Вчера, 2 ноября, в Сыктывкаре, в Верховном суде республики Коми начался отбор присяжных для суда над предполагаемыми заказчиками поджога ТЦ «Пассаж» 11 июля 2005 года в Ухте, в котором заживо сгорели 25 человек. Главный обвиняемый – тот самый Фарид Махмудов, который подал ко мне иск за то, что я назвала его «ухтинским Цапком» и заказчиком поджога, причем в иске умудрился заявить, что, цитирую, «ни разу не привлекался к уголовной ответственности».

Коротко напомню, что:

— преступление было совершено среди бела на глазах двух десятков свидетелей, которые не только видели молодых людей-поджигателей, но и подробно их описали (заметили, например, что у одного подростка волосы были белые, но крашеные);

— поджигатели попали на видеокамеры соседнего магазина, принадлежавшего Фариду Махмудову, но записи этих камер были стерты; 

— как мне заявили матери погибших, Ольга Мельченко, Ирина Никифорова и Валентина Стражникова, «сразу же, в первый день, в толпе начали кричать, что это Фарид»;

— дело не двигалось с места, пока оба поджигателя – ранее судимые Коростелев и Пулялин – не попались на другом преступлении (громили магазин «Сотовик», такой же, как сгорел в «Пассаже»);

— в мае 2006 года Пулялин и Коростелев написали явки с повинной, в которых назвали заказчиком поджога Фарида Махмудова. По их словам, все началось с драки в марте 2005 года возле ночного клуба «Домино», где Пулялин и Коростелев подрались с племянником Фарида Махмудова, Давидом. Давид позвал на помощь взрослых. Пулялина и Коростелева жестоко избили, вывезли в лес и повесили на них долг в 500 тыс. руб., и в счет «отработки» этого долга они и подожгли «Пассаж». Пулялин и Коростелев утверждают, что им обещали простить долг и заплатить 200 тыс. руб., однако заплатили только 10 тыс. – по 200 руб. за каждого убитого.

Напомню также, что первый суд над Коростелевым и Пулялиным в 2008-м кончился оправдательным приговором. На том суде все вдруг стали отказываться от показаний. Двадцать свидетелей, видевшие поджигателей, вдруг заявили, что ничего не помнят (даже те, со слов которых рисовался фоторобот). И не только друзья Пулялина, но и менты, вызванные на место мартовской драки, все, кроме одного, напрочь забыли, с кем дрались Коростелев и Пулялин. У потерпевших на этом суде адвоката не было, потому что, как сказала мне Валентина Стражникова, «у нас город маленький, все боятся Махмудовых».

Решение оправдательного суда было отменено; новый суд в июне 2009 впаял Коростелеву и Пулялину пожизненный срок, и на следующий день после приговора Фарид Махмудов и его брат Асрет были взяты под стражу.

И вот теперь суд уже над ними – в Сыктывкаре.

На этот раз у матерей Ухты есть адвокат – это Анатолий Иваниченко, очень известный московский адвокат, глава коллегии «Иваниченко и партнеры», специалист по судам присяжных и постоянный участник телепередачи «Федеральный судья» на 1-м канале. Он взялся защищать их бесплатно. Иваниченко сделал доброе дело, ему зачтется.

Первый же день принес сюрприз: гособвинитель настаивает, чтобы заседания были закрытыми.

Я должна пообещать господину гособвинителю, что «Эхо Москвы» сделает их открытыми. Точка.

С моей точки зрения, закрытый суд – это несусветная глупость, все закрытые суды кончаются тем, что адвокаты защиты врут что хотят, а обвинение молчит.

В данном случае мы уже слышали сторону защиты, которая заявляла, что, во-первых, «Пассаж» сгорел сам, а во-вторых, его сожгли менты, чтобы отнять бизнес у честного бизнесмена Махмудова. Вот все это мы и услышим опять. Обвинение что, очень хочет проиграть?

Почему обвинение хочет сделать этот процесс закрытым? Ниже мое личное предположение. Дело в том, что ключевую роль в развале первого суда сыграла организация под названием ФСБ.

При этом глава Ухтинского ФСБ, Сергей Жойкин, сначала (11 ноября 2005г.) подал начальству записку, в которой написал, что «Пассаж» сожгла дагестанская ОПГ, а потом пошел работать замом на завод, соучредителем которого являлся Фарид Махмудов. А у зама Жойкина, Орлова, жена работала у Махмудова завхозом.

Именно экс-глава республиканского УФСБ Николай Пиюков подавал Медведеву письмо о «фальсификациях» в деле. На суде, на котором исполнителям поджога вынесли-таки обвинительный приговор, походя выяснилось страшное: свидетелей, которые давали показания против подсудимых, таскали в ФСБ. И каждый раз, когда прокурор пытался выяснить, как их там трамбовали, судья кричал: «Снимаю вопрос!»

Поэтому – это мое предположение – процесс хотят сделать закрытым для того, чтобы не вылезла роль ФСБ.

И еще. Накануне суда, 31 октября, в Сыктывкаре состоялся митинг «Стратегии-31», на котором не обошлось без грязной провокации. Подробности легко можно найти в блоге организатора митинга, Павла Сафронова.

Суть провокации заключалась в том, что накануне в городе были расклеены листовки, которые от имени анархистов и «Мемориала» призывали выйти 31 числа на улицу и поддержать братьев Махмудовых.

Дальнейшее описываю со слов Сафронова: «Через 10 минут после сбора поодаль встали четыре провокатора с листовками в поддержку дагов-пироманов из Ухты. Я преспокойно подошел к ним и вырвал две листовки из четырех».

Затем на площадь пришел бывший главный «нашист» республики, а теперь доверенное лицо Общероссийского народного фронта Эдгар Рзаев. «Каково же было моё удивление, когда он сам достал листовку в защиту дагов-пироманов», — пишет Сафронов.

Другой организатор митинга, лидер-национал Коми Алексей Колегов тоже более чем резко отреагировал на провокаторов.

«Может быть, они от партии власти сюда вышли и призывали освободить братьев Махмудовых, по которым электрический стул плачет», — сказал он.

Из всего этого г-н обвинитель может заключить, что теории о том, что «Пассаж» сгорел сам или его подожгли проклятые менты, чтобы отобрать бизнес у честных бизнесменов Махмудовых», не пользуются в Коми большой популярностью.

 Редко бывает, чтобы правозащитники и национал-патриоты так единодушно сходились в оценках. «Даги-пироманы» и «электрический стул плачет» — это куда более резкие выражения, чем те, что себе позволила я.

А что касается вбиваемого в голову легковерной публики тезиса о том, что в деле нет никаких доказательств, кроме фальсификаций, и что признания Коростелева и Пулялина были выбиты пытками, тезиса, который я, к моему глубокому стыду, сама воспроизводила с чужих слов, то, после прочтения приговоров и протоколов судов, выяснилось, что:

— у Коростелева и Пулялина не просто нет алиби, а оно фальшивое. Так Коростелев утверждал, что 11 июля он Пулялина не видел, ночевал у своей девушки Марины Мотовиловой, а в 13.27 (время поджога) находился у своего приятеля Сергея Булгакова. Было неопровержимо доказано, что Коростелев ночевал вместе с Пулялиным у другой женщины, Лианы Бахаревой, а к Булгакову, жившему в двух минутах от «Пассажа», прибежал через несколько минут после начала пожара (причем из телефонных разговоров Коростелева и Пулялина следует, что Булгаков был в курсе событий);

— в деле есть телефонные разговоры, в которых Пулялин и Коростелев обсуждают в ужасе, что им «звонил Фарид», и договариваются отказаться от показаний, а то руки-головы «найдут, одна будет на Крохале, а другая в Чибьюшке плавать»;

— в деле есть действительно одна фальшивая записка. Но есть еще две настоящие. В одной из которых Коростелев сообщает Пулялину, что он признался в поджоге, но его не сдал, а в другой Пулялин излагает обстоятельства драки и пишет, что «заказ был спалить лестницу»;

— подростки приводили в своих показаниях такие подробности, которые могли знать лишь сами преступники: например, они знали, где стояла и что кричала поджигателям сгоревшая вахтерша, причем впоследствии они заявили, что детали они эти выдумали;

— Коростелев, вместо того, чтобы сразу показать на Фарида (что было бы логично, если б из него выбивали показания на честного бизнесмена Махмудова), сначала признался в поджоге, но заявил, что не сдаст сообщника, а потом заявил, что сжег «Пассаж» по личной злобе.

Этот процесс должен быть публичным, потому что он не менее значим, чем Кущевка и Сагра. Не более – но и не менее.