Конец российской науки – 3. Итоги второго чтения

История с российскими академиями и прежде всего с Российской академией наук отнюдь не закончилась. Несмотря на многочисленные протесты научной общественности, принятие закона во втором чтении состоялось 5 июля, через день после первого чтения. Слава богу, у нас есть время спокойно разобраться в том, что в дикой спешке приняли депутаты Государственной думы в последний день весенней сессии под названием федеральный закон «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Заранее прошу прощения за обилие длинных цитат, но иначе законопроект невозможно обсудить.

Прежде всего удивляет формулировка в пункте 3 статьи 2 закона: «Российская академия наук создается в целях обеспечения преемственности и координации фундаментальных и поисковых научных исследований, проводимых в Российской Федерации…» Здесь ключевое слово «создается». А далее по всему тексту натыкаешься на фразы типа: «Российская академия наук, учрежденная настоящим Федеральным законом...». Получается, что следствием принятия данного закона будет появление новой РАН, не связанной с нынешней, насчитывающей без малого 300 лет! Зачем это нужно? С высокой долей вероятности для того, чтобы исключить в будущем возможные имущественные претензии со стороны академии. Ради этого перечеркивается славная история РАН — на это не пошла даже советская власть. В ином случае было бы написано так, как в первом пункте устава РАН, принятого в 2007 году: «Российская академия наук учреждена по распоряжению императора Петра I Указом Правительствующего сената от 28 января (8 февраля) 1724 г. Она восстановлена Указом Президента РСФСР от 21 ноября 1991 г. № 228 "Об организации Российской академии наук" как высшее научное учреждение России. На территории Российской Федерации Российская академия наук является правопреемницей Академии наук СССР».

Для чего же создается-учреждается РАН? Согласно подпункту 3 пункта 1 статьи 7, основными задачами Российской академии наук являются: «участие в организации, координации и проведении фундаментальных и поисковых научных исследований, финансируемых за счет средств федерального бюджета, в разработке и согласовании программы фундаментальных научных исследований в Российской Федерации на долгосрочный период». Обратите внимание: не организация, координация и проведение научных исследований, а лишь «участие в организации, координации и проведении». Кто же организует, координирует, проводит? На этот вопрос ответа нет.

Любопытно в законе всё, что касается независимости РАН. Пункт 2 статьи 15 гласит: «Органы государственной власти Российской Федерации, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, иные государственные органы и их должностные лица не вправе вмешиваться в деятельность Российской академии наук, принимать решения, препятствующие осуществлению задач и функций Российской академией наук». Но в то же время статья 3 разъясняет: «Устав Российской академии наук, а также изменения в него принимаются общим собранием Российской академии наук в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, и утверждаются Правительством Российской Федерации». Разве положение о необходимости утверждения правительством РФ устава РАН, принятого общим собранием, не является покушением на независимость РАН? А в статье 5 сказано: «Российская академия наук может быть реорганизована на основании федерального закона». То есть не общим собранием РАН, а решением Госдумы. Где же независимость Академии? Ее независимость, очевидно, возможна лишь в жестких рамках, определяемых чиновниками. Этакая «управляемая» независимость под присмотром надежных людей.

Самое серьезное значение для будущего российской науки имеет ряд пунктов статьи 18 «Объединение Российской академии медицинских наук, Российской академии сельскохозяйственных наук с Российской академией наук» — таящей в себе не камни, а целые подводные скалы. Так, пункт 8 гласит: «Правительство Российской Федерации в течение трех месяцев со дня вступления в силу настоящего Федерального закона утверждает критерии и порядок проведения оценки деятельности организаций, подведомственных Российской академии наук, Российской академии сельскохозяйственных наук, Российской академии медицинских наук, являющихся государственными академиями наук, созданными в форме федеральных государственных бюджетных учреждений». То есть чиновники разработают критерии и порядок проведения оценки деятельности научных институтов, того самого деления институтов на «плохие» и «хорошие», о котором говорил Ливанов. Об истинности критериев можно будет только догадываться — наши должностные лица не любят публичности в подобных делах. А ведь эти критерии будут решать судьбу научных коллективов, а во многих случаях и судьбу направлений научных исследований! Как тут не вспомнить о критериях оценки эффективности вузов, которыми Министерство образования и науки фактически опозорило себя.

Не менее значителен пункт 9, согласно которому «Научные организации Российской академии наук, Российской академии медицинских наук, Российской академии сельскохозяйственных наук передаются в ведение федерального органа исполнительной власти, специально уполномоченного Правительством Российской Федерации на осуществление функций и полномочий собственника федерального имущества, закрепленного за  научными организациями Российской академии наук. Указанный федеральный орган исполнительной власти осуществляет контроль за использованием федерального имущества, переданного научным организациям, в соответствии с их уставными целями». Под специально уполномоченным органом исполнительной власти подразумевается также упоминавшееся Ливановым Агентство научных институтов или, как его можно с полным основанием назвать, госкорпорация Роснаука. Обратите внимание, этому органу исполнительной власти передаются научные организации, а не только их имущество! То есть институты вместе с трудовыми коллективами. Но в этом случае агентство руководит и их научной деятельностью, включая кадровые вопросы. То есть ничего не изменилось в законе после второго чтения, и РАН становится всего лишь клубом заслуженных ученых. Чем это грозит, уже обсуждалось в статье «Конец российской науки – 2». Но стоит еще раз подчеркнуть: судьба институтов намного важнее судьбы академиков, поскольку нынешняя российская наука сосредоточена преимущественно в академических институтах. Будут уничтожены институты — исчезнет отечественная наука.

Пункт 10 таит в себе подводную впадину, куда может ухнуть заметная часть сохраненной РАН государственной собственности: «До передачи научных организаций в ведение федерального органа исполнительной власти, специально уполномоченного Правительством Российской Федерации, не подлежат изменению организационно-правовая форма, в которой созданы организации, подведомственные Российской академии наук, Российской академии медицинских наук, Российской академии сельскохозяйственных наук, вид вещного права (оперативного управления, хозяйственного ведения, постоянного бессрочного пользования), на котором за указанными организациями закреплено имущество, а также его состав, за исключением случаев принятия решений об использовании земельных участков (в том числе с расположенными на них объектами недвижимого имущества), предоставленных таким организациям, в целях, установленных Федеральным законом от 24 июля 2008 года № 161-ФЗ "О содействии развитию жилищного строительства"». То есть некоторые чиновники смогут содействовать строительству элитного жилья в достойных местах.

Ну и, конечно, крайне важен для судьбы научных институтов пункт 11, гласящий: «В наименовании научных организаций, переданных в ведение федерального органа исполнительной власти, специально уполномоченного Правительством Российской Федерации, указывается их принадлежность к Российской академии наук, учрежденной настоящим Федеральным законом. Руководители таких научных организаций назначаются на должность и освобождаются от должности по согласованию с президиумом Российской академии наук и после одобрения их кандидатур Комиссией по кадровым вопросам Совета при Президенте Российской Федерации по науке и образованию». Это явное отступление от нынешних демократических принципов РАН, согласно которым директора научного института избирает коллектив, а затем его утверждает (или не утверждает) тайным голосованием соответствующее отделение и окончательно утверждает президиум РАН. После принятия закона коллективы институтов отстраняются от процесса назначения директора — кандидатура должна пройти согласование в президиуме и получить одобрение нового органа, Комиссии по кадровым вопросам Совета при Президенте Российской Федерации по науке и образованию. Но кто назначает, в законе не сказано. Вероятно, пресловутое Агентство научных институтов. Что подтверждает сохранившееся намерение оторвать институты от новой РАН. Зачем же тогда указывать принадлежность к ней научных организаций?! Чепуха какая-то.

Среди иных изменений, которые появились после второго чтения, следует упомянуть иной порядок формирования новой РАН. Если в первом варианте академиками становились академики и члены-корреспонденты все трех академий, правда, после написания соответствующего заявления, то теперь в отношении академиков порядок таков: «Лица, имеющие звания действительного члена Российской академии наук, Российской академии медицинских наук, Российской академии сельскохозяйственных наук, являющихся до дня вступления в силу настоящего Федерального закона государственными академиями наук, со дня вступления в силу настоящего Федерального закона на основании устава Российской академии наук, учрежденной настоящим Федеральным законом, могут стать академиками Российской академии наук…» Слова «могут стать» в отсутствие устава новой РАН могут означать что угодно: от того же заявления о желании вступить до новых выборов в действительные члены. Но кто же будет принимать новый устав в отсутствии академиков, которые могут стать таковыми только на основании устава? Загадка посложнее того, что было сначала, яйцо или курица.

Не менее загадочна запись, касающаяся членов-корреспондентов: «Члены-корреспонденты Российской академии наук, Российской академии медицинских наук, Российской академии сельскохозяйственных наук получают рекомендацию соответствующего отделения Российской академии наук, учрежденной настоящим Федеральным законом, и могут в течение трех лет со дня вступления в силу настоящего Федерального закона быть приняты в академики Российской академии наук на основании решения общего собрания Российской академии наук в порядке, предусмотренном уставом Российской академии наук». И опять-таки в отсутствие устава новой РАН, который появится далеко не сразу после принятия закона, неясно, чем механизм принятия в действительные члены члена-корреспондента отличается от принятия ученого, не имевшего данного научного звания?

Вывод, который можно сделать после изучения принятого во втором чтении закона «О Российской академии наук, реорганизации государственных академий наук и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», неутешительный: институты РАН по-прежнему собираются отдать под управление чиновников — они будут решать судьбу научных организаций и судьбу исследований в самых разных сферах научной деятельности. Это подтвердил 11 июля в своем интервью радиостанции «Эхо Москвы» министр Дмитрий Ливанов.

Об интервью стоит сказать особо. По словам Ливанова, отделение «клуба выдающихся ученых» от системы научных институтов — принципиальная позиция «реформаторов», поскольку «…одни и те же люди принимают решения о том, какие исследования надо финансировать, они же их финансируют, они же их проводят, они же сами себе потом отчитываются и сами себя награждают». Странно слышать такое. Во-первых, ложь, что одни и те же люди делают всё сразу. Одни люди принимают решения по финансированию исследований, другие их финансируют, третьи проводят исследования и потом отчитываются. А государственными наградами ученых награждает президент РФ. Во-вторых, РАН никогда не действовала без контроля со стороны государства — правильность расходования бюджетных средств отдельными научными организациями регулярно проверяла Счетная палата РФ.

Второй принципиальной позицией, по Ливанову, является «…национализация имущества Академии наук. Государство этим законопроектом полностью берет на себя ответственность за сохранность и стопроцентное целевое использование федерального имущества, которое было ранее закреплено за РАН, которое использовалось недолжным образом, которое, если говорить просто, разбазаривалось. Но теперь с этим будет покончено. Государство гарантирует, во-первых, сохранность этого имущества, а во-вторых, его целевое использование только в интересах развития науки и высшего образования».

Как обеспечивают сохранность федерального имущества чиновники, мы хорошо знаем на примере Министерства обороны. А вот директоров академических институтов пока что не обвиняли в распродаже зданий и территорий, разве что в сдаче помещений в аренду, но многие из них таким образом спасали свои организации в тяжелые 90-е годы, когда необходимо было выжить. Так что Ливанов лжет, когда говорит о разбазаривании закрепленного за РАН имущества. И обеспечить сохранность этого имущества после передачи его Агентству при нынешнем уровне коррупции ему не по силам.

Доводы Ливанова не избавляют от мысли, что главный побудительный мотив проводимой реформы — стремление определенной группы взять под полный контроль финансовые потоки в сфере науки и собственность, прежде всего недвижимость РАН. И легковесным, если не сказать ангажированным, кажется недавнее утверждение Леонида Радзиховского, что это не может быть причиной, поскольку здания у институтов не так-то легко отнять. Отнимать здания у институтов, выбрасывая мебель и выгоняя сотрудников на улицу, никто не будет — зачем лишний шум? Но после слияния трех или четырех институтов в один и сокращения численности сотрудников тоже в три или четыре раза как-то совершенно случайно окажутся свободными здания, скорее всего, в центре Москвы, Петербурга, Екатеринбурга и далее по списку региональных отделений РАН, и тогда уже ничто не помешает продать их. Благо, методика прекрасно отработана Оборонсервисом.

Можно предположить еще одно тайное намерение власти, толкающее ее на отъем институтов у РАН: академические институты были в советское время и остаются организациями, в которых работают независимые по духу и критически относящиеся к власти люди. Перевод институтов под крыло Агентства, назначение директоров превращает научных сотрудников в обычных бюджетников, наподобие учителей и врачей, которыми легко помыкать, которых можно заставить правильно голосовать, ходить на правильные митинги, которых не страшно включать в избирательные комиссии. Кто знает, может, и это сыграло свою роль.

Вне всякого сомнения, надо реформировать РАН, но не разрушая академическую науку, несущую на себе основную нагрузку фундаментальных исследований в стране. Многочисленные протесты не смогли изменить сути осуществляемой властями реформы РАН. Принятый во втором чтении, закон сохранил все главные задумки «реформаторов». Третье чтение, которое состоится в сентябре, поставит окончательную точку в судьбе российской науки. Деятельность Агентства научных институтов будет отмечена ликвидацией одних институтов, бездумным слиянием других, резким сокращением научных коллективов. Непрофессионалы, ни разу не показавшие до сей поры способности и желания прислушиваться к мнению специалистов, будут принимать решение, каким исследованиям быть, а каким — нет. Наверное, не обойдется и без откатов: если они есть в других сферах деятельности, зависящих от чиновников, почему им не быть в науке. Мы получим «Сколково» в масштабах страны — ни денег, ни науки.

Научному сообществу, как и всем ответственным людям, необходимо всеми доступными средствами бороться за спасение отечественной науки. Надо показать власти, что мы не намерены спокойно взирать на фактически преступные действия, грозящие навсегда оставить Россию даже не «сырьевой державой», а сырьевым придатком стран, процветающих за счет развития высоких технологий и экономики знаний.

Автор – генеральный директор журнала «Знание-сила»

Фото ИТАР-ТАСС/ Александра Мудрац