Европейский суд по правам человека частично удовлетворил иск военного аналитика Игоря Сутягина в части нарушения его прав на справедливое судебное разбирательство и постановил выплатить ему 20 тыс. евро.

Дело Сутягина — дело очень важное, но не по сути самого дела, а по тому общественному резонансу, который оно имело усилиями инфантильных либералов.

Само по себе дело не стоит выеденного яйца: завсектором кагэбешного Института США и Канады, военный аналитик Игорь Сутягин ездил каждые два месяца за границу и там, в разных отелях, то в Великобритании, то в Бельгии, то в Венгрии, передавал липовым представителям липовой фирмы данные о российских вооружениях.

Поскольку с доступом к настоящим секретам у Сутягина было туговато, то, отвечая на вопрос о системах неакустического обнаружения подводных лодок, аналитик цитировал представителям фирмы, слово в слово, раскавыченные страницы из книги Корецкого «Основная операция».

В деле Сутягина есть три очень простых обстоятельства. Первое — это

Фирма Alternative Futures

Консультационные фирмы, если они не липовые, не исчезают без следа. Их репутация — их капитал. Однако о фирме Alternative Futures нигде, никогда и никто, за исключением дела Сутягина, не слышал. Вместо того чтобы разыскать хоть одного представителя фирмы, Сутягин все время пускается в разъяснения. Так, в своем письме ко мне он утверждал, что фирма а) настоящая, б) учреждена ФСБ (видимо, чтобы подставить великого ученого Сутягина), в) да, он, Сутягин, и правда признавал в своих показаниях, что фирма была шпионская, но почему я не цитирую дальше, где он говорит, как обманывал этих глупых заграничных шпионов, цитируя им раскавыченную книгу Корецкого «Основная операция»?

Я, конечно, понимаю, что каждый, кто сомневается в невинности великого ученого Сутягина, — агент кровавой гэбни, но все-таки какой из версий происхождения фирмы Alternative Futures следует придерживаться правоверному сутягинцу? Особенно если учесть, что иностранным журналистам на вопрос о фирме Игорь Сутягин ни про какую Финляндию с Чили не заливает, а отвечает совсем по-другому: «Я не специалист по контрразведке и ничего не могу вам сказать».

Второе обстоятельство —

Надя Локк и Шон Кидд

Ну хорошо, фирма, консультировавшая, как утверждает Сутягин, «от Финляндии до Чили», взяла и исчезла. Это невероятно, странно, но как-то можно вообразить. А вот два ее сотрудника, Надя Локк и Шон Кидд, имевшие странную, редкую специализацию — они интересовались российскими подводными лодками и самолетами, — они-то куда делись? Круг русистов узок, специалисты такого уровня в мире наперечет. Почему Ирина Бороган и Андрей Солдатов, добросовестнейшие журналисты, перелопатив вместе с зарубежными коллегами все базы данных, не смогли их обнаружить?

Относительно Нади Локк и Шона Кидда у защиты Сутягина тоже было несколько объяснений. Сначала, на процессе, защита Сутягина категорически заявляла, что не обязана искать Надю Локк и Шона Кидда. Той же версии придерживалась и Зоя Светова, бескорыстный и вечный защитник Сутягина, в «Клинче» со мной. «Адвокаты никогда не ищут, никогда этим не занимаются, — сказала она с возмущением, — теперь я вам маленький ликбез устраиваю, что такое адвокаты».

Прошла пара недель, и концепция поменялась: в открытом письме мне адвокат Сутягина Борис Кузнецов вдруг заявил, что он разыскал Надю Локк, а публично она не объявилась, памятуя об участи Литвиненко.

Прорицательские способности Нади Локк поразительны — ведь процесс Сутягина кончилася в 2004-м, а Литвиненко отравили в 2006-м.

Но и это не все: спустя некоторое время Сутягин выдвинул третью версию: Кузнецов нашел и Надю Локк, и Шона Кидда, но те отказались приехать, потому что прокуратура арестовала бы их у трапа самолета.

Как ехидно заметили по этому поводу Бороган и Солдатов, к чему такие жертвы? Вон Браудер и Файерстоун прекрасно борются по делу Магнитского из-за рубежа.

Одно из двух: либо Кузнецов и Сутягин лгут, утверждая, что нашли Надю Локк и Шона Кидда, либо, действительно, разведчица Надя Локк нашла адвоката Кузнецова в Лондоне и расспрашивала о показаниях ее подопечного. Это произошло при таких обстоятельствах, которые только усугубляли положение Сутягина и о которых поэтому Кузнецов во время процесса не обмолвился ни словом.

Где был Сутягин после освобождения

И третий, самый простой вопрос: где был Сутягин три недели после того, как его вместе с тремя другими шпионами обменяли на десять клоунов? «На дебрифинге», — отвечает левая «Гардиан». Сам Сутягин на этот вопрос не отвечает никак.

Напомню обстоятельства обмена. Еще до того, как он произошел, Сутягин — человек, очень заботящийся о своем имидже, подсевший на пиар — через своего адвоката Анну Ставицкую известил СМИ о том, что его будут менять на 10 шпионов и что других участников обмена, кроме Скрипаля, он не запомнил. Такой пиар требовал железных нервов — Сутягин-то еще сидел в «Лефортово», — но удался на все сто. Какое-то время все обсуждали только Сутягина, но потом имена других обменянных, которые Сутягин предусмотрительно забыл, всплыли, и оказалось, что они шпионы, что обмен проходит по инициативе американской стороны и что США никак не выделяют Сутягина из обмениваемых.

А потом самолет со шпионами приземлился на военной базе, и Сутягин пропал с радара. То есть как? Человек, пиарившийся из «Лефортово», человек, который заявлял еще из тюрьмы, что ему важнее всего, чтобы все знали, он невиновен — про этого человека пишут, что он на дебрифинге, а он три недели молчит и, как пузыри, пускает комические сообщения. «Ученый Сутягин не вышел на связь». «Ученому Сутягину чудом удалось позвонить домой». «Он сообщил, что находится в гостинице неподалеку от Лондона, название которой ему неизвестно». Неизвестно? Так спроси у портье.

Прошло три недели — мистическая изоляция Сутягина кончилась, и он тут же принялся заваливать всех интервью о себе, любимом. Не отвечал он только на один вопрос: где он был три недели. Этот вопрос Сутягин неизменно обходил стороной, а вместо того рассказывал, что он сейчас в Лондоне, «гостит у друзей».

Наконец позвали Сутягина на радио «Свобода» и там в лоб спросили: говорят, это был дебрифинг? Тут ответ Сутягина был бесподобен: да нет, что вы, какой дебрифинг, это было просто гостеприимство, помощь усталому путнику. Ну а как вы туда попали, спрашивает «Свобода». А так, отвечает Сутягин, «мы просто погрузились на маленький вертолетик и прилетели».

На минуточку. Хотела бы я уточнить, что это за скромная гостиница в пригороде Лондона, имя которой неизвестно, но в которую Сутягина с его коллегой Скрипалем привезли с военного аэродрома вертолетом.

«И как с вами обращались?» — спрашивает «Свобода». О, замечательно обращались, все желания выполняли, Сутягин сказал, что ему в лес хочется, «съездили в лес». Ого! Гостеприимные хозяева опекали Сутягина так настойчиво, что даже в лес возили под присмотром, доступа к СМИ у него было меньше, чем в «Лефортово».

«И неужели вас ни о чем не спрашивали?» — это «Свобода». Ах, что вы, шутит Сутягин, спрашивали, что я хочу поесть. И рассказывает историю о том, как ему очень хотелось пельменей, но он не стал тревожить этих замечательных людей и страдал без пельменей молча.

Знаете, что самое интересное во всей этой истории о страдальце Сутягине, который не решился обеспокоить своих замечательных хозяев просьбой о пельменях? Что параллельно Сутягин давал интервью BBC, The New York Times и пр. И там он жаловался, что его выкинули на улицу с тремя тысячами долларов в кармане. «He was taken to London, where he was given a change of clothes and $3,000, then left to his own device».

Так выкинули на улицу или спрашивали, чем покормить?

Я совершенно не уверена, что Сутягина осудил бы беспристрастный суд. (Что там было на процессе, мы знаем только со слов адвокатов, но охотно верю, что был мрак и ужас.) Я точно знаю, что все права Сутягина были нарушены, сроки следствия затянуты, среди присяжных сидело бывшее гэбье, и, в конце концов, я как граждинин России имею право услышать от государства ответ на простой вопрос: какую именно информацию Сутягин все-таки передавал Наде Локк и Шону Кидду?

Военный аналитик Сутягин беседовал с офицерами, которым он преподавал, посещал закрытые объекты, а потом ездил беседовать с Надей Локк и Шоном Киддом. Есть основания полагать, что он хоть что-то существенное им передал, или он на самом деле классический «панамский портной»?

Проблема заключается в том, что я не люблю, когда мне морочит голову государство. И я не люблю, когда мне морочат голову адвокаты халтурщика-шпиона.

Эти адвокаты, как гвоздь в голову, вдалбливали нам одно и то же. «Ученый Сутягин», «физик Сутягин», «знаменитый ученый-физик Сутягин». Да помилуйте, какой он физик? Сутягин — завсектором кагэбешного Института США и Канады. При чем тут преследования ученых? Какие кварки он изучал?

«У него даже не было допуска к секретным сведениям», — постоянно твердил адвокат Сутягина Борис Кузнецов. Ха-ха, какой кровавый режим! Обвиняет человека в шпионаже, а у того даже допуска не было! Ха-ха! Ха-ха, какие смешные японцы: обвинили Зорге в шпионаже, а у того даже допуска не было. Это эпохальное открытие адвоката Кузнецова — что чтоб шпионить, нужно иметь бумажку с допуском.

Нам постоянно вбивали в голову, что «Сутягина судят за передачу открытых сведений». При этом приговор — не показывали. Говорили, «мы, ребята, вам сами объясним, своими словами». Наконец Александр Подрабинек возмутился шаромыжничеством — и текст приговора нам процитировали. И выяснилось, что нет в нем никакой «передачи открытых сведений». Что Сутягина обвиняют в том, что он раз в два месяца выезжал за рубеж и там, с такого-то по такое-то число, в такой-то гостинице, передавал иностранным шпионам военные сведения.

Это защита Сутягина говорит, что они не были секретные, потому что у него не было допуска. Иными словами, защита военного аналитика Сутягина утверждает, что он был до такой степени посредственность, до такой степени интеллектуальное ничтожество, что, общаясь с офицерами, которым он читал лекции, выезжая на закрытые военные объекты, он не мог предложить Наде Локк и Шону Кидду в ответ на вопрос о неакустических системах обнаружения подлодок ничего, кроме раскавыченного текста детектива Корецкого. Поскольку государство на сей счет ничего существенного не промычало (и не наказало тех, кто трепался и разгильдяйствовал), поверим защите.

Дело Сутягина действительно принципиальное, и принципиальность его заключается в следующем. В России есть определенная общественная прослойка — можно называть ее «демшизой», можно называть ее инфантильными либералами, которая в своем взгляде на мир руководствуется простой максимой: «Если подсудимый говорит, что он не виноват, значит, он не виноват. Значит, его подставил кровавый режим».

Любой подсудимый, если он будет достаточным параноиком и будет громко отрицать свою вину с криками «Меня подставили!» , найдет достаточное количество сочувствующих, которым будет не просто плевать на обстоятельства дела — которые сочтут всякую попытку обсудить их оскорблением для чистоты своей либеральной души.

Впрочем, не только в России. Тот факт, что Amnesty International давно признала военного аналитика Сутягина узником совести, но даже не потрудилась ответить 45-ти ведущим российским интеллектуалам, попросившим такого же статуса для Михаила Ходорковского, исчерпывающе характеризует ту очевидную данность, что во всем мире в леволиберальной среде идея правосудия давно уступила место идее левосознания.