Палата правильных граждан
Кому-то, может быть, кажется, что Общественная палата – организация с неясными полномочиями, смутными функциями и туманным предназначением. Пожалуй, так оно и есть. Палата как будто может затребовать себе для инспекции любые документы и нагрянуть на любое государственное заседание, но ей отказано в доступе к каким бы то ни было секретам, то есть, в общем, власть ей не слишком доверяет. Она может осуществлять экспертизу законопроектов, но, как бы она их ни оценивала, ее суждения не более чем рекомендации, то есть принимать их в расчет не обязательно. По словам президента Путина, Общественная палата нужна для того, чтобы создать «действенные рычаги общественного влияния на административную систему». То есть, лишив действенности более традиционные «рычаги» – например, парламент и независимую прессу, – Кремль создал орган, вроде бы предназначенный для сдерживания и уравновешивания бюрократии. Но эта цель вступает в противоречие с желанием Кремля держать под контролем самое Палату, для чего отбор лиц, которые призваны бюрократию ограничить, ей же и поручен.
Зато сам отбор представляет собой высочайший образец государственно-бюрократического искусства. Попробуйте упихать в ничтожное число 42 (президентская часть списка) всю нашу Россию – многонациональную, многоконфессиональную, многоязыкую, растянувшуюся на 11 часовых поясов; попытайтесь обойтись этим крохотным числом в сорок два человека и при этом дать дорогу молодым, оказать почет старикам, не забыть ни ученых, ни артистов, ни учителей, ни врачей, ни журналистов, ни спортсменов. Не забудьте проследить, чтобы в список вошли те, кто имеет «особые заслуги перед государством и обществом», как того требует закон об Общественной палате, и чтобы все они были «максимально политически неангажированы», как обещал президент Российской Федерации В.В.Путин, – и вы поймете, какой невероятной сложности задача стояла перед теми, кто формировал президентскую треть Палаты.
В списке 28 мужчин и 14 женщин, так что по гендерному составу Общественная палата не соответствует российскому обществу в целом, зато куда менее уязвима для обвинений в сексизме, чем любой другой важный орган российского государства. К слову, женских организаций в списке значится не менее пяти. Тут и Международный общественно-экономический союз (женщин), и Консорциум женских неправительственных объединений, и Общероссийская организация «Женский диалог», и Общероссийское объединение сельских женщин, и Международный женский центр «Будущее женщины». При этом составители списка сделали все возможное, чтобы представительницы этих организаций были во всем остальном различны – и тем самым заполняли не одну, а целый ряд важных социальных валентностей. Так, среди них есть просто члены организаций и их руководители, есть деловая женщина, женщина-учитель, женщина-философ и женщина-врач, есть уроженки села Дубровное Лебяжьевского района Курганской области, села Перевлес Старожиловского района Рязанской области и села Русское Курского района Ставропольского края, есть, наконец, уроженки Москвы и Дагестана.
Подобная взвешенность соблюдается решительно во всем: среди ученых есть и мужчины, и женщины; представлены не только точные и общественные науки – не забыты и гуманитарные. Гендерное разнообразие соблюдается и среди журналистов, причем составителей списка не упрекнешь и в возрастном перекосе: юный журналист, не достигший и 30 лет, соседствует в списке с немолодым главным редактором толстого журнала. В период застоя главный редактор был узником совести, но жестоко ошибется тот, кто заподозрит создателей Палаты в чрезмерном пристрастии к диссидентам. В списке значатся и представители советской номенклатуры высокого уровня того же застойного периода – к примеру, в него вошел ответственный секретарь Советского комитета защиты мира. Помимо толстого журнала представлена и тиражная ежедневная газета, и еженедельник, и интернет-издание.
Что до возрастной шкалы, то возраст членов Палаты варьирует от 22-летней красавицы Алины Кабаевой до убеленного сединами ветерана войны.
Или взять, к примеру, этнический принцип. Ведь народов у нас множество, и практически у каждого есть свое объединение или союз, и все они безусловно имеют заслуги перед обществом или по крайней мере перед его частью. Как же выбрать так, чтобы не обиделись остальные? Решение представляется поистине безупречным. Выбран президент Ассоциации чеченских общественных и культурных объединений. Чеченцы действительно занимают на сегодняшний день особое место среди народов России, и никто не может (и едва ли захочет) претендовать на их место. Ассоциация создана в нынешнем году, отчего ее заслуги перед государством и обществом, быть может, пока не столь многочисленны, зато недлинная история является дополнительной гарантией чистоты репутации. При этом глава Ассоциации вдобавок является представителем бизнеса, возглавляя совет директоров ОАО «Группы Альянс». И к тому же, включив его в список, составители внесли свой вклад в улучшение имиджа чеченского народа – задачи, поставленной президентом буквально на днях, – то есть работа над списком велась, видимо, до самой последней минуты.
Хотя этнические организации как таковые больше никем не представлены, национальный состав президентской трети Палаты отличается исключительной корректностью: этнические русские, составляющие в РФ более 80 процентов населения, в Палате предупредительно потеснились, чтобы дать побольше места меньшинствам, представленным щедро и разнообразно.
Свою квоту в президентском списке получили и религиозные конфессии: мусульмане и православные, буддисты и иудеи, и даже протестанты. Все, правда, мужчины, но это ограничение не в состоянии преодолеть даже кремлевские искусники. В списке нету католиков, но истинная взвешенность вовсе не означает всеядности.
Среди членов Палаты есть уроженцы Москвы и Ташкента, Вильнюса и Одессы, Самарканда и Саратова, выходцы из Архангельской, Липецкой, Кировской, Воронежской, Орловской и Свердловской областей – словом, по ним можно изучать географию нашей – и уже не нашей – необъятной родины ничуть не хуже, чем по перечню кандидатов в Верховный совет от нерушимого блока коммунистов и беспартийных.
Искусство выстраивания этой идеальной соразмерности представительств, этой выверенной гармонии квот, этой (анти)утопической симметричности оттачивалось в советском государстве десятилетиями. Культуролог Владимир Паперный назвал это «иерархическим, государственно-эстетическим видением мира». В работе «Культура-2» он описал проект Дворца Советов с расходящимися от него широкими симметричными лучами-проспектами. Грандиозный замысел, оставшийся, по счастью, неосуществленным, примечателен тем, что дьявольской этой симметрии никто не смог бы увидеть, за исключением «членов правительства, для которых... изготовлялись макеты и перспективы» – ну и еще фигуры Ленина, которая должна была увенчивать гигантскую конструкцию.
Точно так же, в расчете на одобрительный взгляд с номенклатурной верхушки, создавалась в СССР официальная репрезентация общества: народные депутаты в должной пропорции представляли правильных граждан Страны Советов, а фильмы и книги изображали жизнь самих этих правильных граждан: изобильное житье веселых селян, нелегкий, но радостный труд фабричных рабочих, счастливое детство, за которое спасибо-родная-страна.
В предисловии к книге, изданной в России 10 лет назад, Паперный рассказывает, что в 70-х годах, когда он писал свою работу, он явственно почувствовал возвращение духа 40-х. Нынешняя инкарнация «большого стиля» уже принесла нам сталинский гимн, державную риторику, эстетику государственного величия, новые «высотки», а теперь еще и казавшееся утраченным искусство – выстраивание правильно квотированного, лояльного народного представительства для нужд власти.
