Это полный провал системы правоохранения.

В. Путин в разговоре с народом 16 декабря 2010 г.

Очередной «разговор» В. Путина с народом на фоне событий в Москве свидетельствует о том, что пиар-машина Кремля работает по старым схемам. Радикальные группы населения перешли к акциям прямого действия. Власти, похоже, рассчитывают на то, что силовые структуры смогут «разобраться» с ними и никаких политических шагов предпринимать не придется. Этим и объясняется сдержанная реакция «тандема» и мэра Москвы на массовые беспорядки.

Что же касается электоральных последствий происходящего (основной предмет заботы «тандема»), то жесткие действия милиции должны, по замыслу политических стратегов Кремля, еще больше укрепить имидж «сильной власти».

Путин продемонстрировал в своем «разговоре», что его основной базой является т.н. «молчаливое большинство». Бесправные, живущие в тяжелых условиях люди все еще надеются на помощь «сверху». И задача «национального лидера» заключается в том, чтобы поддерживать иллюзию заботы «доброго царя» о народе.

Для активных категорий населения уже очевидно, что дальше «разговоров» дело давно не идет и не пойдет при нынешней системе власти. Но как довести эту простую мысль до «молчаливого большинства»? Идут дискуссии о том, как же его расшевелить. 

 Выдвигаются различные версии, объясняющие феномен пассивности большинства: традиции «крепостного рабства», «генетическая» неспособность россиян к самоуправлению, темнота и необразованность народа, интеллектуальная лень, тоска по «сильной руке» и т.д. и т.п.

Все эти теории имеют свою структуру доказательств, но ни одна из них не дает рецепта выхода из ситуации. Из чего следует, что исходные посылки являются ложными. Если теория не дает практического результата, значит — она неадекватно описывает реальность.

Для прояснения ситуации несколько отойдем в сторону и зададимся древним философским вопросом: «Что есть человек?». В свое время Платон дал опрометчивое определение человека: «Прямоходящее существо на двух ногах без перьев». Знаменитый Диоген не мог упустить такого случая и не поиздеваться над «божественным» Платоном. Он ощипал петуха и стал ходить по Афинам, восклицая: «Вот человек Платона!». Хулиганская выходка Диогена содержала в себе философский смысл: человек больше, чем просто биологическое существо.

Опустим тысячелетия споров на эту тему и остановимся на определении, данном «грузинским Сократом» — Мерабом Мамардашвили. По его мнению, человек — это существо, искусственно конструируемое из биологического материала посредством «машин культуры», к каковым относятся традиции, мифы, религиозные верования, система образования и т.д.

Неудача с демократизацией России во многом связана с тем, что не удалось создать соответствующие масштабу задачи «машины культуры». Качество тех «машин», с помощью которых якобы пытались демократизировать Россию, оказалось крайне низким и привело к современному положению вещей. В известном смысле, то, что сейчас происходит в России, нормально, поскольку иначе и быть не могло. Осуществление любого проекта требует применения адекватных инструментов. Для того чтобы забить гвоздь, нужно использовать молоток, а не веник. Иначе результата не будет, а будет сплошное разочарование.

Специфика России состоит в том, что контроль над «машинами культуры» здесь осуществляет государство. Российское государство тотально — в том смысле, что пытается контролировать все сферы общества. Так было при самодержавии, при советской власти, так обстоят дела и сейчас. Государство стремится «производить» подданных по своему образу и подобию. Самодержавная империя имела своим идеалом послушный и бесправный «народ-богоносец». Советское государство занялось созданием «советского человека». Тоже послушного и подконтрольного, но служащего не Богу и его наместнику царю, а компартии, ведущей страну к осуществлению «земного рая», — коммунизма. В обоих случаях люди служили для государства материалом для достижения неких грандиозных потусторонних целей (Третий Рим, коммунизм).

Особенность нынешней нигилистической эпохи состоит в том, что и общество, и элиты разуверились в подобного рода идеологических схемах. Идеалы коммунистического «царства труда на земле» и капиталистического «либерального рая» скомпрометированы. «Коммунизм» востребован здесь и теперь. Люди верят только в материальные блага, в силу денег, а не идей. Духовный нигилизм и примитивный материализм идут рука об руку. Обыватели не верят ни в «демократию», ни в «права человека», поскольку считают их неосуществимыми в условиях России утопиями. «Молчаливое большинство» мирится с бесправием потому, что не имеет опыта жизни в правовом государстве. Люди просто не понимают, кто защитит их права в условиях тотальной круговой поруки. Власть у того, кто сильнее. И это реальность российской жизни.

Российских «элитариев» устраивает такое положение вещей, поскольку позволяет им монопольно и безнаказанно грабить страну. Они сознательно ломают «машины культуры», низводя «молчаливое большинство» до уровня просто биологических существ, озабоченным своим выживанием. Архаизация российского общества – последовательно осуществляемая стратегия власти. Цель – удержать и по возможности расширить эту самую власть, превращая россиян в «человеков Платона».

Американец А. Маслоу в прошлом веке разработал т.н. «пирамиду потребностей». Суть идеи состоит в том, что человек сначала стремится удовлетворить свои базовые физиологические потребности в еде, одежде и безопасности. Затем поднимается на следующую ступень и начинает задумываться о своем социальном статусе. Духовные потребности находятся на самой вершине пирамиды. Большинство россиян расположено на самой нижней ступеньке «пирамиды» Маслоу, и само российское общество приобрело вид «пирамиды»: наверху привилегированное меньшинство, внизу бесправное большинство. Обывателям не до высоких идей. Нужно выживать в буквальном смысле этого слова. Какая тут «демократия» и «права человека»?

Да, но почему люди не выходят на улицу и не борются за свои права? Здесь сошлемся на один опыт, полученный американским социологом Р. Мертоном в годы Второй мировой войны.

Как известно, население США было против вступления Америки в войну. Американские пиарщики создали пропагандистский фильм о нацистской Германии, который должен был убедить зрителей в необходимости вступления США в войну с Германией. Но группа Мертона провела исследование на контрольной аудитории и пришла к противоположным выводам. В фильме было два основных «мессиджа». В первой части авторы фильма подробно демонстрировали зверства нацистов. Эта часть фильма вызвала у аудитории сочувствие жертвам фашистов. Однако вторая часть фильма демонстрировала военную мощь Вермахта во всей красе. Пропагандисты хотели показать, что без участия США мир такую военную машину не одолеет. Но эффект оказался иным. Зрителей напугала военная мощь Германии. При всем сочувствии к жертвам нацистов, с таким врагом лучше не связываться. Таков был пропагандистский эффект голливудского творения.

Нечто подобное происходит и в России. Обыватели прекрасно знают, в каком бесправном мире живут. Они и без телевидения в курсе творящегося беспредела. Но власть криминала, сросшегося с ним госаппарата, «крышующих» бизнес «силовиков» (в западный лексикон уже вошло слово krysha, как в 80-х perestroika) кажется им настолько огромной, что борьба представляется заведомо бесполезной. Страх сковывает гражданскую активность населения. И власть, прекрасно это осознавая, различными способами нагнетает этот страх. Во времена «опричнины» в народе «опричников» называли «кромешниками». Из чего следует, что даже средневековый «народ-богоносец» прекрасно осознавал, с какими отморозками имеет дело. «Кромешники» — значит, служители Тьмы, а не Бога. Кстати, «опричнина» и последовавшая за ней полицейщина Бориса Годунова привели к делегитимации королевской власти и «смутному времени» с его поисками «доброго царя». В конечном счете, на царство был избран Михаил Романов. Т.е. легитимность Романова была относительно демократической по тем временам (понятно, что это были не общенародные выборы, но важна сама процедура выборов).

В России «опричнина» длится уже около 20 лет. В 90-е годы страну терроризировали бандитские группировки, в нулевые и по сей день – перехватившие у бандитов инициативу коррумпированные группы в силовых структурах. Запуганное, поставленное на грань физического выживания большинство вынуждено молчать и «претерпевать в бедствиях», по известному выражению М.Е. Салтыкова-Щедрина.

Главная проблема оппозиции состоит в том, что в ее рядах нет сильного лидера, каковым был в конце 80-х Б. Ельцин. Почему митинги на Триумфальной площади не собирают многотысячную толпу? Элементарный ответ, известный из «психологии толп». Человек в толпе чувствует себя в безопасности. Чтобы собралась большая толпа, должен быть сильный лидер, который защитит толпу, обеспечит ей чувство безопасности. Ельцина в те годы никто не посмел бы замести в милицейский «бобик». Он был неприкосновенен в физическом смысле, и эта неприкосновенность распространялась на массы его сторонников. Поэтому обыватели охотно шли на митинги «послушать правду», чувствуя себя в безопасности. Последующее преображение «богатыря» Ельцина в «царя Бориса» вполне закономерно привело к делегитимации ельцинского режима.

Нынешних оппозиционеров регулярно заметают в милицию. Они почему-то этим бравируют и гордятся. Но выглядят при этом не сильными лидерами и героями, а жертвами режима, достойными сочувствия. Им и сочувствуют обыватели… сидя дома у экранов телевизоров, как это делали американские обыватели в опыте Р. Мертона. Пока в стане оппозиции не появится сильный лидер, ни митинги, ни пикеты либеральных энтузиастов не дадут эффекта. «Молчаливое большинство» верит в силу, а не в благие пожелания. К этому его вынуждает ежедневное, полное трудностей бытие, во многом определяющее сознание.

Фотография www.premier.gov.ru