Томская Курукшетра завершилась по законам сказочного жанра: добро и разум, воплощенные в древнеиндийском эпосе «Махабхарата» в положительных персонажах — братьях Пандавах — одержали победу: 21 марта коллегия Томского областного суда отклонила апелляцию прокуратуры на отказ Ленинского районного суда в признании книги «Бхагавад-гита как она есть» экстремистским материалом. Теперь «Томское общество сознания Кришны» может спокойно листать страницы своего священного текста, а 4-й саммит партнеров по БРИКСу в Дели, куда 28 марта вылетает российский президент Дмитрий Медведев, уже не будет омрачен нависшей над ней тенью Кауравов, носителей зла, к слову, изгнавших Пандавов за пределы их собственных владений.

За этой победой стоит как юридически грамотная позиция защиты «книги, вызванной в суд», так и убежденность российских приверженцев индуизма в своей правоте, в результате чего они с достоинством перенесли выпавшие  на их долю невзгоды. Проблемы начались задолго до «книжной истории» — со сноса, по постановлению суда, сельских домов, построенных членами «Томского общества». Но кришнаиты, вложившие в строительство собственные средства и силы, выстояли, как выстоял в свое время их земляк Георгий Степанович Батеньков, участник войны 1812 года и декабрист, 20 лет отсидевший в одиночке Алексеевского равелина Петропавловской крепости и в 1846 году сосланный в Томск. Его стихи размещены на городском сайте: Скажите: светит ли луна? / И есть ли птички хоть на воле? / Им дышат ли зефиры в поле? /  По-старому ль цветет весна? /  Ужель и люди веселятся?/ Ужель не их – их не страшит? 

На этот мировоззренческий, в духе «Бхагавад-гиты» (и той, что является частью «Махабхараты», и той, что канонизирована кришнаитами), вопрос гражданское общество Томска четко ответило: «Нас страшит несправедливость, обрушившаяся не на нас». Если бы существовал видеомост между прошлым и настоящим, Батеньков мог бы в этом убедиться, поскольку в дни судебных заседаний активисты Томской инициативной группы проводили одиночные пикеты против запрета книги на площади Батенькова как раз возле его бюста, и Георгий Степанович (мы знаем случаи — от Медного всадника до Командора) мог бы процитировать из самого себя: Пора придет: / Не лживый свет / Блеснет – все будет обличенье... 

Кафкианский «Процесс» начинается с фразы «Кто-то, по-видимому, оклеветал Йозефа К., потому что, не сделав ничего дурного, он попал под арест». Томские Кауравы разных уровней «обличены» в том смысле, что их имена известны, но не они — наше достояние. «Томское общество сознания Кришны» действительно — на протяжении всех этапов беспрецендентного судебного процесса — получало поддержку, хотя и не массовую.

Николай Карпицкий, профессор философии из Сибирского государственного медицинского университета и организатор действующего в Томске Круглого стола «Межрелигиозный диалог», запечатлел весь ход процесса в своем ЖЖ (karpitsky.livejournal.com), в том числе стенограммы различных выступлений. Видеоматериалы — от судебных заседаний до пресс-конференций и сюжетов томского ТВ2 как pro, так и contra — также размещены на www.youtube.com.

Ольга Орлова, зав. кафедрой теории языка и методики обучения русскому языку и литературе Томского государственного педагогического университета, отказавшись от предложения сотрудника ФСБ обнаружить «экстремистскую составляющую» «Бхагавад-гиты как она есть», в дальнейшем, когда такую экспертизу сфальсифицировали сначала три преподавателя  из Томского государственного университета (ТГУ), а потом еще двое из Кемеровского, предложила кришнаитам помощь и подготовила рецензию на «ненаучное, непрофессиональное, попросту абсурдное» заключение горе-экспертов, не видящих разницы «между религиозным комментарием и публицистическим экстремистским материалом».

Савелий Вольфсон, руководитель отделения международных отношений исторического факультета ТГУ, обратился в суд с письмом, привлекая внимание к тому факту, что ТГУ осуществляет совместные с индийскими университетами проекты, и был предупрежден прокуратурой: «Напоминаем вам об уголовном преследовании за давление на суд». Олег Хазанов, зав. кафедрой истории древнего мира, средних веков и методологии истории ТГУ, стал одним из инициаторов научно-практической конференции «Бхагавад-гита в истории и в современном обществе», задуманной еще в разгар первого процесса и проведенной (что было нелегко!) в стенах ТГУ 24 февраля, по случайности, менее чем за месяц до начала второго.

Среди тех, кто отстаивал права на свободу совести и вероисповедания в Томске и кто участвовал в конференции, были Андрей Кузичкин, начальник департамента культуры Томской администрации, и Нелли Кречетова, уполномоченный по правам человека Томской области: оба говорили об угрозе межконфессиональной гармонии и репутационном ущербе всем государственным институтам города — от университета до прокуратуры, суда и Томской епархии.

А священник Томской епархии о. Александр Печуркин вышел на трибуну с благодарностью за поддержку, выражаемую собравшимися в отношении «чужой» религии: «Спасибо, друзья, за сочувствие. Находясь в этом зале, я чувствовал себя не в своей тарелке. Я хотел бы сказать слова ободрения вайшнавам, кришнаитам. Путь к Богу нам не может преградить никакой хулиган». Бесценные «Электронные архивы СМИ как источник социальной памяти», содержащие многочисленные комментарии ко всем сюжетным перипетиям томской трагикомедии, выудили из интернета летописцы нашего времени Алексей Бочаров, доцент исторического факультета ТГУ, и его студенты.

25 февраля на территории Томского экономико-юридического института гражданские активисты организовали круглый стол «Социальное и правовое значение суда о признании „Бхагавад-гиты как она есть“ экстремистским материалом», открытый для всего городского сообщества. Помимо заявленных в названии аспектов на общетомском форуме говорили о взаимосвязи профессионализма и нравственности. Однако ни один из экспертов, обнаруживших в тексте священной книги «признаки разжигания религиозной ненависти, унижения достоинства человека и т.д.», т.е. всего того, что изложено в ст. 282 УК, отстаивать «свои взгляды», несмотря на приглашения, ни на конференцию, ни на круглый стол не пришел.     Завершение работы круглого стола оказалось неожиданным: по томскому ТВ в итоговой субботней программе показали интервью православного богослова и председателя Экспертного совета при Министерстве юстиции РФ по религиоведческой экспертизе Александра Дворкина, за несколько дней до этого посетившего Томск с описаниями ужасов, исходящих от «тоталитарной секты» кришнаитов. Все присутствовавшие — человек 70 — ухохотались. Как будто бы Батеньков не предупреждал: Довольно раз / К цепям у нас / Себе позволить отвращенье, Сказать... поднять чело на час — / И расклокочется гоненье... 

Конечно, 70 человек это немного в масштабах 500-тысячного Томска (хотя знаю, что передачу Юлии Мучник смотрит весь город, и многие хохотали дома). Размышляя фактически о роли личности в истории, Карпицкий подытожил на страницах ЖЖ: «За все время суда прокуратуре не удалось найти ни одного ученого из Томска, кто бы согласился выступить на стороне обвинения на самом судебном заседании. Конечно, суд проходил на фоне полного безразличия подавляющего большинства томского академического сообщества, но ведь в истории науки займет свое место только небольшое и наиболее продвинутое меньшинство. О нем сейчас и речь. Благодаря судебному процессу всем стало очевидно, кто именно способен поступать как настоящий ученый, а кто только симулирует ученого. И в этом положительный результат томского судебного процесса».

Батеньков в Томске жил на квартире у чиновника Лучшева, который  относился к нему с большим вниманием: Георгия Степановича — по его додекабристской деятельности на посту руководителя инженерными работами — уважал весь город. Стараниями «беспокойного человека» (так его называли) сгнившие деревянные покрытия улиц были заменены на гравий, укреплена набережная реки и построен деревянный мост. В 1856 году объявили амнистию, и Батеньков переехал под Калугу, а потом приютил у себя овдовевшую Лучшеву вместе с детьми. Простодушным он не был, и поэтому предупреждал: Нет! Не напрасно дан завет, / Дано святое наставленье, / Что бог-любовь, и вам любить – / Единый к благу путь указан... / И тот, кто вас учил так жить, Сам был гоним, сам был наказан...  Единственной книгой, которой Батенькову разрешили пользоваться во время одиночного заточения, была Библия.  

Томск помнит этого выдающегося человека. Здесь вообще уважают профессионалов — вот хотят поставить памятник «гаишнику», не символическоу, а самому настоящему — дяде Коле (Николаю Путинцеву), который много лет регулировал движение на одном из труднейших перекрестков города.

Суд над «Бхагавад-гитой как она есть», входило это в планы его инициаторов или нет, вывел сибирский Томск на международную арену: индийская (и мировая) пресса много писала как о вердикте от 28 декабря 2011 г., так и об отклонении прокурорской апелляции 21 марта 2012-го. Вообще эпическая «Бхагавад-гита» из «Махабхараты», давно и хорошо известная во всем в мире (в том числе по спектаклям и фильмам Питера Брука), стала доступна широкому читателю в России только в начале 1990-х годов именно благодаря тому, что является составной частью «Бхагавад-гиты как она есть», комментирующей каждое двустишие оригинала. Наверное, с учетом сложившейся в Томске традиции, можно было бы поставить и памятник «Бхагавад-гите» — если не в самом городе, то, например, в Кандинке, где пытались отстроить сельские домики томские кришнаиты. Может быть, попытаются еще — ведь строительство там разрешено. 

Так и хочется воскликнуть: побольше Пандавов и Лучшевых, поменьше Кауравов и Худшевых!

Автор – доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра индийских исследований Института востоковедения РАН