Кровопролитие, случившееся 16 декабря в Жанаозене на западе Казахстана, безусловно, трагическая страница в истории государства, выстроенного Нурсултаном Назарбаевым. Оно встанет в один ряд с декабрьскими событиями в Алма-Ате 1986 года — первым серьезным спонтанным протестом против советского режима в ряду подобных восстаний на «национальных окраинах» СССР. Сами по себе трагедия, события в Жанаозене омрачили празднование 20-летия независимости Казахстана, отмечавшееся в тот же день. Более того, 15 погибших и более ста раненых, согласно официальным данным (по неподтвержденным сведениям, количество жертв составляет несколько десятков человек), в результате силового подавления спецназом волнений в городе нефтяников, к величайшей горечи ближайшего окружения Назарбаева, выглядят своеобразным подведением итогов двадцатилетия суверенного государства.

Вполне возможно, что такой вывод кажется республиканскому руководству обидным и несправедливым, но даже оно вынуждено сегодня признать, что к взрыву в Жанаозене привели ошибки правящей казахстанской элиты. «Это для всех нас очень большой урок, и из него мы должны сделать соответствующие выводы», — заявил 20 декабря премьер-министр Казахстана Карим Масимов.

К чести казахстанского руководства, в Астане не стали — во всяком случае, пока — искать призраки «оранжевой революции», привнесенной из-за рубежа. «Такие параллели неуместны, — заявил 19 декабря министр иностранных дел Казахстана Ержан Казыханов. — Это исключительно локальный конфликт, в целом обстановка в стране стабильна».

На сегодняшний день это, кажется, похоже на правду. Более того, особенность нынешнего Казахстана состоит в том, что усилиями множества штатных пропагандистов страна была чуть ли не убаюкана заверениями, что под мудрым руководством елбасы (так по-казахски звучит официально узаконенный титул Назарбаева — «национальный лидер») жизнь становится все лучше, а благосостояние — круче. И вот, сорвалось.

Теперь кажется удивительным, что центральная власть до последнего момента не хотела видеть, что творится в Жанаозене, где с конца мая, то есть седьмой месяц, не прекращается забастовка нефтяников. Постепенно там накапливался мощный протестный потенциал: без средств к существованию оказались полторы тысячи уволенных и безработных нефтяников — все шесть тысяч человек, если считать с семьями.

Сегодня высказываются разные версии, почему такое равнодушие стало возможным. Говорят, мол, в Казахстане вообще недолюбливают соотечественников с запада, считают их строптивыми, слишком гордыми и несговорчивыми. Казахи объясняют, что в России так относятся к чеченцам.

Согласно другой версии, президента Назарбаева специально обученные люди ограждали от объективной информации о проблемах западной окраины, нашептывая ему, что все решится хорошо, не надо волноваться, плохие люди просто мутят воду…

Между тем, для многих в Казахстане не секрет, что бастующих подзуживали к продолжению забастовок, давая не умереть с голоду, некие представители западно-казахстанских элит. Их целью, как утверждают, было получение постов и преференций от Астаны в обмен на прекращение забастовок.

Кроме того, власть в Астане не желала входить в конфликт с работодателями, которыми в Жанаозене и других нефтяных регионах запада часто являются китайские компании.

В то же время сами нефтяники считали себя обиженными и обделенными центральной властью: нефтеносный запад «кормит» весь Казахстан, а нефтяники живут кое-как. Жанаозенцы утверждают, что негодование переполнило чашу их терпения накануне празднования 20-летия независимости, когда в городе, где большинство жителей месяцами не получают зарплату, тоже начались приготовления к торжествам. Особенную ненависть горожан, как говорят, вызвали телерепортажи из Астаны, где разряженные в дорогие шубы жены чиновников готовились к праздничному дефиле.

Сегодня власти обещают выяснить, кто вооружал «бандитствующих молодчиков», громивших машины и магазины, поджигавших офисы и дома в Жанаозене. Обещают дать ответ и на вопрос, кто дал приказ спецназу стрелять на поражение по «отвязанной» толпе. Сам по себе этот факт практически никто не отрицает, объясняя необходимостью остановить беснующуюся толпу. Однако уже одно это — свидетельство неготовности спецслужб Казахстана к подобным ситуациям: очевидно, сработала установка на полное благолепие — иначе и быть не может в стране, ведомой мудрейшим из мудрейших…

Как бы там ни было, спустя несколько дней после трагедии правительство Казахстана демонстрирует способность к оперативным мерам по срочному исправлению ситуации. Во всяком случае, если судить по реляциям высокопоставленных чиновников. Премьер-министр Масимов распорядился «срочно трудоустроить уволенных ранее нефтяников на крупные предприятия страны с сохранением 80-90 процентов прежней зарплаты и возместить им затраты на переезд и обустройство на новом месте работы»… Впрочем, далеко не все довольны реакцией Астаны. К митингующим в Актау (центр Мангистауской области, бывший порт Шевченко на Каспии) после переговоров с прибывшим туда вице-премьером Шукеевым вышел один из профсоюзных лидеров и заявил по-казахски буквально следующее: «Создается впечатление, что этот Шукеев ничего не решает, надо говорить со стариком». То есть с елбасы, с Назарбаевым…

События в Казахстане стали потрясением для всей Центральной Азии. Да, пожалуй, и для всего СНГ, такого явно не ожидали. Введение чрезвычайного положения до 5 января в одном из регионов страны, где 15 января должны состояться парламентские выборы, — явление экстраординарное даже для постсоветского пространства. Похоже, что напряглись и в соседнем Узбекистане, опасаясь распространения «бунтовской заразы».

Такой вывод можно сделать, наблюдая за необычайно сдержанной риторикой президента Узбекистана Ислама Каримова на саммите ОДКБ в Москве 20 декабря. Еще несколько дней назад в Ташкенте были уверены, что узбекский лидер едет в российскую столицу, чтобы откровенно выразить свое отношение к планам создания Евразийского союза, которое Каримовым еще пару недель назад было названо попыткой, пусть в другом обличье, но «возродить СССР». Однако, оказавшись в Кремле, Каримов проявил чуткое понимание «момента» — ведь и у российских начальников он не мог не обнаружить признаки «болотной нервозности», — а посему выглядел чрезвычайно миролюбивым и говорил несвойственными ему языком. «Я знаю, в каких муках здесь все создается, и сегодня говорю с большим ощущением тревоги, — делился с коллегами узбекский президент, — не надо спекулировать и строить иллюзий, поскольку есть сильная Россия, которая и объединяет наши страны, соответственно есть и СНГ».

В этих пассажах, публично произнесенных уже на саммите СНГ, сразу после встречи лидеров ОДКБ, чувствовались отголоски нервной дискуссии с коллегами в узком кругу. «Все-таки у СНГ есть будущее» — эти слова, по всей видимости, дались Исламу Каримову с большим трудом. Нурсултан Назарбаев, напротив, был неразговорчив в этот день. Несмотря на то, что поручил бразды правления в ОДКБ, приняв председательство в этой организации от Александра Лукашенко.

Кстати, главное достижение саммита ОДКБ — подписание решения о предоставлении военных баз третьих стран на территории стран — членов ОДКБ только при условии согласия всех членов организации — особенного фурора не произвело. Впрочем, как и принятое положение о порядке реагирования стран — членов ОДКБ на чрезвычайные ситуации с привлечением сил и средств, входящих в состав Коллективных сил оперативного реагирования (КСОР).

Оказалось, что кризисы властных вертикалей, переживаемые в эти дни в России и Казахстане, которые доселе казались наиболее успешными гарантами стабильности и финансовыми спонсорами всего СНГ, имеют сугубо внутренние причины и не лечатся вмешательством коалиционных коммандос.

Фотографии РИА Новости