Средней прожарки
За революцией, как известно, всегда следует реакция. Своеобразие нашего момента состоит в том, что революции никакой не было, но испуг у власти случился, и реакция последовала такая, как будто революция имела место. Она, эта реакция, наступает параллельно по трем направлениям.
Первое — ужесточение законодательства. Формально авторами законопроектов выступают оловянные думские мальчики, вчерашние нашисты, а дальше инициативу подхватывает фракция власти — и дело в шляпе. Общество вяло барахтается, но сделать ничего не может, поскольку не имеет соответствующих рычагов. Все эти законы удобны заказчикам прежде всего именно тем, в чем их справедливо упрекают профессиональные правоведы: «неграмотностью», правовой нечеткостью и, соответственно, богатыми возможностями их произвольного толкования и использования. Т.е. подвешенными оказываются все, наказать можно любого. Это должно, с одной стороны, способствовать нагнетанию атмосферы страха, гражданской пассивности и, по замыслу, повышению управляемости обществом. А с другой — позволяет, не выходя за формальные легитимные рамки, в любой момент свернуть голову оппозиции.
Последний и, пожалуй, самый оголтелый из этого летнего букета законов — о государственной измене — содержит реальную угрозу не только для политических активистов, журналистов и правозащитников, но и для любого гражданина. О чем на недавнем кремлевском заседании СПЧ прямо, компетентно и развернуто сказала президенту Тамара Морщакова. Понимания не встретила: на следующий день законопроект был подписан.
Второе — раскручивание так называемого дела о массовых беспорядках 6 мая. Сейчас мы наблюдаем начальный этап этого дела, количественно-накопительный. Вовлекаются все новые структуры, причем преимущественно люди не публичные, малоизвестные, а то и вовсе случайные, до кучи, для массовки втянутые в следственную воронку. По деятелям известным, первого ряда, пока идет работа скорее жестко-предупредительного свойства, причем с учетом индивидуальных особенностей каждого. При этом уже установлена нижняя планка наказания в четыре с половиной года лишения свободы для человека, который пошел на сделку со следствием. Других, надо полагать, ждут более серьезные сроки. Кто будут эти другие и сколько их будет — тайна сия велика есть. Но число подозреваемых или потенциальных подозреваемых растет не по дням, а по часам в непосредственно геометрической прогрессии: следственные органы вновь вернулись к проверенной практике 30-х годов, краеугольным камнем которой был знаменитый тезис Вышинского насчет признания как царицы доказательств. А признаваясь, следует называть сообщников или просто знакомых, каждый из которых дальше называет своих. Такова техника подготовки большого процесса.
Это второе направление главного удара поддерживается массированным слаженным огнем государственных СМИ. Как и третье направление, получившее в самое последнее время не менее энергичное развитие. Речь идет о так называемой борьбе с коррупцией. Есть основания полагать, что тремя папками — на одной написано «Министерство обороны», на другой «ГЛОНАСС», а на третьей «АТЭС» — СК не ограничится, поскольку эта линия весьма перспективна, как в политическом, так и в пиаровском плане. Народу демонстрируют, как государство в лице прежде всего лидера нации настигает и карает воров и лихоимцев. Не разбирая ни чинов, ни званий, ни былых заслуг, ни даже политической лояльности. Это — всегда в плюс в рейтинговом выражении. А рейтинг обладает, как известно, сакральной ценностью для нынешней власти. И в последнее время здесь наметились проблемы. Да тут еще какая-никакая, но возрастная дата. И слухи медицинского свойства, которые категорически не монтируются с тщательно культивируемым джеймс-бондовским образом и стилистикой Владимира Путина. Так что сейчас демонстрация твердой руки — в самый раз, и чужим, и своим. Спина, мол, спиной, а аппаратура функционирует нормально. И ради такого святого дела и можно, и должно, пожертвовать и другими, достаточно тяжелыми, но либо уже отработанными, либо не популярными, а главное, проигравшими смертельную подковерную схватку фигурами. Скажем, из губернаторского корпуса.
Это, разумеется, никакая не борьба с коррупцией и даже не борьба с отдельными коррупционерами, а навеянное воспоминаниями об Андропове некоторое легкое встряхивание элиты. Что всегда вызывает самые светлые чувства у широких народных масс, уверенных, что воруют все начальники без исключения, что сколько их, шельмецов, на кол ни сажай, все будет мало, и что тот, кто поболе и поглубже сажает, тот, собственно, и есть отец родной, милостивый и милосердный.
Ну, а уж коли с кремлевской стены больших бояр сбрасывают вниз, под возбужденный рев трудящихся, то вы, разные малые сии, включая и оппозиционеров — извините! И главное — никакой политики. Вы что-то там говорили про «жуликов и воров»? Ну, так мы вас за язык не тянули, получите в обраточку.
Немножко уже попробовали с Ксенией Собчак, не вышло. Вбросили с Алексеем Навальным, здесь попробуют зацепиться.
Это пока так, легкий аперитив, но гастрономические вкусы нынешнего режима со всей очевидностью меняются. С достаточно вегетарианских на вполне себе мясные. Не так чтобы с кровью, скорее средней прожарки, но тенденция налицо.
По всей видимости, именно противостояние репрессивной тенденции станет в ближайшем будущем главной задачей и главным вызовом для российского гражданского общества и общества вообще.
