Теракт, раскрытый через четыре месяца после несовершения
В день, когда Россия отмечала траур по взорванным террористами самолетам, в день, когда матери Беслана заявили, что в гибели их детей виноват президент Путин, президент Карачаево-Черкесии Мустафа Батдыев ошарашил Россию оптимистичным заявлением: оказывается, в его республике был предотвращен теракт, подобный Беслану.
По ближайшем рассмотрении выяснилось, что теракт был предотвращен еще 15 мая, когда спецназ штурмом взял 5-этажный жилой дом на улице Хетагурова, более известный в Черкесске как «дом глухих», и уничтожил там шестерых боевиков. Серия таких штурмов прокатилась по всем кавказским республикам в первой половине 2005 года и, судя по всему, была предпринята по инициативе полпреда Дмитрия Козака, осознавшего масштаб террористической проблемы и нежелание властей с ней бороться. Однако лекарство оказалось хуже лечения. Штурмы эти – с блокированием домов тяжелой техникой, с расстрелом пятиэтажек из танков - слишком явно демонстрировали, что штурмующие относятся к Кавказу как к оккупированной территории (не будут же в Москве из-за группы террористов садить танками по жилому дому?), и в итоге создавали больше террористов, чем уничтожали. И волна штурмов, возникнув по приказу, как внезапно началась, так внезапно и закончилась.
У любого логично мыслящего человека, узнавшего о заявлении Батдыева, сразу возникает несколько вопросов.
Вопрос первый: каким образом стало известно об этом страшном преступлении? В живых после штурма никого не осталось. Если спецслужбы нашли в выгоревшей квартире подробные планы школы и письма от покойников Кечерукова и Кубанова Басаеву, то почему они читали эти письма четыре месяца?
Вопрос второй: почему об уникальном успехе спецслужб (а как еще назвать раскрытие теракта через четыре месяца после его несовершения и убийства всех участников) докладывают не спецслужбы, а президент республики?
Вопрос третий: на какое именно число планировался теракт? Напомню, боевики были уничтожены 15 мая, школьники вот-вот должны были разойтись на каникулы. Когда именно Кечеруков и Кубанов планировали захватить школу: 15 июня или 1 июля?
Вопрос четвертый. По официальной версии следствия, школу в Беслане захватили 32 боевика. Заложники считают, что их было больше. В Черкесске были уничтожены всего шесть боевиков. Является ли уничтожение шести подчиненных из банды живого и невредимого Ачимеза Гочияева непреодолимым препятствием для совершения теракта, в котором принимает участие по крайней мере три десятка боевиков?
На все эти вопросы президент Карачаево-Черкесии ответа не дал. Собственно, он вообще не сообщил о боевиках ничего, что не было бы известно из пресс-релиза ФСБ, выпущенного еще 18 мая, кроме вот этой потрясающей детали: оказывается, уничтоженные Казим Кечеруков и Тимур Кубанов планировали захват школы, подобный бесланскому.
Технология «предотвращения» подобных терактов на Кавказе достаточно известна. Следует отдать должное президенту Батдыеву: он хотя бы не занимался изготовлением настоящих мертвецов под фальшивые теракты и не «сбрасывал трупы» под видом спецопераций. Так, как это было в феврале этого года в Ножай-Юртовском районе Чечни, где генерал Шабалкин объявил об успешной «спецоперации», в результате которой ликвидировано шесть боевиков, двое из них предположительно арабы, и предотвращено не меньше двух десятков терактов. После чего местные жители, поднявшиеся на высоту, обнаружили там шесть трупов людей, убитых выстрелами в затылок, а перед смертью подвергавшихся в течение долгого времени нечеловеческим пыткам. Как впоследствии выяснили мои коллеги из дагестанской газеты «Черновик», все шестеро были похищены в разное время и в разных районах Дагестана.
Президента Батдыева легко понять. Самое известное массовое убийство в республике было совершено не террористами, а его зятем. Я имею в виду расстрел семерых акционеров понравившегося зятю заводика. Слово «зять» в данном случае эвфемизм. Никто на Кавказе не говорит «зять», все говорят «семья».
Это было одно из редких раскрытых преступлений, потому что раскрывали это преступление не менты (они-то, наоборот, расстреливали), а родственники погибших. Они взяли штурмом президентский дворец, и только полпред президента Козак, встав перед разъяренными женщинами на колени, сумел предотвратить перерастание этого захвата в вооруженный мятеж против России и ее ставленника Батдыева.
Тогда всем участникам захвата было обещано, что их не будут судить, но вскоре власти нарушили свое обещание, и против тех, кто поверил России, было возбуждено уголовное дело.
Рассказывают, что в дни мятежа Козак попросту не мог дозвониться до Москвы. У президента Путина были более важные дела. Правда это или нет, не знаю. Но совершенно точно, что Кремль не счел нужным увольнять президента Батдыева. Кремль не потерпел давления со стороны родственников убитых. Массовый расстрел – это еще не повод для отставки.
Сейчас в Верховном суде Карачаево-Черкесии рассматриваются сразу два дела. Одно – дело шестнадцати обвиняемых в убийстве акционеров. Среди подсудимых – бывший зять президента. Другое – дело по ст. 212 против Руслана Акбаев, Асланбека Богатырева и др. – об организации массовых беспорядков. Понятно, что исход обоих процессов президенту Батдыеву небезразличен.
Так вот, у меня есть предложение к президенту Карачаево-Черкесии. В связи с тем, что непонятно, каким именно образом через четыре месяца после гибели убитые боевики признались в теракте, надо сделать следующее. Посадить обвиняемых по ст. 212 в карцер, вырвать у них ногти и пробить коленные чашечки (если неизвестно, как это делается, можно проконсультироваться с коллегами из Чечни и Ингушетии) и добиться признания, что организаторы захвата Дома правительства тоже входили в уничтоженную банду и планировали на самом деле захватывать не Дом правительства, а школу. Таким образом президент Батдыев лишний раз продемонстрирует, что все, кто осмеливается протестовать против одобренного Кремлем президента по таком ничтожному поводу, как массовые убийства, являются ваххабитами и врагами России.
По ближайшем рассмотрении выяснилось, что теракт был предотвращен еще 15 мая, когда спецназ штурмом взял 5-этажный жилой дом на улице Хетагурова, более известный в Черкесске как «дом глухих», и уничтожил там шестерых боевиков. Серия таких штурмов прокатилась по всем кавказским республикам в первой половине 2005 года и, судя по всему, была предпринята по инициативе полпреда Дмитрия Козака, осознавшего масштаб террористической проблемы и нежелание властей с ней бороться. Однако лекарство оказалось хуже лечения. Штурмы эти – с блокированием домов тяжелой техникой, с расстрелом пятиэтажек из танков - слишком явно демонстрировали, что штурмующие относятся к Кавказу как к оккупированной территории (не будут же в Москве из-за группы террористов садить танками по жилому дому?), и в итоге создавали больше террористов, чем уничтожали. И волна штурмов, возникнув по приказу, как внезапно началась, так внезапно и закончилась.
У любого логично мыслящего человека, узнавшего о заявлении Батдыева, сразу возникает несколько вопросов.
Вопрос первый: каким образом стало известно об этом страшном преступлении? В живых после штурма никого не осталось. Если спецслужбы нашли в выгоревшей квартире подробные планы школы и письма от покойников Кечерукова и Кубанова Басаеву, то почему они читали эти письма четыре месяца?
Вопрос второй: почему об уникальном успехе спецслужб (а как еще назвать раскрытие теракта через четыре месяца после его несовершения и убийства всех участников) докладывают не спецслужбы, а президент республики?
Вопрос третий: на какое именно число планировался теракт? Напомню, боевики были уничтожены 15 мая, школьники вот-вот должны были разойтись на каникулы. Когда именно Кечеруков и Кубанов планировали захватить школу: 15 июня или 1 июля?
Вопрос четвертый. По официальной версии следствия, школу в Беслане захватили 32 боевика. Заложники считают, что их было больше. В Черкесске были уничтожены всего шесть боевиков. Является ли уничтожение шести подчиненных из банды живого и невредимого Ачимеза Гочияева непреодолимым препятствием для совершения теракта, в котором принимает участие по крайней мере три десятка боевиков?
На все эти вопросы президент Карачаево-Черкесии ответа не дал. Собственно, он вообще не сообщил о боевиках ничего, что не было бы известно из пресс-релиза ФСБ, выпущенного еще 18 мая, кроме вот этой потрясающей детали: оказывается, уничтоженные Казим Кечеруков и Тимур Кубанов планировали захват школы, подобный бесланскому.
Технология «предотвращения» подобных терактов на Кавказе достаточно известна. Следует отдать должное президенту Батдыеву: он хотя бы не занимался изготовлением настоящих мертвецов под фальшивые теракты и не «сбрасывал трупы» под видом спецопераций. Так, как это было в феврале этого года в Ножай-Юртовском районе Чечни, где генерал Шабалкин объявил об успешной «спецоперации», в результате которой ликвидировано шесть боевиков, двое из них предположительно арабы, и предотвращено не меньше двух десятков терактов. После чего местные жители, поднявшиеся на высоту, обнаружили там шесть трупов людей, убитых выстрелами в затылок, а перед смертью подвергавшихся в течение долгого времени нечеловеческим пыткам. Как впоследствии выяснили мои коллеги из дагестанской газеты «Черновик», все шестеро были похищены в разное время и в разных районах Дагестана.
Президента Батдыева легко понять. Самое известное массовое убийство в республике было совершено не террористами, а его зятем. Я имею в виду расстрел семерых акционеров понравившегося зятю заводика. Слово «зять» в данном случае эвфемизм. Никто на Кавказе не говорит «зять», все говорят «семья».
Это было одно из редких раскрытых преступлений, потому что раскрывали это преступление не менты (они-то, наоборот, расстреливали), а родственники погибших. Они взяли штурмом президентский дворец, и только полпред президента Козак, встав перед разъяренными женщинами на колени, сумел предотвратить перерастание этого захвата в вооруженный мятеж против России и ее ставленника Батдыева.
Тогда всем участникам захвата было обещано, что их не будут судить, но вскоре власти нарушили свое обещание, и против тех, кто поверил России, было возбуждено уголовное дело.
Рассказывают, что в дни мятежа Козак попросту не мог дозвониться до Москвы. У президента Путина были более важные дела. Правда это или нет, не знаю. Но совершенно точно, что Кремль не счел нужным увольнять президента Батдыева. Кремль не потерпел давления со стороны родственников убитых. Массовый расстрел – это еще не повод для отставки.
Сейчас в Верховном суде Карачаево-Черкесии рассматриваются сразу два дела. Одно – дело шестнадцати обвиняемых в убийстве акционеров. Среди подсудимых – бывший зять президента. Другое – дело по ст. 212 против Руслана Акбаев, Асланбека Богатырева и др. – об организации массовых беспорядков. Понятно, что исход обоих процессов президенту Батдыеву небезразличен.
Так вот, у меня есть предложение к президенту Карачаево-Черкесии. В связи с тем, что непонятно, каким именно образом через четыре месяца после гибели убитые боевики признались в теракте, надо сделать следующее. Посадить обвиняемых по ст. 212 в карцер, вырвать у них ногти и пробить коленные чашечки (если неизвестно, как это делается, можно проконсультироваться с коллегами из Чечни и Ингушетии) и добиться признания, что организаторы захвата Дома правительства тоже входили в уничтоженную банду и планировали на самом деле захватывать не Дом правительства, а школу. Таким образом президент Батдыев лишний раз продемонстрирует, что все, кто осмеливается протестовать против одобренного Кремлем президента по таком ничтожному поводу, как массовые убийства, являются ваххабитами и врагами России.
