Распродажа «неликвидов»
Правительство одобрило программу приватицазции на следующий год. Цифры в первый момент впечатляют: предусмотрена продажа почти тысячи (968) ФГУПов и 419 государственных долей в акционерных обществах. «Сделками года» обещают стать продажа КАМАЗа и предприятия, специализирующегося на транспортировке сжиженного газа «СГ-Транс».
Казалось бы, опасения, что страна медленно, но неуклонно движется к госкапитализму, появившиеся с началом превращения «Газпрома» из газовой монополии в «наше все», можно считать несколько преувеличенными. Особенно если вспомнить, как на заседании кабинета министров премьер журил главу Минэкономразвития Германа Грефа за то, что государство слишком медленно избавляется от собственности, да и денег выручает за нее слишком мало. Впрочем, слишком обольщаться не стоит.
Герман Греф, отвечая на «конструктивную критику» премьера, сетовал на заседании правительства на то, что львиная доля выставляемых на продажу предприятий – мало кого способный заинтересовать «неликвид», за который нередко еще и приплачивать хорошо бы. Оттого, дескать, и планы приватизации выполнить сложно.
Причина, конечно, уважительная и многое объясняющая. Однако безотносительно качества предлагаемых к продаже государственных активов можно констатировать не слишком приятную для российских властей тенденцию: портфельные инвестиции растут на сегодняшний день гораздо быстрее прямых. Как-то вдруг в одночасье оказалось, что желание заработать на высоких нефтяных ценах и нежелание иметь свою собственность в России можно совместить, покупая акции принадлежащих кому-то другому предприятий. Преимущества состоят в том, что для продажи пакета акций нужно от двух минут до недели (в зависимости от размеров этого пакета). Да и делать это можно, пребывая фактически в любой точке земного шара, где доступна мобильная связь. Некоторые довольно крупные российские бизнесмены даже избавляются от собственного бизнеса, а освободившиеся деньги вкладывают в акции. Свежий пример – жена московского мэра Елена Батурина, объявившая на прошлой неделе, что собирается купить акций «Газпрома» на 13 миллиардов рублей. И можно сколько угодно убеждать себя и окружающих, что дело ЮКОСа никак на инвестиционный климат в России не повлияло, - реальность от этого не изменится. Вновь поднятый вопрос о легитимности собственности (решенный, казалось бы, еще в конце прошлого века) заставляет многих потенциальных инвесторов повременить с вложением денег до прояснения ситуации. Это относится в том числе и ко вновь приватизируемым предприятиям. В самом деле, аргумент из серии «тогда все делали плохо, а теперь – правильно» всерьез восприниматься не может. Чем, например, кардинально отличается аукцион по продаже «Славнефти» образца декабря 2003 года отличается от любого из пресловутых залоговых аукционов, к которым сегодня больше всего претензий? И там и там победитель был известен заранее; и в том и в другом случае были соблюдены формальные признаки открытости и конкурсности. Наконец, от участия под тем или иным предлогом были отстранены иностранцы, готовые платить реальную цену, в результате чего привлекательные активы ушли за весьма скромные деньги. Более того, если во времена залоговых аукционов рыночной цены на продававшиеся предприятия ввиду отсутствия рынка попросту не было, а сами предприятия были наполовину разворованы, то к «Славнефти» это отношения уже не имеет никакого. А про продажу «Юганскнефтегаза» и говорить нечего.
Срок давности по приватизационным сделкам составляет 10 лет, а это означает, что, покупая то или иное предприятие, собственник должен понимать: он приобретает не бизнес, который можно развивать и эксплуатировать, а некий полуфабрикат, и в любой момент может возникнуть необходимость его «легитимировать», к чему уже призывает среди прочих даже Михаил Ходорковский, лишившийся практически всей своей «нелегитимной» собственности.
Обсудить "Распродажа «неликвидов»" на форуме
Казалось бы, опасения, что страна медленно, но неуклонно движется к госкапитализму, появившиеся с началом превращения «Газпрома» из газовой монополии в «наше все», можно считать несколько преувеличенными. Особенно если вспомнить, как на заседании кабинета министров премьер журил главу Минэкономразвития Германа Грефа за то, что государство слишком медленно избавляется от собственности, да и денег выручает за нее слишком мало. Впрочем, слишком обольщаться не стоит.
Герман Греф, отвечая на «конструктивную критику» премьера, сетовал на заседании правительства на то, что львиная доля выставляемых на продажу предприятий – мало кого способный заинтересовать «неликвид», за который нередко еще и приплачивать хорошо бы. Оттого, дескать, и планы приватизации выполнить сложно.
Причина, конечно, уважительная и многое объясняющая. Однако безотносительно качества предлагаемых к продаже государственных активов можно констатировать не слишком приятную для российских властей тенденцию: портфельные инвестиции растут на сегодняшний день гораздо быстрее прямых. Как-то вдруг в одночасье оказалось, что желание заработать на высоких нефтяных ценах и нежелание иметь свою собственность в России можно совместить, покупая акции принадлежащих кому-то другому предприятий. Преимущества состоят в том, что для продажи пакета акций нужно от двух минут до недели (в зависимости от размеров этого пакета). Да и делать это можно, пребывая фактически в любой точке земного шара, где доступна мобильная связь. Некоторые довольно крупные российские бизнесмены даже избавляются от собственного бизнеса, а освободившиеся деньги вкладывают в акции. Свежий пример – жена московского мэра Елена Батурина, объявившая на прошлой неделе, что собирается купить акций «Газпрома» на 13 миллиардов рублей. И можно сколько угодно убеждать себя и окружающих, что дело ЮКОСа никак на инвестиционный климат в России не повлияло, - реальность от этого не изменится. Вновь поднятый вопрос о легитимности собственности (решенный, казалось бы, еще в конце прошлого века) заставляет многих потенциальных инвесторов повременить с вложением денег до прояснения ситуации. Это относится в том числе и ко вновь приватизируемым предприятиям. В самом деле, аргумент из серии «тогда все делали плохо, а теперь – правильно» всерьез восприниматься не может. Чем, например, кардинально отличается аукцион по продаже «Славнефти» образца декабря 2003 года отличается от любого из пресловутых залоговых аукционов, к которым сегодня больше всего претензий? И там и там победитель был известен заранее; и в том и в другом случае были соблюдены формальные признаки открытости и конкурсности. Наконец, от участия под тем или иным предлогом были отстранены иностранцы, готовые платить реальную цену, в результате чего привлекательные активы ушли за весьма скромные деньги. Более того, если во времена залоговых аукционов рыночной цены на продававшиеся предприятия ввиду отсутствия рынка попросту не было, а сами предприятия были наполовину разворованы, то к «Славнефти» это отношения уже не имеет никакого. А про продажу «Юганскнефтегаза» и говорить нечего.
Срок давности по приватизационным сделкам составляет 10 лет, а это означает, что, покупая то или иное предприятие, собственник должен понимать: он приобретает не бизнес, который можно развивать и эксплуатировать, а некий полуфабрикат, и в любой момент может возникнуть необходимость его «легитимировать», к чему уже призывает среди прочих даже Михаил Ходорковский, лишившийся практически всей своей «нелегитимной» собственности.
