Страх оправдать ожидания
Ну вот — уже в третий раз Букеровская премия уплыла у Джулиана Барнса буквально из-под носа. Автор, победу которому прочили все критики, журналисты и букмекеры (британский Букер — не только престижнейшая литературная награда, но еще и азартная игра для миллионов англичан) — о читателях и говорить не приходится, — снова остался ни с чем. Собственно, то, что обошел Барнса именно ирландец Джон Бэнвилл (известный российскому читателю по романам «Афина» и «Улики»), не столь уж важно: букеровская интрига на сей раз состояла не в том, кто именно получит премию, но в том, получит ли ее Барнс. Не получил.
Упорное нежелание награждать Джулиана Барнса, для многих в англоязычном мире давно ставшего the writer — или, пользуясь не вполне точным русским аналогом, Писателем с большой буквы, имеет вполне очевидные резоны. И дело не в том только, что Барнс стопроцентный англичанин, всю жизнь проживший в Лондоне (по соображениям политкорректности Букера предпочитают давать писателям родом из стран Содружества или, на худой конец, из глухой английской провинции), — это бы еще полбеды. Гораздо большее раздражение у Букеровского жюри вызывает исключительная популярность и коммерческий упех Барнса — так, по мнению британских интеллектуалов, и до попсы недалеко. Ну, в самом деле, как же это так — дать серьезнейшую литературную премию писателю, которого знает даже дурочка Бриджит Джонс, героиня романа Хелен Филдинг (Джулиан Барнс мелькает на страницах «Дневника Бриджит Джонс» в качестве одного из эпизодических персонажей)? По тем же причинам на букеровские лавры никогда не мог претендовать, скажем, Джон Роналд Руэл Толкиен, а сегодня они ни при каких условиях не светят ни Йэну Бэнксу — слишком уж его любит «широкий читатель», ни Стивену Фраю — слишком уж он ярок и публичен. Сами посудите, наградить кого-то из вышеупомянутых «выскочек» — это примерно то же самое, что дать Русского Букера, ну, даже не знаю кому… Пелевину, что ли. Короче говоря, фи. Не комильфо.
Кстати, о Пелевине. Как это ни смешно, ситуация с Британским Букером повторяет историю с Русским Букером, шорт-лист которого был объявлен на прошлой неделе. Провозгласив основной линией нынешнего года борьбу с засильем коммерции в литературе, судьи отечественного Букера сначала на этапе формирования лонг-листа планомерно отсекли все вещи сколько-нибудь массовые, а потом не допустили в шорт-лист вообще ни одной книги, у которой есть шанс быть прочитанной за пределами узкого профессионального сообщества. (Впрочем, замечу в скобках, и в нем романы финалистов особого энтузиазма не вызвали.)
Однако для очевидной предвзятости британского Букеровского жюри имеется какое-никакое объяснение — пусть и недостаточно обоснованное. Букер в англоязычном мире — локальный аналог «нобелевки», и давать его просто за хорошие книжки не принято. Присуждая премию, члены жюри учитывают десятки факторов, к литературе отношения не имеющих — в том числе и материальный статус соискателя (и тут, разумеется, 50 тысяч фунтов меланхоличному и, что греха таить, скучноватому Бэнвиллу гораздо нужнее, чем сколотившему на своих книжках неплохой капитал Барнсу). Более того, Британский Букер по традиции вручается писателю, не претендующему на массовую популярность: нравится нам это или нет, но на протяжении последних тридцати пяти лет исключений практически не было. Идеология премии такова, что предполагает, скорее, помощь талантливым, но по тем или иным причинам недостаточно раскрученным авторам, нежели фиксацию сложившегося status quo.
У Российского Букера такого оправдания нет: на протяжении всех тринадцати лет существования премии ее киает из одной крайности в другую: от заумного Марка Харитонова к «народной» Людмиле Улицкой, от живого классика Василия Аксенова к безвестному Михаилу Бутову, от вневременного Булата Окуджавы к прочно забытому Александру Морозову. Каждый год приносит новые тенденции, следить за которыми — голова закружится. Вот на этот раз боремся с коммерцией, и потому за бортом остались и «Венерин волос» Михаила Шишкина, и «Эвакуатор» Дмитрия Быкова, и «Они» Алексея Слаповского, и «Священная книга оборотня» Виктора Пелевина, да и вообще все интересные тексты прошедшего года.
И еще одно существенное «но» — как ни крути, Бэнвилл писатель достойный, просто не чета блестящему Барнсу. Чего не скажешь, например, о Романе Солнцеве — авторе сразу двух (!) романов, вошедших в короткий список Русского Букера.
Однако есть в решениях и российского, и британского жюри нечто до боли их роднящее. Похоже, и наши, и их раздатчики премий больше всего на свете боятся показаться предсказуемыми, оправдать читательские ожидания и тем самым уронить свой авторитет оригинально мыслящих экспертов. Результат — сомнительный лауреат в Англии и совершенно одиозный шорт-лист у нас. Понятное дело, что идти на поводу у общественного мнения стоит далеко не всегда, но иметь его в виду, безусловно, небесполезно. Хотя бы просто для того, чтобы не сесть в лужу, как это случилось в этом году и с английскими букеровцами, и с их российскими коллегами.
