На вопросы «Ежедневного журнала» о сложившейся ситуации в «Правом деле», изгнавшем своего ненадолго задержавшегося лидера Михаила Прохорова, отвечает бывший сопредседатель партии Леонид Гозман, приведший в нее то, что осталось от Союза Правых Сил.

Каковы, на ваш взгляд, истинные причины нынешнего конфликта вокруг «Правого дела»?

Истинные причины настолько очевидны, что о них говорить неинтересно. Более важны последствия и вообще понимание того, не почему так случилось, а что именно случилось. А случился тяжелый проигрыш с долгосрочными последствиями. Проигрыш не Прохорова, не Суркова, а проигрыш страны. Наша страна проиграла, потому что у нее был шанс иметь относительно независимую — в той степени, в которой это возможно в нашей политической системе — либеральную партию, представленную в парламенте. Я считал и считаю, что это для всех нас и для страны крайне важно. Этого не случилось. Не случилось по вине всех участников процесса. Абсолютно все, кто участвовал в процессе, начавшемся 25 июня, когда начальником был избран Прохоров, проявили некомпетентность и полную безответственность.

То есть это был неудачный выбор?

Он не был неудачным, потому что другого выбора не было. Он был неудачным, потому что привел к тому результату, который мы имеем. Разумеется, личная ответственность Прохорова весьма высока. Хотя виноват не он один.

Вы считаете, что именно с этого момента все пошло не так, как должно было бы?

Конечно. К 25 июня были созданы предпосылки для того, чтобы проект либеральной партии, представленной в парламенте, получился. Но люди, которые взялись за этот проект, не смогли его реализовать. Что крайне печально. Нынешняя ситуация существенно хуже, чем та, что была два с половиной месяца.

Значит, в тот момент у партии были перспективы, были шансы на успешное участие в выборах?

Шансы были еще в ночь на 15 сентября! Но они не были использованы. Надо сказать, что удивительным образом за два с половиной месяца руководства Михаил Дмитриевич (Прохоров — ЕЖ) сделал партию значительно более зависимой от Кремля, чем она была при нас. У нас она тоже была зависима от Кремля, еще как! Но все-таки вот такого, как у него, у нас не было.

В чем проявлялась эта большая зависимость?

Во всем. Полный контроль. Сделали то, что захотели. Взяли и выгнали главного начальника из партии. Большой менеджерский успех. Если ты менеджер, то как ты, блин, допустил, что тебя, главного начальника, смогли просто взять и выгнать? А ведь произошло именно это. Мы были не столь зависимы. Со мной поступить так, как поступили с Прохоровым, то есть снять с поста, собрав съезд, было невозможно! Если бы это было возможно, это бы уже давно сделали.

Сейчас непонятно, как партии выходить из сложившейся ситуации?

Я думаю, что, скорее всего, случившееся означает крах партии. По крайней мере, я с трудом представляю себе мало-мальски приличного человека, который придет в партию, возглавляемую товарищем Дунаевым (Андрей Дунаев, стоявший у истоков «Правого дела», руководитель исполкома партии, после отстранения Прохорова избранный и.о. председателя — ЕЖ) или еще каким-нибудь таким же деятелем. Я в свое время готов был этих людей терпеть, потому что таковы были изначальные соглашения, но я прекрасно понимал, что с ними мы не пойдем на выборы. А тут что? Это партия на выборы?

Вопрос о выборе лидера...

Да какой, к черту, выбор! Они лихорадочно ищут, кто бы согласился. А никто не соглашается, естественно. Какой дурак за это возьмется? Ну, конечно, кого-нибудь они найдут, но вряд ли это будет настоящая партия.

Фотографии РИА Новости