Застиранная халатность

Маленький щуплый человек, небритый, короткие волосы с проседью, появился перед судом в застиранном женском халате на голую грудь и в тапочках на босу ногу. Уточним: не появился, нет. Его привезли в суд из тюрьмы и под конвоем. В цветастом халате. Цвет тапочек не установлен.

Человека зовут Грачья Арутюнян. Он управлял многотонным КАМАЗом, доверху наполненным щебенкой. Тяжелый грузовик врезался в рейсовый автобус на перекрестке под Подольском. Погибло много пассажиров, еще больше было ранено, в том числе, тяжело. Это всё так горестно, что я и цифр называть не хочу. Да вы и сами их знаете. Очень много. Среди погибших – один ребенок. Уже достаточно, чтобы содрогнуться от этой беды, в официальный траур и без оного.

Еще до появления фотографий водителя я читал о нем в газетах. Главная подробность, на которую упирали все репортеры – что он армянин. И не просто, а как бы дважды армянин. Потому что он иностранец, гражданин Армении. Авторы трактовали это как отягчающее обстоятельство. Типа: может, он и не в стельку пьян, но что армянин – уж это точно.

Этот Т-образный перекресток, что за деревней Ознобишино, я очень хорошо знаю. Чуть дальше расположен поселок Красная Пахра, где некогда, в совсем иные времена, располагались служебные дачи «Известий». Почти тридцать лет, еще при советской власти, мы семьями приезжали сюда на субботу-воскресенье. И сколько раз, забыв запастись хлебом или молоком, ездил я в Подольск, минуя этот перекресток, – теперь и не сосчитать.

Светофора там не было никогда. Тридцать лет назад, когда дороги, по нынешним меркам, были пустынны, на этой развилке мне на «жигулёныше» приходилось немало повертеть шеей, чтобы не угодить под колеса мчащегося по главной дороге грузовика. Но везло не всем. Вместе со многими известинцами я подписывал просительное письмо в подольскую автоинспекцию, чтобы поставили светофор. Прошли десятилетия, сменились эпохи. Машины расплодились, как мыши. Но коварный перекресток методично множил свои жертвы.

А еще про водителя я узнал из прессы, что у него недавно умер от злой опухоли 21-летний сын, что дома, в Ереване, остались отец-инвалид и жена. А сам он приехал, чтобы заработать на памятник сыну. Вот и заработал – лет на пять. Если не больше.

Я, конечно, не могу знать деталей происшествия, впереди должно быть немало профессиональных экспертиз. Что там было с тормозами, сцеплением, какова глубина протекторов? Но для себя обойдусь и без экспертиз. Если с учетом мотоцикла, то я уже с полвека за рулем. И ещё мне издавна ведома глубина и гуманность отечественного правосудия. И это позволяет сделать простой вывод, что сидеть этому Грачье Арутюняну – не пересидеть.

Ничто в облике и поведении водителя не указывает на развязность и пренебрежение своими шоферскими обязанностями. Как и всякий приезжий из бывшего СССР, живущий в России на причудливых правах и в недобром окружении, Арутюнян безмерно дорожил своей работой. Прошли золотые времена летунов. Нынче увольнение бедняка ужасом своим превосходит банкротство и крах долларового миллиардера. Лишившийся заработка, потративший последние деньги на дорогу, бедняк утыкается в тупик безысходности. Поэтому он работает на износ. Вспомним: авария случилась после полудня в субботу, когда все приличные люди отдыхают. Но только не приезжие армяне.

Я знаю теории, согласно которым бедные сами виноваты в своей бедности. Работать, вишь, не хотят. Меньше бы лени, больше бы инициативы – глядишь, и сами бы катались на «бентли». Занятненькие, конечно, силлогизмы. Но не по мне. Когда мне приходится выбирать между богатыми и бедными, между счастливцами и несчастливцами, между сильными и слабыми, здоровыми и больными, мои мысли и чувства с теми, кому в этой жизни радостей досталось в обрез, а бед – полной мерой.

В московской полиции явно преобладает другая точка зрения. По поводу нелепого дамского халата, в котором Г. Арутюняна привезли в публичное присутствие Тверского суда, у властей зашкалило профессиональную проницательность. «Источники в столичной полиции утверждают, – пишет репортер газеты «МК», – что следователи считают скандал вокруг внешнего вида Арутюняна одной из уловок его адвокатов: не исключено, что ему специально не принесли новую одежду, чтобы он предстал на суде в таком несчастном виде, чтобы вызвать жалость».

Ну, следователи, ну, охранители человеческих прав, достоинства и чести! А если бы в суд привезли подозреваемого не в халате, а в сорочке со штанами, то он уже не вызывал бы жалости? А если бы в пиджаке и штиблетах, но с отцом-инвалидом и необходимостью вкалывать на памятник любимому сыну – так уже не заслуживает снисхождения? А если бы без памятника, а просто горе человека, ставшего невольной причиной смерти иных людей – так пусть судится хоть нагим?

Даже самый распоследний мерзавец, каковыми сегодня в достатке укомплектованы полицейские ряды, не посмеет утверждать, будто этот приезжий из Армении, жалкий и растерянный, не смеющий поднять глаз из-за могучей решетки, сознательно и намеренно направил свой «Камаз» на рейсовый автобус. И пленка с видеорегистратора, и схемы катастрофы не раз показывали по ТВ. За десять метров до автобуса грузовик уже лежал на боку и его неудержимо несло. Возможно, эксперты признают, что этим трюком Г. Арутюнян, водитель с 20-летним стажем, надеялся предотвратить беду, но не сумел.

А в это время в Америке привозят в суд Джохара Царнаева. Его обвиняют в организации теракта 15 апреля в Бостоне, во время традиционного марафона. От бомбы, якобы сделанной и заложенной в тайник Джохаром и его старшим братом Тамерланом, погибли три человека. И потом, спасаясь от преследования, братья-чеченцы убили полицейского.

Как и Грачья Арутюнян в России, Джохар Царнаев в Америке не из местных. Его арестовали тяжело раненого, истекающего кровью. Лечили, вылечили. В суд он явился не в рубище с запекшейся кровью и не в стоптанных шлепанцах. Цвет его одеяния был слишком ярким, как и положено в американских тюрьмах. Но во всем прочем – вполне приличная одежда, никак не унижающая человеческого достоинства узника.

Если Джохара признают виновным по всем пунктам обвинения, то ему грозит смертная казнь. Если за Грачья Арутюняном не признают права на снисхождение, то он будет заключен в тюрьму на семь лет – с правом на условно-досрочное освобождение. Потому что братья Царнаевы, чтобы убить свои жертвы, должны были совершить ряд нацеленных, заведомо продуманных действий. У несчастного армянина судьбу решило стечение обстоятельств, сомкнувшихся в долю секунды.

Если совсем просто, то вины этих людей несравнимы. Но так же несравнимо и отношение к ним – только с обратным знаком. Если вокруг Дж. Царнаева вьются крупные адвокаты, а сам кудрявый убийца красуется на глянцевой обложке журналаTheRollingStone, то несчастный работяга с красными воспаленными веками сидит за решеткой в халате с разводами. В блогах досужие портянки поливают его проклятьями, а две постсоветские державы, Россия и Армения, спорят промеж себя, кто из них должен был принести ему что-нибудь мало-мальски пристойное, чтобы прикрыть срам.

И, как водится, с тупой канцелярской спесью винят друг друга без шансов на поношенные штаны.

Фото ИТАР-ТАСС/ Михаил Почуев
Фото ИТАР-ТАСС/ Антон Новодережкин