Так уж получилось, что моя статья о генерале Пиночете вызвала неожиданно большую общественную дискуссию, в которой поучаствовали Марк Солонин и Андрей Илларионов, один из самых ярких историков и самый яркий либертарианец России.
Cобственно, статья моя была вообще не о Пиночете. Статья непосредственно о Пиночете выйдет в «Дилетанте», а эта статья была о другом.
О том, что, пытаясь разобраться в причинах, по которым при Пиночете убивали людей, я стала читать доклад комиссии Реттига, закончившей свою работу в 1991 году и насчитавшей 2279 людей, убитых при Пиночете по политическим мотивам (последущие расследования довели это число до 3 тысяч).
И, к своему изумлению, вместо изложения фактов увидела системное вранье и намеренное искажение истины. Меня поразило то, что некоторые приемы этого вранья употребляются левыми и бюрократическими организациями постоянно.
Самый главный из этих приемов был следующий. Комиссия заявила, что ее не интересует, что делали при Альенде те люди, которые были убиты при Пиночете.
Это более чем странно. Уровень революционного насилия при Альенде был, конечно, куда ниже, чем в России в 1918 году, но он был весьма высок. В стране происходила насильственная национализация снизу; земли забирали в колхозы, cordones industieles играли роль советских «реввоенсоветов» и де-факто контролировали территорию рабочих пригородов Сантьяго, а прокубинская террористическая MIR, во главе которой стоял племянник Альенде, насчитывала, согласно ее собственным подсчетам, десятки тысяч боевиков.  
Доклад комиссии Реттига признает, что при Альенде сущестовали «повторяющиеся нарушения прав собственника»; «убийства, ранения, самоубийства, похищение и насилие с обоих сторон» и что секретная полиция Пиночета «ограничивала свою активность уничтожением тех, кого она считала крайне левыми». Однако вместо того, чтобы рассказать, что делали при Альенде те, кто был убит при Пиночете, комиссия заявляет, что ее это не интересует.
Первым с открытым письмом ко мне выступил Марк Солонин, который для меня был и остается историком номер один из живущих в России. Его выступление поразило меня тем, что содержало весь перечень штампов левой пропаганды касательно Пиночета, что для историка такого уровня, в общем-то, непростительно.
На защиту Пиночета встал Андрей Илларионов. По мне, так Илларионов разделал Солонина под орех, но есть один пункт, в котором они удивительным образом совпали. А именно: Андрей Николаевич поспешил заверить, что «является противником инициативного насилия во всех его видах (государственного, частного, военного, гражданского) и считает недопустимым пытки и убийства людей, какими бы соображениями они ни оправдывались бы».
У меня встречный вопрос — а как тогда сопротивляться злу?
Не убий
Вопрос о границах применения государственной силы есть самый больной,  фрейдовский вопрос нашего общества.
Есть библейская заповедь «Не убий». Она обращена к каждому человеку индивидуально. И есть леволиберальный тезис, на вид очень похожий: людей убивать нельзя.  Каждый, кто это делает, должен быть осужден. На мой взгляд, этот тезис является абсолютно ложным, абсолютно деструктивным, он противоречит основным правилам биологического выживания. С моей точки зрения, этот тезис — диверсионная идеологема, предуманная коммунистами для подрыва основ буржуазного общества и дискредитации идеи правосудия.
Даже сам выбор слов тут примечателен: слово с положительной коннотацией «сила» было ненавязчиво заменено словом с отрицательной аурой «насилие». (Мы все хотим, чтобы наши дети были «сильными», и никто ведь не хочет, чтобы его ребенок был «насильником», не так ли?)
Есть ситуации, в которых злу может противостоять только сила. Смешно, например, отделять экономические реформы Пиночета от его силовых действий и полагать, что в Чили можно было провести либеральные экономические реформы без репрессий против образовавшегося при Альенде класса революционной сволочи. Дело мгновенно бы кончилось гражданской войной, кровью и нищетой, которая была бы только на руку коммунистам.
Для того чтобы зло победило, достаточно ему не сопротивляться.
Pottowatomie Сreek
Итак, нам говорят: нельзя убивать людей. Никак. Ни при каких обстоятельствах.
Но вот вам для начала две истории. Первая случилась вот только что: это история москвички Татьяны Кудрявцевой, которая, защищаясь, в лесу убила насильника грибным ножичком. Мерзавец напал не нее, когда она вышла с корзинкой в резиновых сапогах из леса, он ее душил, они скатились в овраг, на шее ее — синяки от пальцев, синяки же по всему телу, и тут Татьяна успела пырнуть его грибным ножичком. После чего следователь Михайлова стала паять ей 105-ю — умышленное убийство.  
Вот поднимите-ка руки, кто согласен со следовательницей? А? Кто считает, что Татьяна не имела права убивать ни при каких обстоятельствах? Вперед.  И если вам отвратительна следователь Михайлова и ее действия представляются вам пародией на правосудие, то чем вам мила Human Rights Watch, которая говорит израильтянам: «Вы не имеете права убивать палестинцев. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. А история вопроса нас не интересует»? Почему следователь Михайлова кажется вам тварью, а HRW — защитникам прав человека?
Вы мне скажете: нельзя сравнивать самооборону и системное насилие против тех, чьи идеи и поступки тебя не устраивают. Тогда рассказываю другую историю.
Случилась она в 1856 году, в Канзасе, в местечке под названием ручей Поттаватоми. Pottawatomie Creek. Канзас в это время был раздираем конфликтом между аболиционистами и сторонниками рабовладения; и вот, после разграбления городишка Лоренс местный фермер Джон Браун со своими четырьмя сыновьями решил дать отпор сторонникам рабовладения.
В ночь на 25 мая он наведался в дом Джеймса Дойла и забрал с собой самого Дойла и двух его сыновей. Все трое Дойлов специализировались на поимке беглых рабов. Младший сын Дойла, который еще не участвовал в семейном бизнесе, был оставлен дома с матерью. Дойла и сыновей зарубили саблями.
В ту же ночь Джон Браун пришел домой к Аллену Вилкинсону; зарубили и его. Третьим навестили некоего Джеймса Харриса. Дома у Харриса Браун  было трое гостей. Одного из них вместе с Харрисом вывели из дома и убили; двух других гостей, относительно которых у Брауна не было сведений, что они — воинствующие сторонники рабовладения, не тронули.
Вот поднимите-ка руку те, кто считает, что Джон Браун не имел права убивать. Что он убил этих замечательных ребят, которые не только зарабатывали на жизнь, торгуя другими людьми, но и с оружием в руках насаждали в Канзасе рабовладение — в нарушение их прав человека?
Полковник фон Штауффенберг, нарушитель прав человека
Итак, нельзя убивать людей. Ни при каких обстоятельствах. Насилие непозволительно.
А Гитлера? Сталина? Чикатило?
Я правильно понимаю, что полковник фон Штауффенберг, покушавшийся на Гитлера 20 июля 1944 г. — не герой, который пытался спасти Германию? Он — нарушитель прав человека. Человека, которого звали Гитлер. И вина которого не была доказана в суде. И Фанни Каплан, стрелявшая в Ленина, тоже нарушила права человека. И Канегиссер, убийца Урицкого — нарушитель прав человека. И Шарлотта Корде, убийцу кровавого ублюдка Марата — она тоже не «дева-Эвменида», как ошибочно писал Пушкин, она нарушитель прав человека!
Гарри Поттер — нарушитель прав человека. Он убил лорда Вольдерморта без суда и без следствия. Илья-Муромец без суда без следствия порешил Соловья-разбойника. Беовульф — Гренделя, Персей — Медузу Горгону; Геракл без суда и без следствия зарубил царя Диомида, кормившего коней человечьим мясом. Все они — нарушители прав человека.  
Вам не кажется, что это несколько странная интерпретация человеческой истории?
Основной индоевропейский миф и Голливуд
Основной миф индоевропейцев — сюжет о том, как светлый Громовержец низверг хтонического Змея. Собственно, все вышеперечисленные и многие неперечисленные сюжеты, вплоть до Ивана-Царевича, убивающего Кащея Бессмертного, восходят к нему. Вся индоевропейская культура построена на культе героя. (Кстати, это отличает индоевропейские и евразийские мифы от мифов другого типа, свойственного народам Океании или Южной Америки.) Герой — это тот, кто убивает зло. И вдруг на наших глазах создается идеология, которая полностью переворачивает все работающие в нас архетипы. Геракл, Тезей, Персей, Илья-Муромец, Беовульф — все они, оказывается, не герои. Они — нарушители прав человека.
Это настолько неестественная и безумная парадигма, что по ее мотивам до сих пор не удалось снять ни одного фильма. В голливудских фильмах герой — это спецназовец, который без суда и без следствия уничтожает террориста. Голливудский фильм по-прежнему воспроизводит основной индоевропейский миф. Еще никому не удалось снять фильма о хорошем правозащитнике, который разоблачил героя, без суда и следствия уничтожившего террориста.
Но вот телевизионные репортажи о зверствах героев мы видим постоянно. Дети Медузы Горгоны рассказывают на камеру, как жестокие империалисты без суда и следствия лишили их мамы. Организация «В защиту прав Медузы Горгоны» выдвигается сестринской оргнаизацией «В защиту прав Минотавра» на Нобелевскую премию мира и состоит, по чистой случайности, из деток Медузы Горгоны. Та парадигма, которую вдалбливают нам новости CNN, противоречит той, которую вдалбливают нам фильмы про Рэмбо.
Простите меня великодушно, но правило НЕЛЬЗЯ УБИВАТЬ хорошо только для общества, в котором не убивает никто. Как только заводится кто-то, кто это правило нарушает, оказывается, что он может убивать безнаказанно и никто не может ему противостоять. Мы это видим наглядно на примере исламского терроризма, который никогда не достиг бы такой мощи, не будь западные политики связаны по рукам и ногам правозащитным движением.
Биология обороны
Биологическая особь или общество, которые не умеют сопротивляться агрессии, нежизнеспособны и не будут отобраны эволюцией.
Это правило возникло гораздо раньше человеческого общества. Посмотрите на двух котов во дворе или рыбок в аквариуме: у каждой из них есть своя территория. Если противник вторгается на вашу территорию, вы даете ему отпор.
Разройте термитник: вы обнаружите там касту термитов-воинов. Термиты-воины ни на кого не нападают. Они предназначены исключительно для обороны от муравьев.
Та особь, которая отпора не дает, просто погибнет в ходе эволюции, и именно так погибает сейчас западное общество под напором сначала коммунистической, а теперь исламистской агрессии.
Как отличить?  
Вы мне скажете: а как нащупать границу? Как отличить справедливую защиту от коварного нападения? Как отличить громовержца от змея?
Ответ очень прост: на то нам и даны мозги.
Человеческий мозг, как это ни печально осознавать, не создан для поисков бозона Хиггса и теории суперструн. Вся невероятная сложность человеческого мозга, судя по всему, создавалась природой для одной цели — адекватного моделирования чрезвычайно сложных социальных и личных отношений в группах, в которых жили предки homo.
Даже у примитивных организмов нервные системы, реагирующие на внешние стимулы — опасность, еду и пр. — устроены крайне сложным образом. Поведение речного рака, который совершает разные действия в зависимости от степени опасности и близости еды, подчинено алгоритмам, в десятки раз более сложным, чем максима: никогда нельзя убивать.
Эпос, книги, песни — вся человеческая культура в значительной степени и является набором инструкций о том, как отличить Соловья-разбойника от Ильи-Муромца, героя от злодея, того, кто обороняется, от того, кто нападает.  Вся третья часть «Звездных войн» строится на том, что каждая из противоборствующих сторон — сенатор Палпатин и джедаи — обвиняет противоположную сторону в заговоре против республики, а свои собственные действия квалифицируют как защиту республики. Главный герой должен выбрать, кто из них лжет, а кто говорит правду. Анакин Скайокер, как известно, делает неправильный выбор и становится Дартом Вейдером.
Как же получается, что левые интеллектуалы провозгласили в качестве нормы поведения абсолютно самоубийственный для общества и противостоящий всем нашим архетипам принцип? Ответ, на мой взгляд, ровно и заключается в том, что эти правила самоубийственны.
Правозащита и правосудие
Появление организаций, борющихся против проклятого буржуазного государства и его фальшивого правосудия, нарушающего права низших классов, совпало удивительным образом с появлением Третьего Интернационала. До этого, когда создавалась Европа и подписывалась Декларация независимости, никто не боролся «за права человека». Боролись за правосудие.
И деятельность этих организаций везде строилась по одинаковой схеме.  Сначала Лернейская гидра, то есть коммунисты, провозглашались мирными жертвами. 300 американских интеллектуалов подписывали в 1939 году коллективное письмо, в котором утверждалось, что нельзя называть СССР тоталитарным государством. Убийцы инкассаторов Сакко и Ванцетти провозглашались жертвами буржуазного оговора. Вьетконговцы, напавшие на Южный Вьетнам и сделавшие систематический террор главным своим оружием, провозглашались «борцами за свободу».
А потом Геракл, пытающийся уничтожить Лернейскую гидру, объявлялся нарушителем прав человека. Систематически. Повсеместно. Оборона называлась «недопустимой агрессией». Попытка указать на агрессивный характер советской идеологии выставлялась «зоологическим антикоммунизмом». Организовывались демонстрации «За мир во всем мире», но почему-то не против СССР, который весь был один большой ГУЛАГ по производству оружия, а против нехороших империалистов, которые непонятно с чего хотят напасть на мирный СССР. Глава ФБР Гувер провозглашался параноиком, который везде — ха-ха, с чего бы? — видит коммунистический заговор! Генерал Пиночет провозглашался кровавым диктатором, который ни с того ни с его убил целых три тысячи совершенно невинных человек в стране, в которой только боевиков MIR  было несколько десятков тысяч.
Эта идеология пережила коммунизм и — в качестве инструмента уничтожения основ буржуазного государства, охраняющего права и свободы граждан — оказалась идеальной идеологией для международной бюрократии, которую никто никогда не избирал.
В итоге вопрос о границах применения силы стал самым больным фрейдовским вопросом нашего общества. Едва государство применяет силу,  ему сразу кричат: «Да как вы смеете! Сегодня вы без суда без следствия убили бен Ладена, а завтра вы будете без следствия убивать собственных граждан». Это вранье. Государство обязано применять силу, чтобы защитить своих граждан против зла, и если Гарри Поттер без суда и без следствия убил лорда Вольдеморта, из этого не следует, что он завтра без суда и без следствия убьет Гермиону.  
Левая идеология и правозащитная парадигма уничтожают в западном обществе самое главное: способность защищаться. Если бы Запад был способен защищаться, то исламизм не имел бы шансов. Интеллектуальные, экономические, силовые ресурсы Запада и исламистов просто несопоставимы. Но Запад лишен права защищаться, и в этих обстоятельствах примитивность его противника не имеет значения. Если вы не сопротивляетесь, вас может одолеть любой противник.
Для того чтобы зло победило, достаточно лишить добро способности защищаться. Для того чтобы зло победило, достаточно переименовать «силу» в «насилие» и запретить ее применять всем, кроме зла.

Фотография РИА Новости