«Дело двенадцати». 8 августа. Стенограмма
8 августа в Мосгорсуде состоялось очередное заседание по так называемому «Делу двенадцати», выделенному из «Болотного дела».
11:43. Судебное заседание начинается. В огромном зале человек 50 — родственники, друзья, сочувствующие. Среди них сегодня Георгий Сатаров и Эдуард Лимонов. Они сидят рядом в первом ряду.
Девять человек — в аквариуме. Трое подсудимых (Мария Баронова, Александра Духанина, Николай Кавказский) и человек 15 адвокатов сидят за столами. Напротив — прокурор Стрекалова в голубой форменной рубашке, с хвостиком и челкой, закрывающей половину лица. На возвышении председательствующая в черной мантии — судья Наталья Никишина.
Адвокат Марии Бароновой Сергей Бадамшин: Заявляю ходатайство об исследовании справки, находящейся в томе 28 на стр. 226.
Защитники и подсудимые все дружно поддерживают ходатайство.
Прокурор: Возражаю.
Судья: Отклонить ходатайство Бадамшина.
Сергей Кривов: Ходатайствую о запросе справки из психоневрологического диспансера о здоровье следователя Гуркина. Гуркин видит на экране то, чего нет. Возникают сомнения в его адекватности (зачитываемые второй день протоколы составлял следователь Гуркин со множественными нарушениями и выборочным пристрастным описанием: противоправные действия полиции не описаны, подсудимые называются по фамилии без опознания, следователь дает свои оценки, все протоколы, составленные в разные дни подписаны одними и теми же понятыми).
Подсудимые поддерживают, Ярослав Белоусов — на усмотрение суда.
Защита поддерживает.
Адвокат Николая Кавказского Вадим Клювгант: Поддерживаю. Следователь Гуркин нужен в этом зале
Защитник Кривова Сергей Мохнаткин: У Буркина фантазии.
Адвокат Кривова Вячеслав Макаров: Поддерживаю.
Прокурор: Возражаю. Следователь Гуркин является действующим сотрудником СК РФ. Сомневаться в его душевном здоровье не приходится.
Судья: Отклонить ходатайство Кривова как не относящееся к существу судебного разбирательства.
Прокурор читает дело. Том 28, листы 227, 233, 234, 242. Протокол осмотра предметов и иллюстрационная таблица. Описаны разные файлы. Сюжет один — передвижение кабинок биотуалетов.
Начинается просмотр видео.
Бадамшин: Опять понятые — те же самые лица, что и в предыдущих протоколах. Прошу отметить, что ни один полицейский не пострадал.
Адвокат Леонида Ковязина Алексей Ветринцев: Лицо на видео в протоколе называют «Ковязин», но опознания не было. Это незаконно и недопустимо.
Баронова: Мне пришла смс, что пристав во время просмотра сказал «валять его в ссаках» (про эпизод с человеком, которого валяют в жидкости, вытекшей из опрокинутых туалетов). Удалите пристава.
Адвокат Ярослава Белоусова Екатерина Горяйнова: Человек на видео подвергается унижению, его валяют в луже экскрементов, полицейский наступает лежащему на голень.
Жена и защитник Ковязина Евгения Тарасова: Лиц не видно, а фамилия человека фигурирует.
Кривов: У полицейских нет жетонов. При падении кабинок повреждений не возникает, крыши уже помяты. Кабинки — их 4, а не 6, как написано.
Адвокат Александры Духаниной и Дениса Луцкевича Дмитрий Дубровин: У кабинки уже сломана крыша.
Мохнаткин: Демонстрантов обвиняют в повреждении кабинок, которые уже были повреждены, хотят возместить поломки за счет демонстранотов.
Судья: Баронова — вам замечание.
Баронова встает, пытается вновь говорить о приставе, который делал оскорбительные замечания «валять его в ссаках».
Судья: Замечание. Баронова, вы будете удалены из зала.
Ветринцев: Ходатайствую исключить данное видео как недопустимое доказательств.
Защита поддерживает.
Защитник Духаниной Дмитрий Борко: Заявляю протест на недостойное поведение пристава.
Адвокат Андрея Барабанова Светлана Сидоркина: Следствием производилась нарезка файлов.
Подсудимые поддерживают.
Прокурор: Возражаю.
Судья: Ходатайство Ветринцева отклонить.
Прокурор начинает читать.
Макаров пытается что-то сказать, судья его прерывает.
Макаров: Возражения на действия председательствующего.
Судья: Замечание за пререкания с председательствующим.
Прокурор читает протокол описания видео (фрагменты уже просмотренного ранее целиком эфира «Минаев-Live»).
Макаров: Когда окончены следственные действия? Когда были приобщены эти материалы?
Прокурор: 17 ноября 2012.
Макаров: Подписано «Пашков». Нет подписи ни Кривова, ни его адвоката. Что это значит?
Просмотр видео.
Макаров: На последнем файле видно, что ОМОН избивает граждан. На первом видео вообще ничего примечательного нет. На втором видео видно, что упавшего гражданина избивает ОМОН. На пятом — полиция бьет гражданина и наскакивает на граждан. Нарезка сделана так, что скрывает противоправные действия полиции. Файл прерывается, состоит из нарезок. В протоколе следователь Гуркин пишет, что граждане двигают на ОМОН ограждения. Мы же видим, что ОМОН бьет граждан, очевидна попытка обелить ОМОН. Имеет место предвзятость следователя. Диск извлечен 17 ноября из конверта без повреждений конверта несколько раз — это следует из материалов дела. Это чудеса какие-то. Следователь при просмотре создает искусственное доказательство путем нарезки. Приобщает доказательство путем создания. Это вновь созданное Гуркиным доказательство мы тут и исследуем. (Саркастическим тоном.) Это юридические новации! Прошу протокол и приложение к нему признать недопустимым доказательством и исключить по перечисленным основаниям. Также следователь сам произвел опознание, не зафиксировал, а просто указал в протоколе фамилии. Все было сделано с одними и теми же понятыми. Протокол не подписан ни Кривовым, ни его адвокатом. Указанный диск запечатывался Гуркиным 17 ноября, следователь вскрывал конверты исследовал диск с понятыми — так создавался новый протокол… Да, такие манипуляции вызывают вопросы. Следователь, получается, сам себя опрашивал как свидетель, то есть два в одном. Это делает невозможным его дальнейшее участие в следственных действиях в качестве следователя. Есть ли где эти материалы, на которые следователь ссылается, где они находятся? Из каких сундуков следствие и обвинение все эти диски достает? Какие действия с ними производились?
Адвокат Степана Зимина Максим Пашков: Я хочу посмотреть на свою подпись. Заявляю, что я не ни разу в следственных действиях по Кривову участия не принимал. (Смотрит) Подпись вроде моя… Вопросы… Странное создание доказательств. Следователь нарезает кадры и выдает их за новое доказательство. Законом не предусмотрено искусственное создание доказательств. Ходатайство обосновано, поддерживаю.
Бадамшин: Опять те же профессиональные понятые, с теми же ошибками в написании адресов.
Мохнаткин: Неправильное описание. Рост описан непрофессионально. Описание и увиденное не соответствуют друг другу. Отмечаю, что обвиняемый Кривов участия в следственных действиях не принимал и ничего не подписывал.
Борко: Мы уже смотрели целое видео, зачем смотреть повторно? Отмечаю, что даже большие ранее отсмотренные видео являются компиляцией с монтажом — это монтированный документальный фильм. Nevex.TV выпустило документальный фильм, они этого не скрывают, это монтаж изначально. Гуркин переписывает фрагменты и сам нарезает из уже смонтированного новое доказательство. Мы видим, что полиция продавливает решетки на демонстрантов, а не демонстранты давят, что написано в протоколе. При этом событие в своей логике не просматривается. Откуда взялись решетки? Ходатайство поддерживаю. Время начало и конца отсмотра с целью нарезания — это около часа. Совокупная длина отсмотренного час, а реально на записи это два часа. Вопрос: как следователь все это отсмотрел?
Кривов: Не вдаваясь пока в содержание просмотренного. Я себя не увидел на этом видео. Гуркина я не видел, он меня тоже, а если и видел, то не меня. Опознающий должен указать, по каким именно признакам опознал, с кем сравнивал — ничего этого нет. Напоминаю, что предусмотрена ответственность за свое опознание, экспертиза проводится по регламенту. Мы же изучаем бред некомпетентного лица. Экспертиза не опознает меня, поскольку по данному видео это невозможно. Ходатайствую об экспертизе опознания. С ходатайством Макарова согласен и поддерживаю. Нарезанные и смонтированные кадры, где есть якобы Кривов, считаю недопустимым доказательством.
Горяйнова: Поддерживаю. Сейчас протокол от 17 ноября исследуется. Аналогично был протокол по Белоусову от 25 ноября. Нельзя не только себя узнать, но и выводы сделать невозможно. Это относится ко всем ранее просмотренным видео.
Аграновский: Описание Гуркиным тенденциозно, он сам нарушает при этом закон.
Клювгант: Три процессуальных действия содержатся в одном протоколе — это чудовищная фальсификация. Ходатайство поддерживаю.
Вся защита поддерживает.
Адвокат Степана Зимина Алексей Емельянов: Подписан протокол Пашковым, который не уверен в своей подписи и заявил, что участия в следственных действиях по Кривову не принимал.
Баронова: Действия не имеют смысла. Поскольку разбирательство не имеет целью установление истины, я не понимаю, как себя тут вести. Суд поддерживает обвинение, и вы, ваша честь, все это допускаете.
Прокурор: Возражаю.
Судья: Ходатайство Макарова отклонить.
Возмущенные крики в зале.
Судья: Удалить первый ряд!
Вышли матери обвиняемых — мать Дениса Луцкевича Стелла Антон, Наталья Кавказская. Вышел Сатаров. Возмущение в зале.
Владимир Акименков кричит: Все выходите!
Все слушатели встали и вышли из зала.
Далее — со слов адвоката.
Прокурор читает.
Перерыв.
После перерыва слушатели входят в зал.
В зале присутствует эксперт Общественного наблюдательного совета, просит говорить громче, предупреждает, что ведется запись, осуществляется мониторинг суда.
Судья: Замечание!
Эксперт: Говорите громче.
Судья: Приставы, удалите из зала!
Эксперта выводят двое приставов.
Просмотр видео.
Бадамшин: Привычно о понятых. Все те же.
Дубровин: Молодой человек не вырывается, а прикрывается рукой. Файлы 3 и 5 повторяются. Качество видео низкое.
Мохнаткин: Это не доказательство. Такое видео выносить в суд оскорбительно. Это недопустимые доказательства.
Адвокат Владимира Акименкова и Ярослава Белоусова Дмитрий Аграновский: Из-за технических проблем все файлы без времени и реального звука.
Горяйнова: Я сравнила видео с протоколом и таблицами. Следователь отмечает, что начинается задымление, «Луцкевич бросает предмет в сторону полицейских». Но на кадрах же лиц вообще не видно. Видно только, что полиция из-за задымления бьет демонстрантов дубинками. Какой предмет летит, не видно. То, что мы видим, в протокол не входит, а что не видим — в протоколе.
Кривов: Жетонов у полицейских нет. Видим рейд полиции, они выхватывают парня в голубой рубашке (называемого в протоколе «Луцкевич») и начинают его бить. Я Луцкевича не увидел. Где его искать на видео? Ходатайствую о вызове следователя Гуркина в суд, а также прошу исследовать все носители. Прошу истребовать все исходные записи и экспертов к ним. Необходимо вызвать в суд и понятых.
Судья: Обсуждаем ходатайство.
Бадамшин: Я тоже хочу видеть Буркина в суде. К нему есть вопросы. Сомнения должны быть развеяны в суде. А также ходатайствую о вызове понятых. Ходатайство поддерживаю.
Клювгант: Необходимо восстановить обстоятельства достоверности. Поддерживаю.
Аграновский: Необходимо исследовать подлинники на носителях.
Защита поддерживает ходатайство Кривова.
Борко: Мы видим результат непрофессиональных действий. Необходимо участие технических специалистов. Поддерживаю.
Защита и подсудимые поддерживают. Полностью или частично.
Прокурор: Возражаю.
Судья: Ходатайство отклонить.
Макаров: По протоколу и приложению к нему. На диске отсутствуют подписи понятых и время опечатывания. Производство следователя незаконно. Чем руководствовался следователь при манипуляциях — непонятно. На нелицензированном оборудовании с помощью нелицензионных программ производил действия, не будучи специалистом. Действия следователя можно квалифицировать как злоупотребление полномочиями. Видим, что человек держится за голову после удара дубинкой. Люди сидят на асфальте, полиция же совершает в отношении них противоправные действия. Полиция бьет демонстрантов дубинками. Слышно, что ведущий говорит: «ОМОН пошел в рассечение». Подчеркиваю, что это не военные действия, и еще никаких действий демонстранты не предпринимают. Полиция бьет граждан дубинками по головам!
Дубровин: Ходатайствую об изменении места проживания Духаниной. Прошу ее переезда к законному мужу. Вот свидетельство о браке.
Судья: На каких правах? Какие у вас есть основания там находиться?
Духанина: Я там прописана.
Обсуждается.
Бадамшин: Духанина ни разу не нарушала режим содержания. Прошу удовлетворить.
Все — защита и подсудимые — горячо поддерживают.
Клювгант: Даже неловко это обсуждать — в силу неотъемлемого конституционного права человека. Конечно, поддерживаю.
Кавказский: Любящие люди должны жить вместе.
Прокурор: Уточняющий вопрос. У вас какие в постановлении наложены ограничения? Так… Оригинал брака не представлен. Ходатайство по изменению адреса не подлежит удовлетворению. Возражаю.
Судья удаляется для вынесения решения.
По возвращении в зал судья ходатайство отклоняет.
В зале кричат: «Позор!»
Ковязин (эмоционально): У прокурора нет сердца — ходатайствую об отводе прокурора!
(Люди возмущены заявлением прокурора Стрекаловой — возгласы, хлопки.)
Судья: Вывести тех, кто хлопал!
Двоих выводят из зала.
Судья: Приставы! Взять с них объяснения!
Баронова: Этот суд не является судом, это — театр!
Судья: Вам замечание, Баронова!
Защита поддерживает ходатайство об отводе прокурора или говорят «на усмотрение суда».
Судья удаляется для решения.
По возвращении судья отклоняет ходатайство об отводе прокурора Стрекаловой.
Прокурор читает том 28, листы 58, 65. Протокол осмотра предметов.
Просмотр видео.
Дубровин: Полицейские бьют людей. Лицо рассмотреть нельзя. Время и место установить нельзя.
Бадамшин: Я опять про профессиональных понятых.
Аграновский: Изымались уже неоригинальные записи. Ни одной камеры к делу не приобщено. Называние неопознанного лица «Полихович» — это не протокол, а форма ориентировки суда. Где оригинальные носители, как была получена эта запись — неизвестно. Временная шкала не присутствует. Нет оснований полагать, что это именно Болотная. Непонятно, кто на записи. Это ориентировки, а не протокол! Хорошо, что у нас профессиональный судья и ее не собьешь, а если бы были присяжные?
Макаров: Обвинение не дает нам ознакомиться с вещественными доказательствами в зале суда. В голове у следователя несоответствие. В протоколе не написано нигде «Болотная площадь», написано «Болтоная площадь». А на Болотную площадь, как известно, пройти было нельзя, а можно было пройти только в сопровождении двух полицейских, и только в автозак. Диск под одним номером присутствует много раз — это что, контрафактная продукция, которая подлежит уничтожению? Может, обвинение ко вторнику разберется и объяснит, почему один и тот же диск с одним номером все время извлекается из всех «неповрежденных конвертов белого цвета с надписью «СК»? Это само по себе уже делает доказательства недопустимыми. Прошу видео и протокол исключить из доказательств. Мы в протоколе одно читаем, а на дисках мы это не видим. Оригиналы отличаются от просматриваемого видео.
Защита и подсудимые поддерживают.
Аграновский: Дайте оригиналы записи. На диски видео никто не записывает. Где камеры?
Прокурор: Возражаю. Доказательства получены с требованием законодательства. Подлежат оценке на достоверность в совещательной комнате. Сторона обвинения представляет свои доказательства в том порядке, в каком считает нужным.
Макаров: Я пришел в суд ознакомиться не с фантастикой, а с доказательствами!
Судья: Отклонить.
Макаров: То есть материалов у суда сейчас нет?
Кривов: Эпизод с барьерами. Граждане не давят на полицейских, а, наоборот, находятся на расстоянии от барьеров, граждане уворачиваются от ударов полицейских и прикрываются. Граждане используют барьеры для защиты от противоправных действий полиции.
Судья (раздраженно): Перерыв. До вторника. 11-30.
