Итак, Медведев недвусмысленно заявляет, что готов ко второму президентскому сроку. И даже подводит под это базу: время Путина прошло, то, что было хорошо десять лет назад, устарело, назрели изменения.

Полгода как минимум идет спор – Путин или Медведев. И в большинстве своем политологи, люди, считающие себя взрослыми, уверены, что президентом будет Путин: в его руках подлинная власть, основные силы и финансы. Окружение Медведева несерьезно, а сам он — как бы ни старался — не более чем марионетка. И потому смотрится нелепо в своих «самостоятельных» заявлениях.

Но на самом деле главный аргумент против Медведева – что он «царь не настоящий», то есть не похож на русского царя, не так правит, не подобающим образом себя ведет. 

На Руси царь с самого начала воспринимался как фигура сакральная. Его власть зиждилась не на земных основаниях, а на божественном праве. И речь, как справедливо подчеркивает Борис Успенский, не могла идти о «плохих» или «хороших» царях, а только — о «правильных» и «неправильных».

Настоящий, правильный царь в представлениях средневекового русского человека – прежде всего не тот, кто заботится о подданных или даже укрепляет державу. А тот, кто ведет себя так, как подобает истинному государю: то есть соблюдает сложный церемониал и живет в точном соответствии с «процедурой».

Почему не продержался у власти молодой и талантливый Лжедмитрий I? А во многом потому, что вел себя не по-царски: после обеда не спал, ел вилкой, в баню не ходил, ездил по Москве почти без охраны, общался с простым народом. А с другой стороны, реформы всякие непонятные затеял, названия новые придумывал. Вот и пошли в народе слухи – «царь-то не настоящий».

Много воды утекло с тех пор, тем не менее, процесс десакрализации власти за это время шел крайне медленно и не полно. И следы древнерусских представлений о ней можно обнаружить в российском менталитете и сегодня.

Определение «высшая» в отношении власти по-прежнему отражает не столько ее положение в управленческой иерархии, сколько особый, почти «неземной» статус. От правителя ждут не столько заботы о процветании граждан страны, сколько исполнения некой особой миссии и соответствия образу идеального властителя.

Хотя религия в обществе давно потеряла свою системообразующую роль, но атавизмы старого религиозного сознания оказались замечательным подспорьем для политического пиара. Усиленное насаждение определенной мифологии вокруг первых лиц страны позволяет зачастую подменять сущностный разговор об их политике обсуждением исключительно внешних проявлений их деятельности.

Нельзя сказать, что это российский феномен. Мифологизированное сознание характерно для любого общества в любые времена, и западные политтехнологи с той же тщательностью, что и их российские коллеги, конструируют образ своих высокопоставленных «подопечных». Однако помимо мифа на Западе много и заинтересованно говорят о реальности.

А у нас же люди по-прежнему обращают значительно больше внимания не на то, что человек у власти делает, а как себя подает. А так как Путин – пиарщик от Бога, то и выглядит более органичным правителем, чем Медведев.

Ельцин правил, как царь, Путин — как нацлидер, а Медведев пытается стать президентом-реформатором. Судьба реформаторов на Руси известна. Тем не менее, готово ли наше население наконец выбирать президента, а не вождя или царя? Думается, от ответа на этот почти риторический вопрос и зависит судьба выборов 2012 года. 

Коллаж ЕЖ