Своим законопроектом  «О противодействии иностранным нарушителям прав россиян» наши парламентарии изрядно потешили соотечественников. И в заметках профессиональных комментаторов газет и радио, и, особенно, в интернете появилось множество презабавнейших сюжетов. Очень смешной, на мой взгляд, получилась картинка, созданная кем-то из блогеров: президент США Обама стоит в очереди в Сбербанк, чтобы простирать откат от распила перезагрузки. Были и другие юмористические находки. В общем, славная получилась потеха.

За этими злыми насмешками, которые наша элита вполне заслужила, выпало из виду общественности явление, куда более значительное. Впервые западные страны показали, каким серьезным орудием воздействия на власти России они располагают. Законодательные инициативы конгресса США, Европарламента, единогласное решение парламента Голландии вызвали в высших управленческих эшелонах нашей страны панику, которая, казалось бы, не имеет рациональных объяснений. Ну, заказали тебе путь в Пензу — поедешь собирать грибы в Вологду. Ну, не пускают в Соединенные Штаты Америки. Так рядом есть вполне доступные и не менее экзотичные Соединенные Штаты Мексики. Так стоят ли таких скандалов скромные туристические бяки?

Но резоны для паники у российской власти есть. Они всем известны, однако приводится вразнобой. Попробуем выстроить их в систему.

Российская властная модель создана В. Путиным по законам вербовки шпионской сети. Главный критерий отбора — личная преданность. Главная гарантия управляемости — соучастие в беззаконии. Главный стимул — деньги. 

А совесть? А честь — профессиональная, гражданская, личная? В созданной модели все это — мешающие обстоятельства. Оставим в стороне банду, убившую Магнитского и ограбившую Россию на миллиарды рублей. Всем, кроме, пожалуй, Д. Медведева, ясно, что это спевшиеся чиновные отморозки. Взглянем на публику почище.  На губернаторов, депутатов или, что еще нагляднее, творческих лиц.

Как известно, опорными колоннами сущего режима, даже в большей мере, чем спецслужбы и Центризбирком, являются три основных телевизионных канала. Ими руководят люди умные, просвещенные, высокопрофессиональные. Но и глубоко безнравственные, ибо ведают, что творят. Лучше, чем кто-либо иной, они знают, что ежедневно, 24 часа в сутки, травят миллионы людей мерзостью и обманом. И еще они знают, что, случись что, их всех в один миг выставят вон. 

Что может послужить им компенсацией многолетних профессиональных злодеяний, равно как и гарантией от грядущих бед? Деньги. Только деньги, и ничего, кроме денег.

Но благоразумно ли хранить большие деньги в стране, которой ты причинил столько бед? Ответ очевиден. Недвижимостью или сокровищами, купюрами или бондами, такие деньги можно доверить только той стране, где их не отберут вмиг, без церемоний и при всеобщем ликовании. Словом, на Западе.

Туда же, поближе к уютно дремлющим деньгам, сразу или постепенно, перемещаются дети, родители, антикварные коллекции и даже любимые домашние животные. К деньгам тянутся мысли, упования, на них покоится само будущее. Таков духовный и материальный мир, в котором живут сегодня высшие сто тысяч России. Я ни на миг не сомневаюсь, что долгие и глупые новогодние каникулы, две с половиною недели бессмысленного безделья между католическим Рождеством и православным Старым Новым годом,  для того и внедрены в нашу жизнь, чтобы дать выдающимся отечественным ворюгам благостную возможность отклякнуть душою на Западе. То есть у себя дома.

Резолюции конгресса США, Европарламента взрывают эту идиллию. Нет, говорят они, это не так. Русские бонзы вовсе не дома и уж, тем более, не у себя. Это наш дом, и мы обойдемся без чужеземных насильников, садистов, клятвопреступников. И оправдываться перед вами, кого нам к себе впускать, а кого – нет, мы не намерены.

Вообще-то каждое государство вправе закрыть калитку перед любым иностранцем. Но западные парламенты для того и принимают решения, чтобы стало очевидным: это не мелкие пакости против случайных персон. Это государственная политика, это законодательная материализация омерзения, которое накопилось у демократической общественности мира против нынешнего российского режима.

Есть все основания полагать, что эти меры вызвали у Путина гнев и отчаяние. Вся его шпионская вертикаль держится на фундаменте  незаконного личного обогащения. Весь государственный аппарат, от последнего лейтенанта на проселке до благостных первых лиц, не сходящих с телеэкранов,  негодующе отвергнет перспективу воровать «из руки в рот»: что утром украл, то вечером прогулял.  Что может быть глупее для чиновника, чем жить от отката до отката? Только хранить взятки в Сбербанке.

Предвидя, какие катастрофические последствия для его правления могут иметь «списки невъездных», Путин отправил в Вашингтон одного из своих самых доверенных подручных. Ловкому Суркову было поручено грозно заявить американцам, что на сей раз они перешли черту. Афганистан, антитерроризм, стратегические вооружения, нефть и газ, гуманитарные программы, любимая Б. Обамой перезагрузка — все виды сотрудничества, нынешние и будущие, будут пущены под откос, если планы безответственных парламентских болтунов воплотятся в жизнь.  

Угрозы Путина подобны писку комара. Огромная пыльная страна с гниющей сырьевой экономикой, с Думой, впавшей в маразм, и армией, свалившейся в средневековье, уже давно не вызывает ни ужаса, ни даже мурашек любопытства. Но тут особый случай. В отличие от своих парламентов, западные правительства ничего не хотят менять. Правительства вполне удовлетворены своими отношениями с Россией. Конечно, кое-что раздражает и их. Но если отбросить иные шероховатости, то нынешнее состояние — идеал.

В самом деле, еще недавно о подобном можно было только мечтать. Россия с её несметными природными ресурсами намертво прикована к зарубежным потребителям. Нефть, газ, металл и лес идут за доллары и евро, которые в избытке производят быстроходные печатные машины Америки и Европы. Как только деньги оказываются в России, на них жадно набрасывается российское ворье, чтобы большими чемоданами утащить их обратно, в западные банки. С этих огромных вкладов, с толстых акций, с роскошных яхт и замков, с каждой бутылки векового шампанского или коллекционного виски, до которых так охочи состоятельные россияне, платятся обильные налоги, кратно превышающие российские. В конечном итоге, чем больше мы продаем туда нефти, чем круче у нас взлетают взятки, тем быстрее на Западе строятся дороги, тем больше получают их учителя и чище метутся их улицы.

И плата за всю эту прелесть поразительно ничтожна. Надо порою делать вид, будто маленький неадекватный доцент и впрямь является президентом великой страны. Надо отображать обеспокоенность, когда альфа-подполковник кому-то, кого он и назвать по имени не смеет, обещает какую-то бяку. Короче, надо уметь играть одним пальцем в русские поддавки.

Все правительства не чтят абстрактные добродетели. Западные — тоже. Правительства практичны, расчетливы и циничны. Никому не хочется сгонять с насеста суверенного российского петуха, который ворует из-под кур золотые яйца и сам несет их в зарубежное лукошко. Поэтому есть основания полагать, что правительства не подхватят призыв своих чувственных депутатов, что петух-несун получит удовлетворение, а список жертв ограничится десятком-другим самых одиозных фигур сущего режима.

Разумеется, все это будет подано подручными СМИ как большая победа путинской дипломатии. Гнилой Запад вновь не выдержал штыкового удара грызловских чудо-богатырей. Радость будет бурной, но недолгой. Спросите любого специалиста из области теории игр, и он вам подтвердит, что висящая угроза работает лучше, чем угроза исполненная. Резолюции Конгресса США, решения Европарламента, давление влиятельных общественных организаций приведут к тому, что в западной колоде появится новый крупный козырь. Поток выводимых из России денег станет шире и стремительнее, а мы воочию убедимся, что главная угроза суверенитету — это не падающая вниз «булава», а возносящаяся ввысь коррупция.

Коллаж ЕЖ