«Ежедневный журнал» публикует сенсационный документ, который, вне всякого сомнения, прольет свет на события 6 мая 2012 года на Болотной площади. В распоряжении редакции поступила «Справка по результатам обеспечения общественного порядка и безопасности в городе Москве 6 мая 2012 года» за подписью заместителя начальника УООП ГУ МВД России по г.Москве полковника полиции Д.Ю. Дейниченко. На четырех листах изложен довольно подробный рапорт о событиях на Якиманке и Болотной площади, но главное, на что мы бы обратили внимание наших читателей, это последний абзац  документа, в котором полковником полиции Дейниченко сделан окончательный вывод!

Николай СВАНИДЗЕ, тележурналист, член Общественной палаты, член Совета по правам человека при президенте:

Если это реальный документ, то формулировка, которая принадлежит высокопоставленному чину МВД, противоречит тем обвинениям, с которыми выступает следствие в отношении обвиняемых по делу 6 мая. Это очень интересно, это серьезный документ. Ведь их обвиняют в серьезных нарушениях общественного порядка. Между тем сказано, что полиции удалось не допустить этих нарушений. Поэтому я думаю, что эта формула будет серьезным аргументом защиты на процессе по делу 6 мая. И, несомненно, это не останется без внимания со стороны группы Совета по правам человека при президенте, которая как раз занимается этим вопросом.

Мы, Владимир Петрович Лукин и я, были общественными наблюдателями на этом шествии. Нам действительно не понравилась ситуация, когда люди сели на асфальт. Тогда оценить ее в полном объеме было невозможно никому — ведь это был экспромт. Мы рванули от сцены, где планировалось проведение митинга, на Малый Каменный мост, где эта группа людей села на асфальт, и там пытались спрашивать их, в чем дело, и уговаривать вставать и проходить. Тогда было непонятно, насколько узок или широк проход, который вел непосредственно к месту митинга. А потом началась давка. Главная задача и Гудковых, как я понимаю, и — точно — Лукина и моя, состояла в том, чтобы избежать каких бы то ни было столкновений, сопряженных с насилием. Это главная задача наблюдателя в таких случаях. Потому что после того, как люди сели и ОМОН собрался атаковать, было ясно, что сейчас что-то произойдет. Конечно, мы были неприятны удивлены этим обстоятельством. Но все это никак, на мой взгляд, не соотносится с тем, кто виноват в случившемся. Это были оперативные, связанные с ситуацией на месте, действия людей, которые хотят избежать насилия.

Геннадий ГУДКОВ, член Координационного совета оппозиции, бывший депутат Думы от «Справедливой России»:

Могу только согласиться с честным рапортом, который Дейниченко отправил своему начальнику, потому что все юристы, у которых есть честь, доблесть, ум, совесть, говорят, что события преступления под названием «массовые беспорядки» в Москве в этот день не было. Более того — вся та провокация, которая вызвала столкновения с полицией, на мой взгляд, организована провластными молодежными группировками, которые избежали ответственности. Я внимательно изучил вопрос: ни одному из сегодня задержанных, арестованных и обвиняемых в массовых беспорядках 6 мая, в обвинительных заключениях не предъявлено, что они, заранее сговорившись и подготовившись, осуществляли попытку силового прорыва цепи ОМОН. Этого нигде нет. Речь о той самой провокации, которая вызвала всплеск эмоций с обеих сторон. Ведь потом ОМОН начал рассекать толпу, и дальше все пошло, как в любом кабаке: когда происходит драка, уже трудно понять, кто прав, кто виноват, кто начал, а кто защищался. А то, что этот прорыв был заранее спланированным действием — я видел этих молодых людей, они стояли от меня в трех-пяти метрах, — то, что они делали это синхронно, одновременно и одномоментно, и это было заранее оговорено между ними, это совершенно точно. Как говорится, не ходи к гадалке. Поэтому совершенно очевидно: раз никто из этих молодых людей не задержан и не разыскивался несмотря на обилие полиции, теле-, видеосъемки, регистраторов и так далее, это говорит о том, что хорошо известно, кто это делал. Тот факт, что не найден ни один из тех, кто заранее договорился о прорыве цепи, говорит о том, что все притянуто за уши, все делается с целью запугать участников протестных движений, зародить в них сомнения, страх. Это, по большому счету, политически ангажированная кампания, в которой участвуют следователи, прокуроры, сотрудники полиции, которые под копирку пишут свои рапорты. И, по всей вероятности, еще одним участником этого сговора по команде власти будут наши традиционные судебные инстанции, «басманное правосудие», которое выполнит поручения правящей партии, назовет черное белым, белое — черным и похоронит здравый смысл и правосудие как таковое, как это уже великолепно делалось не один раз. Я искренне сожалею, что Россия не является правовым государством, что принципы политической целесообразности, политической ангажированности являются доминирующими в наших правоохране и правосудии, что в стране нет никакой справедливости, что власть, по большому счету, идет по пути репрессий, причем, в том числе, в отношении ни в чем не повинных людей.

То, что говорится в рапорте обо мне и Дмитрии Гудкове, не совсем соответствует действительности. Мы выполняли с Дмитрием роль парламентариев, занимаясь челночной дипломатией, двигаясь между организаторами шествия и руководством полиции. Речь шла о том, чтобы сдвинуть цепи, освободить проход на площадь и в парк, разгородить часть оцеплений, чтобы избежать конфликтной ситуации. Я общался с митингующими и с руководством полиции. Я уже много раз говорил, что мы практически достигли договоренности. Надо было сделать только одно: Сергей Удальцов, единственный находившийся на месте из ответственных за этот марш, подписал на коленке новые подготовленные дополнительные условия к уведомлению. Когда я уже стал искать его по всей толпе, чтобы привести к руководству полиции и к представителям мэрии, в этот момент несколько десятков молодых людей начали прорыв цепи ОМОН, и дальше уже никакие переговоры не имели смысла. Я действительно оказался непосредственным очевидцем событий. Все происходило на моих глазах, включая куски асфальта, жесткие действия ОМОН, брошенную бутылку с «коктейлем Молотова», людей, которых вытаскивали из давки с переломанными ребрами. Все это явилось результатом, с одной стороны, провокации тех молодых людей, о которых я говорил, а с другой, сверхжестких действий полиции, которая ни с кем не церемонилась, хватая и правого, и виноватого.

Павел ЧИКОВ, руководитель межрегиональной правозащитной ассоциации «Агора»:

Это один из документов, подтверждающих невиновность обвиняемых по «Болотному делу», по крайней мере, тех двенадцати, чьи дела в ближайшее время должны быть переданы в суд. С другой стороны, к сожалению, Следственный комитет и обвинение скорее всего попытаются каким-то образом обыграть этот документ. Они, очевидно, в курсе того, что он существует, и, может быть, даже имеют какую-то позицию на этот счет. Я не рассчитываю на то, что этот документ станет какой-то волшебной бумажкой, освобождающей всех и вся из-под стражи и прекращающей «Болотное дело». Защита будет доказывать, что никаких массовых беспорядков не было, и, безусловно, будет приводить этот документ в качестве доказательства. За Следственный комитет мне мыслить трудно, тем более помогать ему в поиске способов обхода и объяснения всего было бы совсем неправильно. Они могут говорить о том, что сотрудник полиции, подписавший этот отчет, следователем не является, а только к компетенции следователя Следственного комитета отнесена оценка наличия либо отсутствия признаков состава преступления. То, что один полицейский не усмотрел признаков преступления, не значит, что их там нет и что уполномоченный орган их вдруг не усмотрит при более детальном изучении. Тем более на момент составления отчета могло не быть известно, что некоторые сотрудники полиции обратились за медицинской помощью. Это хороший документ для защиты, но не та «броня», о которой говорил Филипп Филиппович Преображенский в «Собачьем сердце».

Елена ЛУКЬЯНОВА, адвокат, член Общественной палаты, один из заявителей акции 6 мая:

Я могу разделить вывод, сделанный в документе, на две части. Чрезвычайных происшествий со стороны демонстрантов не было допущено, чрезвычайные происшествия были спровоцированы и допущены полицией. Это мое глубочайшее убеждение по результатам наших собственных исследований событий 6 мая. Можно пробовать использовать этот документ в качестве аргументов защиты на суде над обвиняемыми по делу.

Сергей ДАВИДИС, член Координационного совета оппозиции, активист «Солидарности», один из заявителей акции 6 мая:

Какой-то абсурд. Получается, что этот документ — просто доказательство защиты. Дело в том, что к этому моменту, вечером 6 мая, Следственный комитет уже принял решение считать, что были массовые беспорядки, и возбудил уголовное дело, соответственно, его задача — расследовать то, что он объявляет преступлением. А полиция общественной безопасности, наоборот, должна демонстрировать, что обеспечила общественную безопасность. Такой у них получился конфликт интересов. Это забавно. Может быть, каким-то образом это удастся использовать защите, но в то же время, я думаю, следствие найдет способ это обойти.

Этот документ говорит о том, что возбуждение уголовного дела было чисто политическим. На тот момент полковнику Дейниченко, который обеспечивает безопасность на всех уличных мероприятиях на протяжении большого времени и сам присутствовал на Болотной площади, не было понятно, что имели место какие-то преступные деяния, вопиющие нарушения общественного порядка. То есть решение о возбуждении уголовного дела основано не на реальных обстоятельствах и угрозе общественным интересам.

То, что говорится о намерении участников акции пройти в сторону Большого Каменного моста и Боровицкой площади, не соответствует действительности. Происходящее сейчас общественное расследование, итоги которого, по крайней мере, промежуточные, будут презентованы 22 апреля, довольно убедительно — не просто потому, что мне или кому-то так показалось, а на основе сотен свидетельских показаний, собранных с разных сторон, — восстановило картину произошедшего, и она именно такова, как многие ее описывали еще в мае. Я еще 10 мая на слушаниях в Общественной палате говорил об этом. Это реальная версия того, как все происходило. Вопреки согласованию, которое имело место, Болотная площадь была оцеплена — в уведомлении было указано, что мероприятие должно состояться на Болотной площади, а оставлена была только Болотная набережная, и вопреки устной договоренности, которая имелась у организаторов с мэрией и полицией, о том, что проход и оцепление будут организованы так же и в том же месте, как на февральском шествии по тому же маршруту, проход был радикально сужен. Он должен был быть по всей линии сквера Болотной площади, а был очень узким коридором, ведущим на Болотную площадь с поворотом 90 градусов. Это объективно не позволило людям пройти такой массой и заставило их сесть для того, чтобы потребовать расширения прохода и выполнения тех договоренностей, которые были предусмотрены на переговорах в мэрии. Идея же о том, что кто-то хотел пройти напрямую, ложна и абсурдна, потому что все видели, что на Большом Каменном мосту в десять рядов стоят легионы ОМОН, тяжелая техника. Так что даже если бы такой безумец нашелся, он увидел бы, что это нереализуемо. Никто ничего такого не хотел. У организаторов не было такого намерения — в их число входили Немцов, Удальцов, Навальный. Оргкомитет обсуждал вопрос движения колонны, и никто не высказывал предложения идти прямо через Большой Каменный мост. Зачем?

Что касается описанного в документе прорыва, то в указанный период, конечно же, не граждане прорывали цепи, а полиция наступала на них со всех сторон, била их и задерживала. Граждане никуда не прорывались, а пытались остаться на месте согласованного публичного мероприятия. Прорыв был маленьким эпизодом в самом начале, а отнюдь не полуторачасовое (даже трехчасовое, если верить документу — «ЕЖ») действо. Была продавлена маленькая цепочка без всякого насилия, это было ровно в 18.00. Небольшая группа, человек тридцать, в результате этого даже скорее продавливания, а не прорыва, оказалась за цепочкой, которая потом сомкнулась. Часть из них была задержана, как, например, Артем Савелов — только на том основании, что он оказался за линией оцепления. Часть даже так и была задержана, ни тогда, ни потом, и им не предъявляется никаких требований. Но больше никаких прорывов не было, и все дальнейшее сводилось к атаке полиции на граждан, которые ни в каком прорыве не участвовали, а, наоборот, находились на Болотной набережной и Малом Каменном мосту. Так что само изложение событий является ложным и призвано оправдать абсолютно неправомерные действия полиции.

Сергей ВЛАСОВ, координатор проекта «РосУзник»:

Это стандартный документ. Полиция, выдавая эту справку, сообщила о том, что было, с точки зрения ее компетенции, на Болотной площади. Под чрезвычайными происшествиями, как и под чрезвычайными ситуациями, обычно понимаются происшествия или ситуации, происхождение которых имеет природный или техногенный характер.  Здесь полиция имеет в виду, что, к примеру, не было давки, которая послужила бы причиной смерти десятков или сотен людей. Давать юридическую оценку событиям с точки зрения того, имели место массовые беспорядки или нет, должны следователи, а не полиция. Поэтому Дейниченко про это и не говорил. Он привел какие-то факты — правда, например, не упомянул о том, что сотрудники Следственного комитета были на месте во время проведения акции, что означает, что они понимали, что там что-то будет, и уже начали расследовать то, что еще не началось. Это свидетельствует, что вся ситуация на площади была срежиссирована заранее, это более интересный момент. Сама справка ничего особенного не показывает. Адвокаты этот документ видели, его можно использовать в те моменты, когда показания свидетелей, например, не соответствуют времени, указанному в справке.

Надо понимать, что это сырой документ, написанный людьми, которые скорее всего не спали предыдущую ночь, планируя меры безопасности. Писали по горячим следам, переживали все происходящее на площадь — как смогли написать, так и написали. Если у нас цель — найти какую-то ценную формулировку, то я бы не уделял особого внимания документам, написанным вечером того же дня. 6 мая следствие еще не определяло, каким образом будет выстраиваться обвинение, кого за что будут брать, работа еще только начиналась.

В уголовном деле есть огромное количество документов, которые существенным образом могут помочь защите и показывают, что никаких массовых беспорядков не было. В ближайшее время, когда начнутся суды, мы будем об этом очень громко говорить и писать, чтобы всем было понятно. Все дело шито белыми нитками. Сейчас двенадцать человек заканчивают ознакомление с материалами дела, в апреле — скорее всего, на следующей неделе — они уже должны закончить. Тех, кто медленно знакомится с делом, ограничивают судом, тех, кто идет по графику, поторапливают. Некоторые адвокаты уже завершили ознакомление. То, что эти люди отделены от организаторов и других участников, показывает, что в одном деле следствие никаким образом не может их связать. Если все будут вместе, то дело просто рассыплется. Если внимательно посмотреть все дело, то в каждом томе можно увидеть огромное количество вопиющих фактов, свидетельствующих о том, что никаких обвинительных приговоров в этом процессе быть не должно.

«Справка по результатам обеспечения общественного порядка
и безопасности в городе Москве 6 мая 2012 года»