Митинги на Болотной и Сахарова, обсуждения вокруг них и судорожные подергивания правящей тусовки сформировали качественно новую повестку дня.

 Никому не нужна революция и потрясения (не зря Болотная освистала нацдема Крылова, призвавшего к революции); главное требование, высказанное многими, — честное государство.

Это формула — как «Власть Советам», как «Землю крестьянам, фабрики рабочим, мир народам», — только на языке 2011-го, а не 1916 года.

Это смертельный приговор нынешней правящей тусовке.

Я экономист, мне и теперь приходится много общаться с ворами: если его прижать, вор может отдать вам деньги, отпустить ваших друзей, подарить вам свою машину и даже кусочек демократии — но стать честным он не может.

Другая профессия.

Но что значит требование «честного государства» в содержательных терминах? Чего именно мы, привыкшие к своим различиям и забывшие о своей общности, хотим от класса «жуликов и воров»?

С сиюминутной политической точки зрения все просто — и сказано еще на Болотной:

1. Освобождение политзаключенных — всех, от Ходорковского до сидевшего с ним в одной камере Квачкова, и не дай бог кто забудет про нацболов. Отмена 282-й статьи УК, которая позволяет сажать в тюрьму за критику начальства (все, что в ней правильно, дублируется другими статьями).
2. Признание выборов 4 декабря фальсифицированными, а Госдумы нелегитимной (честность начинается с признания календаря и таблицы умножения) — и, соответственно, ее роспуск. Расследование фальсификаций и наказание по суду в соответствии с нормами Уголовного кодекса всех причастных, включая защитников системы — от Чурова до Боровковой.
3. Свободная регистрация и допуск на выборы в Госдуму весной всех реально существующих политических сил (юридическая конструкция корява — Госдума-то, которой предстоит менять закон, распущена из-за нелегитимности, но ничего, Конституционный суд и не такое одобрял: пусть президент попросит).
4. Перенос президентских выборов на осень для обеспечения их честности и свободы регистрации кандидатов по упрощенной схеме.
5. Реализация гарантированных Конституцией свобод и прав граждан, включая право на мирные собрания и митинги, отмена ограничивающих эти права законодательных норм.
6. Выборы губернаторов (и пусть президент сохранит право их увольнять — демократии нужны стоп-краны), членов Совета Федерации. Выборы в Госдуму исключительно по одномандатным округам: самовыдвиженцы вносят большой залог, а выдвинутые партиями не платят ничего.

Однако это не более чем первый шаг, сам по себе не решающий реальных проблем страны, как не решила их Февральская революция. Ее вожди искренне хотели дать народу свободу — и, подобно Горбачеву, оказались в тупике перед тем простым фактом, что свобода сама по себе не способна решить ни одной реальной проблемы.

Свобода, как и демократия — лишь инструмент, но самый лучший в мире инструмент хуже самого ржавого топора, если его не умеют применять.

Более того: реализация первичных политических требований снимет часть напряжения в обществе и тем, как ни парадоксально, повысит жизнеспособность прогнившей системы управления, это общество уничтожающей.

Поясню на простом примере: на честных выборах «Е..ная Россия», в каком бы невменяемом состоянии она ни находилась, наберет не менее 30%. А в случае ее грамотной мутации в какой-нибудь «Общенародный фронт» — минимум 40%. И для получения большинства в Госдуме ей достаточно будет блокироваться с КПРФ или ЛДПР, лояльность руководства которых Администрации президента вопросов не вызывает, — и просто вернуться к технологии принятия законов, применявшейся в 90-е. Чуть дороже, но эффективность близка к 100 процентам.

Я уж не говорю о том, что энергия большинства протестных лидеров мгновенно, как в начале 90-х, перетечет из сферы обслуживания требований общества в создание собственных партиечек и партиек и обоюдную грызню.

А президентские выборы? Если зарегистрировать всех желающих — что, есть сомнения в том, что Путин победит в первом туре? Да достаточно дать замшелым «вождям» оппозиции 30 минут экранного времени и просто не перебивать их, чтобы повысить число голосующих за тупо молчащего Путина раза в полтора!

И ничего плохого в этом нет.

России не нужны вожди: России нужно честное государство.

Единственный способ его создать — ограничить волю лидеров волей общества, выраженной в конкретных содержательных требованиях.

Выработка этих ограничивающих и направляющих требований — главная сегодня работа. Потому что только они не позволят следующему руководителю России стать новым Путиным, даже если по паспорту он останется Путиным старым.

Первоочередная часть этих требований должна оздоровить страну. Это главная задача: вернуться от истребляющих страну реформ и коррупции к нормальности. Что строим (социализм, капитализм или традиционализм) — это второй вопрос; сначала надо создать субъект этого строительства: оздоровить государство, вернуть его в чувство и от распада перейти к восстановлению.

Комплекс жизненно необходимых мер, способных быстро, менее чем за год, изменить всю нашу жизнь и облик страны, примерно понятен. Конечно, их надо уточнять и дополнять в ходе споров и обсуждений, однако уже сейчас (экспертный анализ это позволяет) их можно в основном сформулировать.

Первое и главное — ограничение коррупции: по сути изменение государственного строя. Даже при сгнивших «правоохранительных» органах и невменяемых судах для качественного перелома достаточно трех мер:

• По опыту Италии: взяткодатель при сотрудничестве со следствием должен освобождаться от ответственности. Только так можно сломать круговую поруку между организатором коррупции и его жертвами.
• По опыту США (законы RICO): все активы семьи члена организованной преступности (а коррупция во власти — всегда мафия), не сотрудничающего со следствием, конфисковываются, даже если приобретены добросовестно. Оставляется только капитал, достаточный для очень скромной жизни.
• Осужденный за коррупционное преступление пожизненно лишается возможности занимать любую выборную должность, любую должность на госслужбе, любую преподавательскую должность и вести любую юридическую деятельность. Желательно также вообще запретить ему преподавание.

Желательны (хотя и не необходимы) также:

• Перевод государства и всех сотрудничающих с ним организаций на электронную систему принятия решений (позволяющую осуществлять невидимый контроль).
• Высылка из страны всех известных воров в законе (по примеру таких разных стран, как Белоруссия, Грузия и Молдавия).
• Психологическое тестирование всех принимаемых на госслужбу, регулярная аттестация по фактически достигнутым результатам.

Второе — ограничение произвола монополий, возможное благодаря ограничению коррупции (ведь монополии грабят потребителя не только по собственной алчности, но и для получения средств на взятки). Методы здесь просты:

• Право антимонопольного органа обеспечивать полную финансово-экономическую прозрачность любой структуры, подозреваемой в злоупотреблении монопольным положением (при необходимости с сохранением коммерческой тайны).
• По примеру Германии: право антимонопольного органа при резком колебании цен сначала возвращать их на место и лишь затем расследовать произошедшее (так как за время расследования экономике может быть нанесен необратимый ущерб).

Третье — ограничение коррупции и произвола монополий позволит реализовать формально признаваемое государством право его граждан на жизнь и в экономической сфере — гарантированием прожиточного минимума. Естественно, прожиточный минимум должен быть реальным: с одной стороны, превышать лагерный паек, с другой — не превращаться в собес, под грузом которого рухнул СССР (где почти всякий, способный дойти до кассы, получал свои 90 рублей), а сегодня трещит и качается вся Европа.

Поэтому он должен быть диверсифицирован по регионам (из-за разных цен и природно-климатических условий).

Главной формальной задачей государства должно стать не удвоение ВВП и не гонка с Португалией или Бразилией, а обеспечение всем гражданам прожиточного минимума. Ибо власть, не признающая право своих граждан на жизнь, не имеет даже простого права на существование — даже если за нее по-честному проголосовало 120% этих граждан (как голосовали за Сталина в горных районах, где нельзя было отказать уважаемому человеку в праве проголосовать дважды, а то и трижды).

Соответственно помощь федерального бюджета регионам должна быть ориентирована не на достижение «средней температуры по больнице» в виде «среднероссийского уровня бюджетной обеспеченности» (как это имеет место с 2000 года), а на достижение конкретной задачи — гарантирование прожиточного минимума. Пусть не за один год, пусть за несколько, но движение к этой цели должно быть наглядным и повсеместным. Объектвизированный характер задачи позволит уменьшить произвол и коррупцию, да и губернаторов легче оценивать по одному показателю, чем по 43-м.

Чтобы губернаторы не испытывали желание завысить прожиточный минимум в своем регионе до тысячи долларов, надо установить правило: при дотировании региона более чем наполовину его финансы управляются извне, из Минфина. И губернатор, будь он хоть трижды всенародно избранный, на них может только посмотреть издали — на общих правах с обычными гражданами.

4. Запретительно высокие обязательные социальные взносы делают россиян народом преступников, ибо не только бедные, но и средний класс не могут платить налоговую нагрузку на фонд оплаты труда в 42,6%. При этом обязательные социальные взносы еще и регрессивны: чем человек беднее, тем он больше платит. Как и всякая несправедливость, эта система неэффективна: собираемость социальных взносов падает, и Пенсионный фонд испытывает нехватку средств.

Для преодоления пенсионного кризиса и для снижения налоговой нагрузки на оплату труда до приемлемого уровня необходимо в соответствии с предложениями бизнеса сделать ставку обязательных социальных взносов «плоской» и снизить ее до 15%, снизив тем самым среднюю налоговую нагрузку на оплату труда более чем в 1,6 раза — до общеприемлемых 26,1%. При этом надо создать систему действенного контроля за средствами Пенсионного фонда, Фондов социального и обязательного медицинского страхования. Экономия от сокращения числа неплательщиков и воровства с лихвой компенсирует потери от снижения ставок.

Прогрессивная шкала подоходного налога существует во всех странах мира за редчайшим исключением по двум причинам. С философской точки зрения, чем человек богаче, тем сильнее он может влиять на жизнь общества — и, соответственно, тем ответственнее он должен быть, причем ответственность эта должна проявляться во всех сферах жизни, в том числе налоговой. С практической же точки зрения, собирать налоги с бедных убыточно, как и преследовать за их неуплату средний класс. Богатых же немного: их доходы легко контролировать, а выявление каждого случая уклонения от налогообложения приносит казне огромные средства.

Поэтому доходы ниже трех среднероссийских прожиточных минимумов не должны облагаться подоходным налогом вообще (можно установить это правило только для семей с детьми), а доходы выше 700 тысяч рублей в месяц должны облагаться по ставке 20%.

5. По итогам приватизации россияне чувствуют себя ограбленными, а небольшая часть успешных бизнесменов — ограбившими. Способ преодоления этого раскола применен в Великобритании после тэтчеровской приватизации — компенсационный налог, возвращающий в госсобственность разницу между ценой приватизации и реальной стоимости активов на ее момент. Чтобы не подорвать работу предприятий, компенсационный налог лучше взимать не деньгами, а пакетами акций — раз и навсегда закрыв тем самым все теоретические дискуссии о национализации.

6. России жизненно необходим разумный протекционизм — хотя бы на уровне Евросоюза: все, что мы делаем руками, Китай делает дешевле, а часто уже и лучше нас. Чтобы сохранить и развивать рабочие места, надо следовать примеру развитых стран, большинство которых, не признаваясь в этом, усиливает протекционизм из-за глобального кризиса.

В России слабость рыночных стимулов вынуждает сочетать протекционизм с принуждением предприятий к технологическому прогрессу, сначала цивилизованными (через введение новых стандартов), а в случае непонимания — и административными методами.

При необходимости увеличить число занятых или создать производства товаров, которые в мире производятся менее чем тремя независимыми производителями. При нежелании частного бизнеса заниматься решением этих проблем — создавать государственные предприятия (в случае их нестратегического характера — для последующей приватизации).

7. Необходимо освобождение труда малого бизнеса. Предприятия с менее чем 20 занятыми (в сельском хозяйстве — с менее чем 50), не занимающиеся финансовыми операциями, консультациями, внешней торговлей, перепродажей и другими потенциально спекулятивными видами деятельности, должны на 5 лет полностью освобождаться от всех налогов и обязательных платежей.

Это исключит возможность налогового террора и качественно расширит возможности самозанятости.

Кроме того, необходимо свободное занятие пустующих сельхозземель. Труд на земле тяжел и непривлекателен. Поэтому любой гражданин России должен получить право занять брошенную землю сельхозназначения общей площадью до 1 гектара на семью. По факту ее обработки она должна оформляться в бесплатную долгосрочную аренду, по факту ее непрерывной обработки в течение 10 лет подряд — передаваться в собственность.

Все нормативные документы, относящиеся к налогообложению, должны быть упрощены и сделаны понятными среднему гражданину — чтобы предприниматель мог вести бухгалтерский учет сам, не тратя деньги на найм специалистов.

8. И лишь в последнюю очередь, после реализации всех предпосылок, — комплексная модернизация технологической инфраструктуры за счет накопленных резервов государства (безопасно для валютной стабильности можно использовать более 200 млрд долл. международных резервов, а в федеральном бюджете лежит без движения 6,7 трлн руб.), в части гарантированной доходности (например, ЖКХ крупных и средних городов) — за счет накопительных средств пенсионной системы.

Это кардинально снизит издержки экономики и расходы граждан и, создав огромный внутренний спрос, качественно улучшит деловой климат и усилит трудовую мотивацию населения.

Но не менее важно и то, что модернизация инфраструктуры — практически единственная сфера, в которой государство почти гарантированно не вступит в недобросовестную конкуренцию с частным бизнесом: последнему из-за капиталоемкости и долгосрочности вложений развитие инфраструктуры просто не по силам.

Автор - директор Института проблем глобализации, д.э.н.