Ничего очевидного
Первые теледебаты между Обамой и Ромни нынешний президент проиграл. По данным CNN, со счетом 25 к 67 в пользу республиканского кандидата. Обама действительно выглядел зажатым, усталым, явно ощущал тяжесть золотой президентской короны, старался быть респектабельнее папы Римского и вежливее королей. Ромни, напротив, непрерывно улыбался вполне добродушной, хотя и одинаково неподвижной улыбкой и при этом атаковал, как и полагается соискателю.
Более того, неожиданно перешел на поле противника и стал говорить о поддержке малого бизнеса, что вроде бы является коронной темой действующего президента. Хотя если говорить по существу, то ничего нового сказано не было — перед нами была вполне типичная картина противостояния левого и правого, с поправкой на политическую культуру. То есть никто не кричал: я тебя, сука, живого урою, я тебя в сортире, гадина, достану; никто не плескал в оппонента соком и водой, никто саркастически и нервно не смеялся, все было вполне комильфо. Да, один говорил, что государство обязано поддерживать неимущих, больных и старых; другой не сомневался, что рынок и частная инициатива все сами исправят. У Обамы было больше душевности и патетики, у Ромни — цифр и фактов.
Но дело, на самом деле, не в логике, а скорее в том, что нужно выбирать из ряда эмоциональная убедительность, победоносность, энергетика и т.д. И здесь, как уже было сказано, победоноснее и убедительнее выглядел Митт Ромни. Получается, Обама может попрощаться со своим вторым сроком? Ничего подобного. И дело даже не в том, что еще предстоят два тура дебатов и Обама, по многим опросам, пока Ромни уверенно опережает. Дело в том, что дебаты, эффективность которых никем не доказана, могут влиять только на сомневающихся; те, кто уже определился, вряд ли изменят свою позицию.
Модный в Америке нейрофизиолог и политический психолог Дрю Уэстен в свой книге «Политический мозг» довольно-таки убедительно (на примере сканирования мозга обследуемых) доказал, что опровергнуть заранее приобретенное политическое убеждение практически невозможно. То есть если вы, предположим, за Путина, то пусть вам трижды в день Немцов вслух и по телефону зачитывает свой доклад про путинскую коррупцию и его личное состояние, ваш мозг не реагирует на логику доказательств, а просто блокирует их. И напротив, предположим, вы за Немцова, а на него все телевизионные каналы без перерыва на обед льют помои и вещают, что он — агент Госдепа и вообще итало-японо-бирманский шпион: вы будете только смеяться, даже если в эту пропаганду случайно попадет частичка правды. В том-то и дело, что правда никого не интересует. То есть интересует на каком-то предварительном этапе, когда вы только принимаете то или иное решение, а вот когда решение принято, изменить его логикой уже невозможно — даже самые рафинированные интеллектуалы воспринимают критику своего избранника не на уровне доказательств, а на уровне эмоций.
Предположим, стороннику Ромни (а наши бывшие соотечественники в Америке практически все, как на подбор, упертые республиканцы) вы говорите, что если он (Ромни) придет к власти, то им, особенно тем, кто пенсионеры и сидят на SSI(что-то среднее между пособием и пенсией), будет только хуже: Ромни явно собирается уменьшать и пособие, и медицинскую поддержку, чего не скрывает. Ничего подобного, уверенно отвечает наш новоявленный республиканец, ничего он не уменьшит, а вот Обама зато — мусульманин и Израиль не любит так, как я его люблю. Или даже вообще ничего не говорит, но про себя уверен, что Ромни лучше, потому что Обама — социалист, а социализма он наелся еще в совке. Хотя... я опять подставляю логику на место чисто эмоциональной реакции. Увы, люди выбирают президента (по крайней мере, в странах, называемых цивилизованными) примерно так же, как покупают шампунь или одеколон для бритья. Почему — потому что пахнет приятно, и еще — одна баба сказала.
Это я к тому, что преимущество Ромни над Обамой в первых дебатах отнюдь не приговор Обаме. Он выглядел менее убедительным, не проявлял настойчивости и напористости, с которой когда-то, всего четыре года назад, атаковал Маккейна, несколько потерял пассионарность, которой у него явно была? Ничего страшного, отвечает мозг тех, кто будет голосовать за Обаму, потому что ненавидит богатых, Уолл-стрит и всегда стоит на стороне слабых и меньшинств: просто устал человек, был не в духе, завтра, послезавтра, на следующем туре дебатов он свое возьмет. Зато он вежливый и корректный — не стал упоминать, что Ромни — представитель касты сверхбогачей и отказывается предоставить декларацию доходов за обильные годы (до 2010-го). Как не стал укорять его (Ромни) за опрометчивое и утверждение, что 47 процентов американского населения — иждивенцы и нахлебники, что, без сомнения, было бы принято на ура его сторонниками. Вот она вежливость настоящего аристократа духа.
Увы, здесь я опять не стал бы торопиться. Конечно, когда оппоненты не плюют друг в друга, а доброжелательно обнимаются на старте и финише дебатов, а их так же широко улыбающиеся жены и дети не царапаются и не вцепляются в волосы, а целуются в щечку — это все производит впечатление, особенно на человека, знающего грубые приемы русской политики, вообще грубость и хамство русской жизни. Быть вежливым и корректным все-таки лучше, чем быть хамом и Путиным.
Но и у политкорректности есть оборотная сторона. Вежливость, обходительность — не что иное, как жесткая система запретов, когда то, что хочется, очень часто нельзя, и истинные чувства приходится скрывать под маской церемонной доброжелательности. Для общества, переполненного простонародным хамством, это, конечно, предел мечтаний. Но как же быть с канализацией переполняющих человека темных чувств? Ведь вежливость эти самые темные чувства не стирает, не освобождает от них окончательно, а просто загоняет их в глубину. И когда потом неожиданно сносит крышу и человек хватается за пистолет и косит всех подряд, то это тоже одно их последствий вежливости и церемонной доброжелательности. Если сдерживающая культура слишком подавляет натуру, то рано или поздно происходит взрыв.
Увы, мы постоянно выбираем. В том числе между культурой и тем, что называется искренностью. Русский выбор, конечно, последнее — за что тоже приходится ежедневно расплачиваться: ты режешь правду матку, и тебе так эту правду и неправду режут, что жить не хочется. И можно в полный голос смеяться над пиндосами, которые раскланиваются друг с другом даже тогда, когда ненависть булькает где-то возле горла. Да, в Америке не слышно гудков машин, не лают и не бросаются друг на друга собаки, не плачут младенцы, не вопят женщины, не ссорятся публично люди… То есть все это есть, но где-то на глубине, в бедных кварталах, в проявлениях людей, которые по-русски естественность предпочитают культуре, а дикость обходительности. Конечно, все это есть, но где-то там, на обочине, и как иногда хочется, чтобы Россия перестала быть настолько естественной, искренней и дикой, а стала бы хоть чуть-чуть политкорректной и вежливой. Как Америка во время президентских дебатов, которые никогда и ничего окФотография ончательно не решают.
