Сейчас участие националистов в общеоппозиционной деятельности для многих их «коллег», исповедующих иную идеологию, является чем-то само собой разумеющимся. Оно может раздражать, но сама идея, что они там находятся по праву, практически не оспаривается. Как данность воспринимается наличие трех колонн — левой, либеральной и националистической — на больших протестных шествиях (из почти полного игнорирования националистами шествия 13 января наблюдатели вроде бы не спешат делать выводы о том, что они больше вообще не будут ходить вместе с остальными). Точно так же не подвергалось сомнению наличие трех «политических курий» на выборах в Координационный Совет оппозиции.

Эта данность складывалась в течение года с лишним, хотя подготавливалась несколько ранее. Вообще-то идея объединения всех настроенных против Путина внесистемных (и даже кое-кого из системных) политиков, в том числе националистов, в нечто общее и большое начала приобретать очертания еще в начале второго путинского срока. Те самые три курии (плюс курия нацболов), например, существовали в уже почти забытой сегодня Национальной ассамблее. Однако во времена этих первых общеоппозиционных образований практически никто из настоящих лидеров националистических движений в объединительных процессах участвовать не стал. Они не ходили на Марши несогласных, предпочитая свои, «Русские». «Стратегию-31» некоторые националистические движения поддержали, но к Оргкомитету отношения никогда не имели. (Оговоримся: речь в данном случае прежде всего о Москве. В провинции, где сама оппозиция понятным образом собирает меньше людей, появление представителей совсем разных движений на оппозиционных акциях более естественно. В Санкт-Петербурге националисты тоже примыкали к мероприятиям других движений более активно, чем в Москве.) Различные попытки альянса с националистами, вроде заигрывания Навального с ДПНИ или ДПНИ с Товариществом инициативных граждан России (ТИГР), не приводили к созданию долгосрочных коалиций.

Однако уже в 2011 году и националисты стали активнее примыкать к общеоппозиционным мероприятиям, и к националистам начали более внимательно присматриваться представители иных движений. Так, в либеральной среде раздавались голоса о том, что, например, у «людей круга ДПНИ» гораздо больший ресурс, чем у того же Лимонова. Националисты заинтересовались акциями в защиту Химкинского леса, а Евгения Чирикова, в свою очередь, декларировала готовность сотрудничать на этой почве с любыми организациями. При этом о «зигующих» и «гитлерофилах», посещающих «Русские марши», она отзывалась совершенно однозначно как о людях, с которыми ей не по пути. Правда, ее, видимо, не смущало, что те, с кем она готова сотрудничать, тоже туда ходят. Логичным продолжением этого сотрудничества стало появление националистов на двух открытых форумах гражданских активистов 2011 года — «Антиселигере» и «Последней осени».

На митинге на Чистых прудах 5 декабря 2011 года, с которого принято отсчитывать начало нового этапа в истории протестного движения в России, выступили лишь двое представителей националистов, и те не самые заметные. Акцию 10 декабря, стартовавшую на площади Революции и перетекшую на Болотную, националисты поддержали уже открыто и пришли туда организованной колонной (в 500 человек) — впрочем, на общей трибуне от них выступал только Константин Крылов, прочие устроили на Болотной что-то вроде альтернативного митинга. С этого момента началось стремительное усиление присутствия националистов в протестной среде. Так Владимир Тор выступил даже — неслыханное дело! — на митинге, который организовало 17 декабря на той же Болотной «Яблоко» (лидеру «Яблока» Сергею Митрохину для того, чтобы несколько сгладить впечатление от выступления Тора, пришлось интерпретировать его лозунг «Слава России!» как «Даешь честные выборы!»).

Митинг на проспекте Академика Сахарова 24 декабря (где выступали уже и Тор, и Крылов, и представитель движения «Русские» Владимир Ермолаев, из истерических воплей которого следовало, что их кандидат в президенты — Навальный) выявил характерную манеру поведения националистов, о которой многие почему-то упорно забывают. Здесь, как и на нескольких последующих общеоппозиционных акциях, националисты, сметая людей, прорывались к сцене, пытались срывать выступления некоторых идеологических оппонентов, провоцировали драки. В прорыве 24 декабря непосредственно участвовал Александр Белов, что не помешало ему в дальнейшем и выступать с трибуны на общеоппозиционных митингах, и заседать в общеоппозиционных структурах, и баллотироваться в Координационный Совет оппозиции.

Напомним, что перед митингом 24 декабря была организована Инициативная группа, впоследствии учредившая Гражданское движение, из участников которого в дальнейшем был сформирован Гражданский совет (прошел ничтожный срок, а названия эти уже канули в Лету). В этих органах националисты претендовали на одну из решающих ролей. При этом остальные участники предпочли забыть, как националисты подавали альтернативные заявки на проведение мероприятий 24 декабря и устраивали накрутки в ходе интернет-голосования за кандидатуры ораторов, которым должны были предоставить слово на проспекте Сахарова. Позднее Владимир Тор пробился и в узкий круг участников Оргкомитета протестных действий. Когда же готовилась акция на Болотной 4 февраля, Борис Немцов (который уже в начале 2011 года призывал считать Тора, задержанного 31 декабря 2010-го, узником совести) рассуждал о том, что на шествии должно быть три колонны, поскольку, мол, какие еще у нас в России есть основные политические силы, если не левые, либералы и националисты.

Не будем перебирать все эпизоды, связанные с участием националистов в оппозиционных мероприятиях. Сегодня националисты входят в Координационный Совет оппозиции, и некоторым их коллегам пришлось смириться с тем, что на очередном собрании председательствующим будет все тот же Владимир Тор, но затем они стыдливо перенесли дату заседания с 19 января — дня годовщины убийства Станислава Маркелова и Анастасии Бабуровой — на день позже. Вместе с Тором в КС прошел Николай Бондарик, позволяющий себе милые шуточки про Холокост (о том, что он был осужден за убийство, которое никаким боком к политическим делам не пришьешь, принято умалчивать). Один из многочисленных скандалов вокруг КС оказался связан с тем, что националисты прокатили предложение о финансировании адвокатов, участвующих в «Болотном деле». Националистам интереснее настаивать на том, чтобы в список политзаключенных было внесено побольше ультраправых.

Впрочем, речь, как представляется, следует вести прежде всего не о том, что националисты постоянно перетягивают на себя одеяло, и даже не о прорывах и драках на крупных акциях. Во время выборов в КС многие люди, совершенно не разделяющие националистических взглядов, высказывали мнение, что надо голосовать и за кандидатов от националистической курии, так называемых умеренных, чтобы так называемые радикалы в КС не прошли. Спору нет, среди националистов действительно есть так называемые умеренные, которые пытаются выглядеть респектабельно. Но при этом они решительно не желают дистанцироваться от других националистов, совершенно не умеренных, с которыми вместе ходят на «Русские марши». Кстати, последний «Русский марш», по сообщениям наблюдателей, отличался весьма высоким уровнем агрессии.

Из состава КС, согласно уставу, исключить никого вроде как нельзя. Но дело, разумеется, не в одном только Координационном Совете. Возможно, некоторым политикам следует в очередной раз всерьез задуматься о том, насколько действительно важны и нужны националисты в протестном движении. Известно, что на общеоппозиционные мероприятия их приходит немного, просто они громко себя ведут. Способны ли так называемые умеренные внести хоть сколько-нибудь существенный вклад в повестку дня — большой вопрос. Единственная важная для российского общества тема, которую они затрагивают, — это регулирование миграционного законодательства. Уровень ксенофобии в России высок, однако насколько население готово поддержать ту или иную националистическую партию, пока что совершенно неочевидно. В любом случае есть немало других способов нарастить «протестный электорат», не прибегая к поддержке националистов и их потенциальных сторонников.

Фотографии ЕЖ