Весной нынешнего года было принято законодательство о либерализации партийной системы. Было снято фактически действовавшее табу на создание новых партий. Результат — бурное партстроительство, оставшееся, однако, почти незаметным в публичном пространстве.

По состоянию на 22 июня Минюст зарегистрировал 21 новую партию — в дополнение к семи существовавшим ранее и РПР-ПАРНАС, восстановившей свою регистрацию после решения Страсбургского суда. На очереди еще 176 оргкомитетов, из которых, впрочем, далеко не всем удастся получить партийный статус. Например, некто Олег Балакирев объявил о создании аж шести оргкомитетов, в том числе с названиями «Другая Россия» и «Левый фронт» — теперь Эдуард Лимонов и Сергей Удальцов окажутся в очереди за Балакиревым О.И. А партию с названием «Посади свое дерево» создает некий Медведев Дмитрий Анатольевич.

Четыре группы

Как зарегистрированные, так и находящиеся в процессе регистрации партии можно условно разделить на несколько групп.

Одни партии представляют собой симулякры, спешно созданные для разных целей. Для того чтобы выступать спойлерами реально оппозиционных партий (например, КПРФ вполне можно противопоставить Коммунистическую партию социальной справедливости — КПСС). Или для подстраховки «Единой России»: если в каком-нибудь регионе рейтинг «единороссов» сильно просядет, то можно допустить к участию в кампании какую-нибудь малоизвестную провластную партию, выступающую за все хорошее и против всего плохого (а в будущем региональном парламенте соперники образуют коалицию). Или же для того, чтобы перехватить «бренд»  у оппозиционеров — см. выше историю про «Левый фронт» и «Другую Россию». Например, Михаилу Горбачеву не удастся зарегистрировать Социал-демократическую партию — такая организация уже существует.

Другие партии формируют деятели, в целом лояльные власти, но со своими собственными интересами и приоритетами, которые не всегда совпадают с властными. Например, Олег Митволь, как и ожидалось, возглавил и быстро зарегистрировал «Альянс зеленых — народную партию» — он давно известен активным педалированием экологической темы в публичном пространстве. Или владелец Ростсельмаша Константин Бабкин, руководящий пока незарегистрированной Партией дела, — он активно выступает против вступления России в ВТО и пытался инициировать референдум по этому вопросу. Сторонников Партии дела можно встретить как на оппозиционных, так и на лоялистских митингах. Или Виктор Аксючиц, бывший нардеп РСФСР, создатель христианско-демократического движения в начале 90-х, сейчас собирающийся регистрировать православную Народную партию большинства.

Третий тип партий — оппозиционные. Им свойственна традиционная для российских партий проблема — дробление, причем во всех идеологических сегментах. Пока в очереди на регистрацию стоит левая партия «РОТ Фронт». Один из ее лидеров — бывший глава распущенной Российской коммунистической рабочей партии Виктор Тюлькин, который, среди немногих руководителей, пытался бороться за сохранение регистрации. В партию вошли и его соратники по РКРП. Но ряд видных партийцев — это активисты нового рабочего движения, в том числе председатель профсоюза «Защита» Степан Маленцов и Петр Принев, зампредседателя межрегионального профсоюза «НовоПроф» (работающего в том числе с мигрантами) и один из лидеров Центра взаимопомощи рабочих. Однако леворадикальная рабочая партия оказалась более узкой по составу, чем предполагалось ранее. В ее состав не вошел «Левый фронт» Сергея Удальцова (объявлено о присоединении к «РОТ Фронту» лишь ряда его региональных организаций). Таким образом, в «РОТ Фронт» вступили «орговики» из РКРП и профсоюзники, работающие непосредственно с рабочим классом, но харизматических лидеров среди них нет.

Среди националистов тоже нет единства. Первым — и пока единственным — регистрацию среди них получил опытнейший партстроитель Сергей Бабурин, реанимировавший свой Российский общенародный союз (РОС), стремящийся объединить националистическую и имперскую идеи. Одним из заместителей Бабурина стал Иван Миронов — оправданный обвиняемый в деле о покушении на Анатолия Чубайса. В очереди — ближе к ее концу – стоит Национал-демократическая партия, создаваемая Константином Крыловым, Владимиром Тором и их соратниками. «Нацдемы» выступают против кормления Кавказа, за создание русского государства и за ситуативное взаимодействие с другими оппозиционными силами. Более радикальные националисты Александр Белов и Дмитрий Демушкин пока заявку на регистрацию не подали (еще до партийной либерализации они образовали объединение «Русские»).

На либеральном фланге действует упомянутый выше РПР-ПАРНАС, а также старое доброе, но изрядно изношенное «Яблоко». Но часть либералов из «Солидарности» создали оргкомитет по регистрации «Партии 5 декабря». На либеральный электорат рассчитывает и пока что незарегистрированная «Гражданская платформа» Михаила Прохорова.

Наконец, четвертый тип партий — малоизвестные проекты, не связанные с властью или оппозицией и не представляющие сколько-нибудь серьезных интересов. Это либо плоды творчества политтехнологов, либо собрания экстравагантных деятелей. Некоторые из этих партий в будущем могут быть выставлены на продажу — например, для амбициозных бизнесменов, желающих попробовать свои силы в политике.

Объективные ограничители

Для функционирования новых партий существует несколько объективных ограничителей.

Начнем с того, что общественный запрос на создание партий сравнительно невелик. По данным декабрьского опроса Левада-Центра, 56% респондентов в той или иной степени выступали против создания новых партий (26% — «за»). Это позиция людей, которые не видят в развитии партийной системы никаких плюсов для себя лично. Партии воспринимаются ими как собрания «дармоедов», не приносящих блага обществу, но отрывающих от общего «пирога» часть средств (которые можно было бы направить на более полезные — например, социальные — нужды). Напрашивается параллель с известным советским анекдотом о том, что в СССР не следует создавать вторую партию, так как ее народ не прокормит.

Новые партии не очень привечают на телевидении, играющем громадную роль в электоральных процессах. Если их представителей и допускают к участию в телепрограммах, то нередко в неблагоприятной для них обстановке. В начале 90-х годов значение этого фактора было куда меньшим, чем сейчас — общество стало куда более скептичным и недоверчивым по отношению к партийным политикам.

Определенным ограничителем для создания новых партий являются жесткие правила для действующих депутатов, избранных по партийным спискам. Депутат может быть членом только той партии, во фракцию которой он входит, и не имеет права добровольно выйти из этой фракции. Таким образом, у него остаются три варианта: дождаться, когда его исключат, сдать мандат или примкнуть к новой партии, не входя официально в ее состав. Однако исключения может и не произойти (здесь все зависит от руководства партии или фракции), сдавать мандат — значит лишить себя важных ресурсов (неприкосновенности, возможности выступлений в официальных СМИ и др.). Остается вариант с «примыканием», но он носит явно двусмысленный характер и, в любом случае, затрудняет возможность стать публичным лидером партии. Такой вариант, в частности, использовал Алексей Этманов, известный профсоюзный лидер, избранный по «эсеровскому» списку в ЗАКС Ленинградской области. Он стал почетным секретарем ЦК партии «РОТ Фронт».

Есть и проблема выдвижения кандидатов на выборах. Парламентские партии имеют преференции — их выдвиженцам не надо собирать подписи избирателей. Новым партиям придется куда сложнее — они должны будут представить в избиркомы автографы, подлинность которых может быть оспорена (подобных примеров в российской политической практике немало). Поэтому многим политикам куда надежнее оставаться в парламентской «заводи», не подвергая себя дополнительным рискам.

Все эти факторы изначально ослабляют новые партии. Неудивительно, что целый ряд политиков старается дистанцироваться от партийного строительства, успех которого не гарантирован, тогда как сторонники подталкивают их к активным действиям. Это относится к Прохорову, не вошедшему в собственную партию. И к Алексею Навальному, который может повторить его опыт. И к Алексею Кудрину, испытывающему серьезные сомнения по поводу необходимости создания партии на базе Комитета гражданских инициатив. Никому из них не хочется портить свою репутацию, возглавив партию-аутсайдера (вспомним, что неудачное партстроительство во второй половине 90-х годов не пошло на пользу такому перспективному политику, как Александр Лебедь). Впрочем, если новые партии будут укреплять свои позиции и добиваться успехов на выборах в регионах, то интерес к ним может вырасти — и у населения страны в целом (а не только конкретных субъектов Федерации), и у популярных лидеров.

Автор - первый вице-президент Центра политических технологий

Фотографии РИА Новости