Есть такое понятие «иезуитские методы». Прочно вошедшее в лексикон оно описывает действия, направленные на достижение цели любой ценой, при полном игнорировании каких-либо моральных принципов. Авторитарная власть и ее обслуга во всех странах и во все времена в борьбе со своими политическими противниками с удовольствием использовала весь арсенал средств. Российская власть, представленная во многом выходцами пусть и не из ордена иезуитов, но тоже не слабой организации – КГБ, не исключение.

Тон был задан войной в Чечне. Поставив задачу победить любой ценой, власть сделала ставку не столько на военную силу, сколько на раскол внутри самих сепаратистов. Заполучив на свою сторону Ахмада Кадырова, Кремль противопоставил одних чеченцев другим, придав конфликту междоусобный характер. Остальное было делом техники. Подавив сопротивление, Кремль стал мстить недавним обидчикам. Классической иллюстрацией этого процесса можно считать историю группы Салмана Радуева. Ее я знаю не понаслышке, так как их и наше (нацболов) уголовные дела вели одни и те же следователи, обвинение в суде поддерживал один и тот же прокурор, а кроме того мы все пересидели друг с другом в одних камерах СИЗО «Лефортово».

Как показало время, чекисты вовсе не собирались ограничиваться в отношении группы Радуева судебной процедурой. Суд – это только публичная часть наказания, пусть и достаточно серьезного – Радуеву, напомню, выписали пожизненное. Второй акт драмы наступил чуть позже, когда осужденные были развезены по лагерям. Все они там погибли. Босс Радуев в тюрьме для пожизненных в Соликамске. Бывший мент Турпал Атгиреев в лагере для «бээсов» – «бывших сотрудников» в Нижнем Тагиле. А Арслан Алхазуров, с которым мне довелось быть соседями, в лагере где-то под Рязанью. Некоторые думают, что это случайное совпадение, я же вижу в этом почерк «конторы».

Следующей потенциальной жертвой «новых иезуитов» должен был стать Михаил Ходорковский. Упрятав строптивого коммерсанта надолго, власть, тем не менее, продолжала его бояться и решила, видимо, попросту убрать его. История с покушением на Ходорковского со стороны сокамерника Кучмы не очень-то была замечена общественностью. Слишком все было похоже на бытовуху. Однако рассказ Кучмы об этой истории полон таких подробностей, которые не оставляют сомнений в заказном характере покушения. То есть можно говорить не о формуле «посадить ИЛИ убить», а о формуле «посадить И убить». Уверен, если бы нас, нацболов, осудили не в 2003 году, а сейчас, живыми из лагеря мы бы не вышли. Что это как не «низкое коварство»? Но на войне, как на войне.

В новейшие времена в политических процессах мы наблюдаем тот же стиль действий со стороны спецслужб – удары исподтишка, обман, раскол, провокации, прямые лжесвидетельства и т.п.

Вот, например, дело Таисии Осиповой, ее кассация должна была быть рассмотрена накануне, но суд отложил заседание, узнав, что вышло решение ЕСПЧ о недоверии такому популярному карательному методу, как контрольные закупки. Для того чтобы создать проблемы ключевому в ненавистной им «Другой России» человеку – Сергею Фомченкову, ответственному за связь с регионами, сотрудники организовали против его жены уголовное дело. Фактически взяли ее в заложники. Даже бандиты 90-х в своих разборках не трогали жен и детей!

Или же популярнейшее дело Pussy Riot! Одним «изящным» жестом – условным сроком для Екатерины Самуцевич – власть внесла смятение в умы сторонников группы, которые немедленно заподозрили сговор. Пришлось девушкам выпускать специальное заявление, опровергать раскол.

Еще одно «женское» дело – нацболки Ольги Шалиной. Сейчас она отбывает трехлетний срок на зоне в Нижнем Новгороде. После нападения прокремлевцев на группу нацболов у Таганского районного суда в 2006 еще году и Рашида Нургалиева, потрясающего в Госдуме фотографиями с этой «акции», несколько наших товарищей были арестованы. Ольги же удалось избежать ареста – несколько лет она провела на нелегальном положении. Уже после мягкого приговора суда и решения ЕСПЧ о незаконном содержании под стражей Ольга, устав бегать, пришла к следователю добровольно и была осуждена в особом порядке на три года условно. Но не тут-то было. Собрав все вместе ее бытовые административки, в основном за неправильную парковку (Ольга работала водителем такси), неизвестные мне «доброжелатели» посоветовали надзорным органам направить дело в суд и сменить срок с условного на реальный. И сменили.

Кем были эти «доброжелатели»? Не знаю, но не удивлюсь, если это сослуживцы знаменитого уже борца с экстремизмом Алексея Окопного. Последнее его действие на этой ниве – иск, поданный против меня и гражданского активиста Павла Шехтмана о защите его, Окопного, «чести», «достоинства» и «деловой репутации». Честь свою Окопный оценил в полмиллиона рублей. По-моему, многовато.

Так к чему я клоню? А к тому, что примеры политических процессов путинского периода правления, бесспорно, доказывают, что мы имеем дело с людьми низкими, коварными, не гнушающимися никакими методами, вплоть до самых грязных и отвратительных. Доверять им хоть в чем-то, надеяться в будущем на какие-либо переговоры – верх наивности. Помните об этом всегда.

Фотография РИА Новости