А судьи кто?

Священник Павел Адельгейм давно занимается проблемой церковного суда. Еще когда церковные власти три-четыре назад только начинали подготовку Положения о церковном суде, он пытался анализировать возможный подход у вопросу, основываясь на принципах судопроизводства, изложенных в Уставе РПЦ 2000 года. Принцип первый, вызвавший его самые серьезные возражения, гласит, что «клирики и миряне не могут обращаться в органы государственной власти и в гражданский суд по вопросам, относящимся к внутрицерковной жизни». По информации аналитического центра «СОВА», непосредственным поводом для написания последней статьи послужило увольнение священника Латвийской православной церкви (входит в юрисдикцию Московского патриархата) Яниса Калныньша, обратившегося в гражданский суд. Между тем, церковный суд есть далеко не во всех епархиях, а если и есть, то является не судебным, а карательным органом, считает священник. Он сравнивает положение рядовых клириков с узаконенным крепостным правом, поскольку у них нет возможности оспорить решение архиерея. Таким образом, "десятки тысяч российских граждан, представляющих сословие священнослужителей, ограничены в гражданских правах на основании нормативных документов РПЦ, признанных и одобренных Российской Федерацией".
На сегодняшний день клирики РПЦ лишены права на труд и отдых, поскольку, в соответствии с Уставом, решение о приеме или отказе в приеме на работу и о предоставлении или непредоставлении очередного отпуска принимает лично правящий архиерей. Трудовой договор со священником не заключается. Уволиться или перейти в другую епархию священник тоже не может без благословения епископа.
То есть нормативные документы РПЦ противоречат закону "О свободе совести и религиозных объединениях", Трудовому кодексу, некоторым разделам Уголовного кодекса и в целом Конституции РФ.
"Остаётся надежда на закон, — резюмирует о. Павел Адельгейм. — Пусть защищает в равной мере священника и епископа. Святые каноны написаны для обоих. Правовое поле церкви должно быть единым для всех. Крепостное бесправие священника не должно быть терпимо ни в церкви, ни в государстве, которое называет себя правовым".