместе с боевиками), и он оставил об этом бое подробный рассказ.

12 июля Аль-Амин прочесывала группа из 240 солдат, плюс БТРы и два «Апача». Причиной зачистки была группа боевиков, скрывавшаяся в Аль-Амине и ставившая СВУ (самодельные взрывные устройства) на путях передвижения американских войск.

Зачистка проходила по-разному. Тайлер Андерсон, командовавший ротой Charlie, провел полчаса в приятной дискуссии с пожилым иракцем в затененном дворике. Ральф Каузларич, глава роты Alpha, околачивался на ступенях местной мечети. Она была заперта, а американские войска не имели права входить в мечеть. В конце концов они дождались местной полиции, во главе с некоим Касимом, который зашел в мечеть и вытащил оттуда целую кучу оружия, включая автоматы, гранатомет и частично собранное СВУ.

33-летний Этан МакКорд из роты Bravo (она не упоминается Финкелем, но именно рота Bravo первой прибыла на место перестрелки, и именно Этан МакКорд бежит на пленке с раненой девочкой на руках) в этот момент, по его собственному утверждению, участвовал в перестрелке в трех-четырех кварталах от места стрельбы вертолета.

После эвакуации детей перестрелка продолжилась. «When we were on that roof, we were still taking fire, — вспоминает МакКорд. — There were some people taking pot shots, sniper shots at us on the rooftop. We were probably there on the roof for another four to five hours».

Дэвид Финкель описал все, что происходит на пленке, привел все реплики, не смягчая и не преувеличивая. Группа, расстрелянная «Апачем», явно состояла из боевиков: у них были автоматы и гранатомет. По вертолету они не стреляли – явно пытались скрыться, а не воевать. Оба журналиста – Намир Нур-Элдин и Саид Чмаг – были bona fide журналисты. У них был такой же шанс попасть под огонь американцев, как у находившегося от них в двух кварталах Финкеля – попасть под огонь боевиков.

О причинах появления черного фургона Финкель, описывающий только то, что видел своими глазами, не говорит ничего. Очевидное логическое предположение, вытекающее из оперативной обстановки и быстроты появления фургона, заключается в том, что группа боевиков, уходящая из пригорода, после выхода из зоны зачистки как раз и должна была сесть в этот черный фургон. Именно поэтому дети сидели впереди (на самом опасном месте). Значительное пространство сзади как раз подходило для девяти вооруженных человек.

Отец детей не осмелился везти моджахедов через кварталы, оцепленные американцами, и, судя по всему, уговор был такой: вы выходите сами, а дальше я вас везу. Никто не собирался подставлять детей, но их собирались использовать в дальнейшем передвижении в качестве прикрытия. Когда водитель, следовавший за группой, увидел расстрел, у него не было другого выхода, кроме как попытаться подобрать раненых, пока до них не добрались американцы. Ведь раненые выдали бы и его.

Сама семья Муташиров крайне путано объясняет, почему в фургоне оказались дети. Корреспондентам, посланным Ассанжем, семья заявила, что детей везли в школу (какая к черту школа, в городе бой!), а «Аль-Джазире» мальчик заявил, что они «возвращались обратно».

Проблема, о которой я хочу сказать, заключается в следующем. Дэвид Финкель подробнейшим образом, ничего не скрывая, описал этот бой в своей книге Good Soldiers, вышедшей в 2009-ом году. Его описание осталось незамеченным пацифистами – ведь из этого описания трудно вывести мораль о зверствах американских войск.

Когда 5 апреля 2010 года Ассанж выпустил свой документальный фильм Collateral Murder, книга Финкеля уже год как вышла.

Джулиан Ассанж не привел в своем фильме никаких данных о том, кто, как и почему зачищал 12 июля 2007 пригород Аль-Амин. Однако это не значит, что пленка осталась без комментариев. На странице Wikileaks, посвященной пленке, написано, что она «clearly shows the unprovoked slaying of a wounded Reuters employee and his resсuers» (ясно показывает неспровоцированное убийство раненного журналиста «Рейтер» и его спасителей). Дальше утверждение повторяется. На пленке, по мнению Wikileaks, «indiscriminate slayer of over dozen people in the Iraqi suburb» (бойня, в которой без разбора убиты больше дюжины человек).

Вместо того чтобы привести нам имена и занятия всех двенадцати пострадавших, Ассанж прерывает документальный фильм несколькими интервью, в которых родственники двух погибших журналистов рассказывают об их достоинствах.

Т.е. по умолчанию получается, что остальные жертвы были так же невинны, как журналисты.

После сцены с эвакуацией детей Ассанж добавляет: «Сначала их намеревались отвезти в американскую часть, где тоже есть госпиталь, а потом отвезли в местный иракский, что ухудшило качество оказанной им помощи». Это, мягко говоря, далеко идущее заключение для человека, не ориентировавшегося в обстановке на месте. Если бы детей повезли в часть, то Ассанж, вероятно, написал бы: «Вместо того чтобы отвезти детей в ближайший госпиталь, их, словно пленников, потащили через весь пригород к американцам».

Показательно, что сержант Бредли Меннинг, передавший Ассанжу эту пленку и все остальные четверть миллиона документов, поначалу не увидел в ней ничего необычного. «At first glance… it was just a bunch of guys getting shot up by a helicopter… no big deal… about two dozen more where that came from right…», — написал он в чате бывшему хакеру Адриану Ламо, который, собственно, и сдал его ФБР.

Мы видим мозгом.

Разумеется, есть и такие видеоматериалы, которые весьма однозначны. Но, как показывают истории с пленкой про «зверства грузин в Цхинвали» и с пленкой про «беспощадную бойню, устроенную в пригороде Ирака», мы часто видим то, что хотим видеть.

Объективное отношение к вещам встречается довольно редко. Приверженец того или иного взгляда на жизнь в упор игнорирует то, что не вписывается в его мировоззрение и, наоборот, находит подтверждение своим взглядам в самых, казалось бы, противоречащих им вещах.

Тот же Wikileaks опубликовал совершенно убийственную переписку сторонников глобального потепления. И что? И ничего. Климатические алармисты просто не упоминают эту переписку, а в случае прямого вопроса отвечают с негодованием: «Я не читаю чужих писем».

Конечно, бывает, что факты заставляют нас изменить взгляды. Но не реже наши взгляды заставляют нас изменять факты.

Видеозапись боя в Багдаде 12 июля 2007-го года можно называть по-разному. «Неспровоцированная резня». «Опасности работы репортера в горячих точках». «Американские солдаты расстреливают детей». Или «Фанатики подставляют своих детей под пули». Что будет в названии — то мы и увидим.

P.S.

В свое время ваша покорная слуга в романе «Колдуны и министры» описала следующую сценку: местный чиновник традиционной империи опрашивает толпу перепуганных простолюдинов, на глазах которых лазерный луч разрезал стену. Один говорит, что на стену налетели «голубые мечи, огненные цепы», другой рассказывает, что колдун построил над стеной радугу, третий – что колдун улетел на огненном драконе. Чиновник понимает, что его расспросы бесполезны, потому что свидетели не врут: они и в самом деле видели именно это. Их мозг ошибся не на стадии анализа, а на стадии восприятия незнакомой им информации.

Фотография РИА Новости