Как японский ядерный кризис повлиял на экономические перспективы атомной энергетики и может ли на российской АЭС случиться авария, аналогичная японской.

Две недели назад в Японии случилось мощнейшее землетрясение, после которого начался продолжающийся до сих пор «ядерный кризис» на АЭС «Фукусима-1». Землетрясение не разрушило реакторы и бассейны с отработавшим ядерным топливом, но повредило энергетическую инфраструктуру, после чего АЭС осталась без внешнего источника энергии, отказали системы охлаждения. Дальнейшее катастрофическое развитие событий произошло из-за отсутствия энергоснабжения. Это весьма важный элемент истории, если мы хотим понять, может ли японский сценарий повториться в России без крупного землетрясения. Ответ на этот вопрос, увы, положительный. В случае, когда перестают работать зависимые от внешней энергии системы безопасности, аварийная ситуация может возникнуть на любой АЭС, включая российские. Далее возможно все, вплоть до расплавления активной зоны реактора, масштабного выброса радиации и даже взрыва. Все российские АЭС расположены около городов с населением от десятков до сотен тысяч человек, которых потребуется эвакуировать. Речь идет не о гипотетическом варианте, а о вполне реальном: в 1993 году на Кольском полуострове штормовой ветер повредил линию электропередач, резервные дизель-генераторы на Кольской АЭС не сработали, станция оказалась на грани аварии, которая могла «дорасти» до еще одного Чернобыля. В 2000-м из-за перебоя в энергосети был обесточен реактор на комбинате «Маяк» в Челябинской области. В этих двух случаях лишь огромное везение позволило избежать сценария, который мы увидели на АЭС «Фукусима-1».

Большую роль сыграло и то, что энергоблоки на АЭС «Фукусима-1» очень старые – от 32 до 40 лет. О низкой безопасности этих блоков правительство Японии неоднократно предупреждали зарубежные и местные эксперты. О том, что бассейны выдержки для отработавшего топлива представляют даже большую опасность, чем сами реакторы – тоже. Однако в этой стране атомная индустрия всегда являлась «священной коровой», говорить о проблемах с безопасностью на АЭС считалось дурным тоном. И это сыграло свою роковую роль – когда правительство не воспринимает критику, а надзорные органы настолько слабы, что являются лишь «придатком» промышленности – безопасность серьезно снижается. Миф японского производства о том, что АЭС абсолютно безопасны, поработил сознание тех, кто его создал. Многие годы Японию приводили в пример везде, где общество относилось с недоверием к развитию «очень безопасной» атомной энергетики. Больше таких примеров никто не приведет.

В свете катастрофы в Японии ситуация в России выглядит пугающе похожей. Мы повторяем этот «путь самурая» с точностью до мелочей. Еще две недели назад у нас также считалось дурным тоном обсуждать «небезопасность» АЭС. Первые лица государства в компании главы «Росатома» Сергея Кириенко несколько раз в год демонстрировали россиянам полную поддержку атомной энергетики как самой безопасной, дешевой и экологичной из тех технологий, которыми располагает Россия и которые она готова экспортировать за хорошее вознаграждение. Эти же заверения мы слышим и сейчас.

Реальность, к сожалению, много печальнее, чем речи политиков: 22 из 32 реакторов в России являются весьма старыми и небезопасными, находящимися на грани или перешагнувшими 30-летний срок эксплуатации, определенный проектировщиками. Подобно Японии, Россия хочет эксплуатировать эти блоки более 30 лет. Срок службы всех реакторов продляется на 15 лет. Без экологической экспертизы, требуемой законодательством. Не хочется представлять, как будет выглядеть повторение японских событий в России, но, похоже, наши шансы на это растут.

Атомная индустрия России уже отошла от шока от событий на «Фукусиме» и бросилась в наступление с заявлениями о том, что у нас самые безопасные проекты новых реакторов, способные выдержать любые землетрясения. И снова пугающее сходство со страной

«восходящего солнца», где до 11 марта 2011 года правительству регулярно докладывали, что АЭС могут выдержать все, что угодно, включая падение самолета и метеоритную бомбардировку, а новые реакторы и того лучше. Российская реальность такова, что только в течение 2009 года (последние доступные данные «Ростехнадзора»), надзорный орган зафиксировал 491 (!) нарушений требований норм и правил в организациях, занимающихся проектированием и изготовлением оборудования для АЭС. Отдельным предприятиям за низкое качество продукции угрожали отъемом лицензии. В атомной промышленности все проекты выглядят абсолютно безопасно в теории, но в действительности безопасность начинает зависеть не столько от бумаги, сколько от реальных дефектов оборудования и ошибок человека, которые невозможно исключить. Российские атомщики получили свыше 3000 замечаний по качеству оборудования, поставленного в Китай для строительства АЭС «Тяньвань». Кстати, самым большим сюрпризом за последние две недели стало заявление этой страны о приостановлении выдачи разрешений на новые АЭС. И снова мы видим сходство России и Японии: негативные по отношению к атомной промышленности факты не обсуждаются в обществе, которому с самого верха властной вертикали поступают ясные сигналы о том, что надо молчать — «все под контролем», «от атомной энергетики мы не откажемся». Следовательно, нет того давления на атомную индустрию, которое может заставить повышать безопасность. Можно долго спорить о том, какие реакторы безопасней и можно ли их строить в сейсмически-опасных зонах, но очевидным фактом является то, что в России сложилась самая неблагополучная для ядерной безопасности ситуация из всех возможных.

У «Росатома» есть как минимум три проекта в сейсмо-опасных зонах – в Болгарии, Турции и Армении. И проект плавучей АЭС, которую в следующем году планируется отбуксировать поближе к зоне цунами на Камчатку. Ни одна из этих идей до сих пор не подвергнута пересмотру. Наоборот, мы слышим лишь заверения в том, что все будет абсолютно безопасно. Японцы тоже слышали такие заверения на протяжении десятков лет и верили, что АЭС надежно укреплены против землетрясений (а также падения самолетов и всего, что может и не может случиться на Земле). А теперь каждый день слышат заявления о том, что радиация для здоровья не опасна. У тех, кто сейчас в Токио пьет радиоактивную воду из-под крана, почти не осталось выбора, но у россиян он пока еще есть.

Все вышесказанное не отменяет того обстоятельства, что определяющим для развития атомной энергетики в будущем останется экономический фактор, а не страх новых аварий, охвативший разные страны. Основные выводы делать пока рано – кризис не закончился, радиоактивное загрязнение по-прежнему увеличивается, мир только начинает анализировать причины. Но можно уверенно говорить о том, что вследствие катастрофы на АЭС «Фукусима-1» произойдут глобальные изменения в области так называемого «ядерного ренессанса».

Многие страны приступили к переоценке своих планов развития гражданской атомной энергетики. Самым большим сюрпризом стали заявления Индии и Китая о замораживании своих программ. Накануне этих заявлений все эксперты были единодушны: в отличие от Запада, эти страны не прекратят строительство АЭС. Теперь же преобладает мнение, что даже в случае возврата к строительству атомных станций Индия и Китай начнут требовать повышенной безопасности, что приведет к серьезному удорожанию реакторов и не ясно, устроит ли новая цена покупателей. Еще до «Фукусимы» цены на новые реакторы достигли высокого уровня – если в 1990-х стоимость блока на 1000 МВт равнялась в среднем 1 млрд. долларов, то сейчас «Росатом» продает реакторы ВВЭР-1200 примерно по 3-4 млрд. долларов в зависимости от географических особенностей покупателя и внешней политики. Эта цена довольно близко подобралась к стоимости французского реактора EPR, однако все еще отстает от него. Тем не менее, настолько дорогие российские реакторы до сих пор могли позволить себе даже совершенно неплатежеспособные клиенты, ведь почти всегда сделки сопровождались выделением кредитов из российского бюджета. Традиция возводить АЭС на средства строителя существует довольно давно. В 2000 году в специальном докладе об экспортных кредитах развитых стран в области атомной энергетики, обнародованном накануне заседания «большой восьмерки», была описана система выделения средств для поддержки экспорта реакторов. Тогда общая сумма подобной «помощи» из России составляла около 5 млрд. долларов. Сейчас эта сумма по самым скромным подсчетам в 6-8 раз больше. Одной только Турции обещали АЭС стоимостью 20 млрд. (полностью за средства российских налогоплательщиков). По всем кредитам условия чрезвычайно благоприятные для покупателя, включая весьма туманные гарантии возврата средств, отодвинутые на десятки лет в будущее.

А теперь о масштабной программе развития атомной энергетики внутри России, где планируется построить по разным данным от 12 до 40 новых реакторов в течение следующих 20 лет. Впрочем, реальные возможности машиностроительного комплекса сейчас позволяют производить один реакторный комплект в год, поэтому трудно себе представить, как «Росатом» собирается воплощать в жизнь «планы партии и правительства». Отражение этой ситуации было заметно уже в прошлом году, когда Счетная палата после проверки Министерства энергетики заявила, что 60% реакторов, которые планировалось ввести в эксплуатацию до 2015 года, начнут работать позже. В начале нынешнего года вице-премьер Сечин заявил об урезании расходов на инвестпрограмму «Росатома». Дело, конечно, не в том, что российские власти решили прекратить поддержку атомной промышленности. А в том, что заявленные темпы строительства АЭС в России и за рубежом не могут быть выполнены. Тем не менее, отказываться от масштабного атомного плана пока никто не собирается, и речь, по всей видимости, идет только о задержках, впрочем, весьма длительных.

Как финансируется программа внутри России? Большую часть оплачивает госбюджет. Помимо этого, «Росатом» должен был привлечь частных инвесторов, которые, как планировалось ранее, добавили бы значительную часть средств к бюджетным. Еще один источник – собственная прибыль госкорпорации. Например, Сергей Кириенко в 2009 году заявлял, что Балтийская АЭС, строящаяся в Калининградской области для экспорта электроэнергии в Евросоюз, будет возведена за собственные средства «Росатома» и без дополнительных средств из госбюджета.

После японской трагедии такие страны, как Израиль, Великобритания, США, Германия, Швейцария и пр. либо уже приняли решение об отказе от развития атомной энергетики, либо ведут жаркие споры, которые как минимум приведут к замораживанию средств, необходимых для «ядерного ренессанса», на продолжительное время. Очевидно, что не свернет с курса «атомного отказа» Испания, а в Италии, по всей видимости, окончательно рухнули планы Берлускони вернуться к атомной энергетике. В 1986 году итальянцы закрыли все свои АЭС через референдум. Ни один частный инвестор из Западной Европы или США не захочет вкладывать средства в атомную энергетику, наблюдая подобные дискуссии. Еще до катастрофы на АЭС «Фукусима-1», атомную энергетику по принципиальным соображениям не финансировал Всемирный банк, а также ряд региональных банков развития. Связано это было, конечно, не с пресловутой «радиофобией», а с экстремально плохими экономическими показателями атомной промышленности практически повсеместно в развитых странах.

После «Фукусимы» «Росатом» лишился даже призрачных надежд на частные инвестиции. С большой долей вероятности госкорпорация потеряет ряд контрактов, несмотря на огромную политическую поддержку правительства и президента. Еще до японских событий Европа активно бойкотировала «Росатом» в случае с попыткой найти средства в частных банках на болгарскую АЭС «Белене». Площадка под станцию расположена в сейсмо-опасной зоне, где в 1970-х случилось землетрясение, сравнимое с японским. С 2008 году 13 крупнейших банков отказали в кредитах на этот проект, последним был французский, т.е. лояльный к атомной промышленности — BNP Paribas. Конечно же, в попытке сохранить контракты в других странах «Росатом» начинает убеждать мир в том, что новые российские реакторы выдержат любое землетрясение. Но стоит ли за этим хоть что-то, кроме коммерческих интересов? После заявления еврокомиссара Эттингера о том, что проект АЭС «Белене» необходимо остановить, шансы «Росатома» невелики.

Проект в Турции – в не менее сейсмо-опасной зоне, чем болгарский. С одной стороны, премьер Эрдоган по просьбе российского коллеги уже поддержал своим заявлением «Росатом». Но было бы большой ошибкой считать, что судьба этого проекта решена — общественное сопротивление в Турции настолько эффективно, что вот уже 30 лет не позволяет ни одному правительству этой страны приступить к строительству хотя бы первой АЭС. Более того, голос Евросоюза в Турции слышат очень хорошо, и этот голос сейчас говорит об отказе от атомной энергии. Да, Франция будет против, но долго ли она продержится, если останется одна? Даже восточно-европейская Польша, декларировавшая строительство АЭС как решенный вопрос, сейчас склоняется к референдуму, исход которого предрешен. Еще один проект АЭС в сейсмо-опасной зоне — в Армении. Пока что неясно, произойдут ли там какие-то изменения, но после заявлений Индии и Китая вряд ли кого-то удивит очередной отказ. Так что есть большая вероятность, что «Росатом» никогда не сможет опробовать свой новый реактор в какой-либо сейсмо-опасной зоне. К счастью.

Переоценка атомной энергетики в разных странах мира создаст проблемы не только для проектов АЭС там, где бывают крупные землетрясения, но будут и другие потери. Для «Росатома» это означает, что прибыль уменьшится, количество ресурсов для развития внутри России также сократится. Из всего многообразия заявленных проектов новых АЭС останется лишь несколько самых ценных, прежде всего, по признаку географического расположения — поближе к границам ЕС — в надежде склонить европейцев покупать дешевую энергию. Какова будет политика Европы по отношению к атомным реакторам на границах пока неясно, но она может оказаться такой же агрессивной, как и по отношению к АЭС внутри Евросоюза. Для России все это означает, что вместо «ядерного ренессанса» начнется свертывание атомной энергетики. Не позднее, чем через 15 лет процент энергии, вырабатываемой на российских АЭС, начнет снижаться, а расходы на вывод из строя старых реакторов будут довольно быстро нарастать и составят десятки миллиардов долларов. Заменить старые реакторы новыми так, чтобы не допустить снижения выработки электроэнергии, скорее всего, просто не успеют.

Нынешний менеджмент «Росатома» мало интересуют события, которые произойдут через 15 лет. Разбираться с тем, что сейчас делает команда Кириенко, будут совсем другие люди при совсем другом правительстве. И когда нам, налогоплательщикам, придется наконец-то заплатить по счету за 60-70 лет развития атомной энергетики, в России естественным образом возникнет обсуждение целесообразности дальнейшего использования атомной энергии. Впрочем, есть и другой сценарий – на старом реакторе происходит крупная авария с масштабным выходом радиоактивности в окружающую среду. В этом случае, сокращение использования атомной энергии начнется раньше.

Голоса из «Росатома», убеждающие нас, что без «мирного атома» в России не обойтись – не более чем голоса пропагандистов, нанятых для убеждения общества в том, что уроки Чернобыля и «Фукусимы» нам учить ни к чему. Обойтись без атомной энергетики в России можно с помощью разных технологий. Например, повышая энергоэффективность. По данным Минэнерго, потенциал здесь 50%. Другими словами, в России можно экономить половину энергии без вреда для экономического роста. По объему энергии — это выработка всех АЭС России помноженная на три. И это без развития возобновляемых источников энергии, которые, например, в Германии обеспечивают 20% потребностей в энергии. К слову, в России потенциал возобновляемых источников больше. Но если кому не нравятся ветряки, можно и без них. Возможности есть, вопрос в их эффективном использовании.

Катастрофа на АЭС «Фукусима-1» имеет меньший масштаб, по сравнению с Чернобылем. Но она имеет достаточно крупный масштаб сама по себе, чтобы продолжать ее сравнивать с чем-то еще. Как минимум 200.000 человек эвакуировано, большинство из которых потеряло дома, бизнес, прочую собственность. Радиоактивное загрязнение Токио и значительной части Японии и вероятный отказ остального мира от импорта многих японских товаров. Масштабы еще не до конца ясны. Тем не менее, события на АЭС «Фукусима-1» окажут куда большее влияние на остальной мир, чем Чернобыль. В 1986 году Западу очень хотелось убедить себя в том, что причина крупнейшей техногенной катастрофы в истории человечества – в низком уровне безопасности советских АЭС. С этой святой верой развитой мир существовал 25 лет, не допуская мысли о возможности ядерного кризиса на АЭС, построенной по американской технологии в самой технологически-развитой стране мира.

Миф о безопасной атомной энергетике окончательно рухнул — реакторы всегда опасны, кому бы они ни принадлежали. Ставка российского правительства на превращение экспорта атомных технологий в крупный источник дохода, наравне с нефтью и газом, оказалась ошибочной. Этого могло не произойти, если бы Владимир Путин прислушивался к экологам вместо того, чтобы делать из них «шпионов» и «врагов России». Уже потрачены огромные средства налогоплательщиков, и маловероятно, что будет принято публичное политическое решение остановить поддержку атомной энергетики. Власти России не любят признавать своих ошибок. И тем не менее, сейчас самый подходящий момент переоценить атомную энергетику, подобно многим другим развитым странам, чтобы избежать в будущем еще больших экономических потерь.

Владимир Сливяк – сопредседатель российской экологической группы «Экозащита!», входит в совет директоров Службы ядерной информации и ресурсов (NIRS, США), эксперт Всемирной службы информации по энергетике (Нидерланды).

Фотографии РИА Новости