Парламент на Триумфальной
Массовый протест последнего года привел к радикальным изменениям в российском законодательстве. В той его части, которая регламентирует способ выражения политических пристрастий граждан. Собственную политическую партию теперь может создать практически каждый. Еще недавно их было семь, сейчас уже свыше пятидесяти. И еще полторы сотни на очереди.
Среди уже зарегистрированных Минюстом партий каких только нет. Если судить по названиям, там и монархисты, и крайне левые, и, само собой, либералы. Есть и экзотика: «Партия социальных сетей», «Умная Россия» и даже «Рожденные в СССР». То ли еще будет! Все свидетельствует о наступлении времени партийной политики.
Однажды все это многообразие вывалится на избирателя. Длинная получится «простыня» — избирательный бюллетень. Но пусть лучше так, чем как раньше, думает политически активный гражданин и… ошибается. Опыт подсказывает, что избиратель будет скорее дезориентирован огромным, как в супермаркете, выбором. И предсказуемо будет выискивать в предложенном политическом меню знакомые бренды: КПРФ, ЛДПР… Брр-р-р! Неожиданно полученная свобода выбора может оказаться иллюзией и обернуться разочарованием.
Этого не случится только в том случае, если за время, оставшееся до больших парламентских выборов 2016 года, вновь созданные партии смогут оформиться и заявить о себе. Времени для этого немного, но и не мало. Мало скорее свободы. Новомодные технические интернет-примочки помогают, конечно, в пропаганде политического действия, поступков, но не заменяют самого действия. Для того чтобы твиттер гудел в восторге от той или иной политической акции, она должна произойти в «реале». На улице.
А вот здесь, в уличном «реале», у нас все по-прежнему. Даже хуже, чем было. Удавка на шее свободы затянута еще туже. Даже легкие вегетарианские формы уличной активности, такие как одиночные пикеты и тематические автопробеги, фактически поставлены под запрет. Власть извлекла урок из прошлогодней протестной сессии. А уж создание «Гайд-парков», этих резерваций для ссученных, и вовсе отбрасывает ситуацию со свободой собраний на уровень чуть ли не советской эпохи.
Таким образом, вырванная обществом у Кремля свобода регистрации партий может остаться мертвой свободой, прописанной только на бумаге. Что толку от сотни партий, если о них никто не знает? Сделать их живой, реальной силой сможет только свобода уличного политического действия — свобода митингов и собраний, отстаиваемая, как вы знаете, на Триумфальной.
Получается, что, несмотря на всю идеологическую поляризацию (от «СССР» до «Народной свободы»), вновь созданные партии и их сторонники и потенциальные избиратели имеют общий интерес — добиться для себя безусловного права на активное политическое действие. Иначе первые относительно свободные парламентские выборы окажутся и последними. В Думе опять воцарится «террариум единомышленников» из Зюганова, Жириновского и реинкарнации «Единой России». Вы хотите этого?
Кстати, совместная уличная борьба за свободу — отличный фундамент для взаимопонимания будущих парламентариев. Депутат от партииX, вспомнив, как когда-то противостоял ОМОНу в «сцепке» с депутатом от партииY, будет относиться к нему уже иначе. Как к боевому товарищу. В перерывах между заседаниями нового свободного парламента будут вспоминать, как вместе тряслись до ОВД в автозаке….
Да и свободу, отвоеванную на улице, уже так просто никто не отдаст. Вон, посмотрите, как рубятся в Египте участники арабской весны против исламистов и их попыток узурпировать власть. Кстати, вы заметили, что египтяне справились с демонтажем режима Мубарака за два года? Мы же, русские, долго запрягаем — 31 января исполнится ровно четыре года с момента первого выхода на Триумфальную площадь под лозунгом свободы собраний. Пока можно констатировать боевую ничью. Клинч. Ни одна из сторон не уступает.
На этом пути появились, к сожалению, и свои жертвы: Сергей Мохнаткин и Александр Долматов. Первый, отсидев срок, вновь выходит на площадь, второй — участник всех акций «Стратегии-31» — уже не выйдет на площадь никогда. В Москве и Нью-Йорке 31 января люди выйдут с его портретом. «Саша, помним» будет написано на нем.
