Кипр: начало конца
В ночь с воскресенья на понедельник решение кипрской проблемы вроде бы было найдено. По крайней мере, об этом сообщили все информационные агентства, опубликовав параллельно согласованный план. Этот план предусматривает закрытие второго по величине кипрского банка Laiki, перевода всех его счетов в крупнейший на острове Bank of Cyprus и списание со всех счетов размером более 100 тысяч евро в этих двух банках до 40% средств. Фактически лишившись двух крупнейших банков страны (сколько людей оставят счета в Bank of Cyprus после того, как они будут разблокированы, можно даже не гадать – нисколько), где, к слову, открыта львиная доля российских счетов, государство теоретически получит 10 миллиардов евро от «тройки кредиторов». Наличие хоть какого-то решения, отличного от немедленного объявления дефолта членом ЕС и участником валютного союза, вызвало бурный энтузиазм на финансовых рынках. Длилась эйфория примерно полдня, ровно до того момента, когда европейские участники переговоров начали комментировать достигнутое соглашение.
Главный удар по рынкам нанес председатель Еврогруппы Йерун Дейсельблум, который заявил, что согласованная с Кипром программа должна стать новой моделью решения проблем банковского сектора в еврозоне. Это подтверждает худшие опасения пессимистов и ставит под удар практически все банки «проблемных» стран еврозоны. Примерно в том же ключе выступила канцлер Германии Ангела Меркель, «порадовав» киприотов еще и тем, что теперь их ждет приватизация и повышение налогов. Одним словом, жителям еще недавно процветавшего острова недвусмысленно дали понять, что им стоит готовиться к тому, через что прошли их соседи-греки.
Потом выяснилось, что пресловутые 10 миллиардов евро Кипр получит не немедленно, а после длительных согласований. Так, глава МВФ Кристин Лагард заявила, что «будет рекомендовать» Фонду участие в спасении островного государства, и решение будет принято в течение ближайших, нет, не часов — недель. Последней каплей стала информация о том, что и во вторник кипрские банки, скорее всего, не откроются после 10-дневных «банковских каникул». «Никакого решения об открытии банков пока принято не было», — заявили в кипрском ЦБ в понедельник во второй половине дня. Лишь поздно вечером было объявлено, что кипрские банки, за исключением двух крупнейших, во вторник возобновят свою работу. Правда, на острове вводится временное ограничение на движение капитала, так что снять все деньги со счета или перевести их в другую страну не получится.
Менее чем за неделю от кипрской экономики, в которой банки играли системообразующую роль, остались руины, а по европейской финансовой системе был нанесен такой репутационный удар, от которого она едва ли скоро оправится. Зато на сентябрьских выборах в Бундестаг Ангела Меркель сможет говорить избирателям, что деньги немецких налогоплательщиков к спасению кипрских банков не имели никакого отношения.
Российские власти продолжают раздумывать, пролонгировать ли выданный Кипру в 2011 году кредит и соглашаться ли на более низкий процент. В нынешних обстоятельствах любая дополнительная помощь Кипру со стороны Москвы была бы пустой тратой денег. Евросоюз настоял на своих жестких требованиях, фактически взяв на себя ответственность за ситуацию на острове, и России там делать больше нечего.
Кстати, если говорить о российской позиции, то более глупых и неуместных заявлений, чем сделал человек, считающий себя российским премьером, не сделал ни один политик — ни в России, ни в Европе, ни в мире. Сначала он заявил, что на Кипре заблокированы деньги российских госструктур, каких, правда, не уточнил. Потом предложил создать свой оффшор на Сахалине и пригласить туда всех, кто «оптимизировал» налоги, видимо, включая и российские госструктуры. А в минувший понедельник и вовсе обвинил европейцев в том, что они на Кипре «продолжают грабить награбленное» (видимо, награбленное российскими госструктурами, о деньгах которых он говорил несколькими днями раньше). Относиться к стране, где такой премьер, как к серьезному партнеру довольно сложно, и европейцев, которые решили судьбу Кипра без российского участия, понять можно.
