Христианских партий в России в ближайшее время появится немало. Только они не будут иметь реального влияния — церковь лояльна государству и не будет создавать альтернативных политических структур. А востребованность инициативы снизу, не поддержанной священноначалием, выглядит крайне сомнительной.

Понятно, что если церковь будет создавать свою партию, то она отнимет голоса не у коммунистов или либералов. Такая партия будет действовать на электоральной поляне «партии власти», будь то «Единая Россия» или вновь созданная структура на базе Общероссийского народного фронта. Обращает на себя внимание, что сторонники жесткого наказания «кощунниц» из Pussy Riot, согласно исследованию «Левада-центра», заметно чаще в процентном отношении встречаются именно в путинском электорате. Другое дело, что церковь заинтересована в расширении своего влияния на политические процессы, но делать это лучше с помощью не собственного партстроительства, а путем выстраивания отношений с кремлевскими политиками. Например, с Дмитрием Рогозиным — патриарх Кирилл в феврале приветствовал учредительный съезд рогозинского добровольческого движения в поддержку армии, флота и ОПК. Кстати, Рогозин получил и патриаршее благословение в связи с назначением вице-премьером.

Теперь об инициативе снизу. В странноватой кампании партийных учредителей, которых Дмитрий Медведев позвал в Кремль 3 апреля, есть тройка персонажей, решивших создать христианские партии (столько же заявили о желании основать монархические партии). Один из них — Александр Чуев — ветеран российского партстроительства (начинал в Демсоюзе), собирается восстановить христианско-демократическую партию, которую в 90-е годы основал и возглавлял. Чуев пару раз был депутатом Госдумы, но по квотам блоков («Единства» и «Родины»), а самостоятельно его партия лавров не снискала.

Второй — молочный бизнесмен Василий Бойко-Великий — задумал создать партию Народное движение «Святая Русь». Ранее он прославился тем, что объявил об увольнении сотрудников своего предприятия, «совершающих или способствующих совершению аборта», а также находящихся в браке, но невенчанных. Третий — пастор евангельских христиан, доктор философских наук Сергей Мезенцев — объявил о создании Партии десяти заповедей. Недавно евангельского христианина Сергея Андреева избрали мэром Тольятти, но не из-за вероисповедания, а в связи с его собственной широкой известностью в городе. Мезенцева же знают в узких кругах религиоведов и протестантов.

Более того, всем этим партиям вообще может быть отказано в регистрации из-за того, что, по действующему законодательству, создание партий по религиозному принципу запрещено. Партию Чуева в свое время из-за этого и ликвидировали. Кстати, еще один православный политик, Виктор Аксючиц, избиравшийся в 1990 году нардепом России и примерно тогда же создавший Российское христианско-демократическое движение, предусмотрительно решил назвать свою будущую организацию Народной партией большинства, дистанцируясь, по крайней мере, внешне от религиозного фактора.

Разумеется, профессор-пастор, бывший депутат и экстравагантный бизнесмен угрозы для власти не представляют, но дело в другом. В Кремле очень не хотят создать прецедент. Если можно зарегистрировать христианскую партию, то почему нельзя создать партию исламскую, что российскую власть волнует существенно сильнее. Особенно на фоне резкого расширение влияния политического ислама в арабском мире — исламисты возглавляют правительства в Тунисе и Марокко, доминируют в египетском парламенте. Да и ситуация на Северном Кавказе не такова, чтобы власти спокойно относились к влиянию ислама на российскую политику, тем более что в идеологических баталиях так называемые ваххабиты вполне конкурентоспособны.

Если гипотетическая исламская партия может получить поддержку «снизу», то с христианской существенно сложнее. Сторонники создания в России христианской партии напоминают об успешном европейском послевоенном опыте создания сильных партий, исповедующих христианско-демократические ценности, в Германии, Италии, Франции (при Четвертой республике). Однако послевоенный мир серьезно отличался от нынешнего, изрядно секуляризированного. И главное — после войны была востребована несоциалистическая альтернатива активно занимавшемуся политической экспансией коммунизму. Фашизм был уничтожен, традиционный консерватизм дискредитирован (сотрудничеством части его адептов с фашистскими режимами и неспособностью предложить внятную альтернативу левому движению), либералы были серьезно ослаблены и не вписывались в тенденцию к огосударствлению экономики, распространившуюся на западный мир.

Оставалась христианская демократия, активно участвовавшая в Сопротивлении, включающая в себя динамичных политиков с хорошей репутацией, имевшая исторические связи с рабочим движением, выступавшая за социальные реформы в сочетании с защитой демократических свобод и апеллировавшая к моральным ценностям. Все это позволило христианским демократам добиться исторического успеха. Сравним с ситуацией в современной России — ничего общего. Так что сильной христианской партии не ожидается — хотя мелкие, пусть и не под «конфессиональными» названиями, вполне могут существовать.

Автор - первый вице-президент Центра политических технологий