Если бы были хоть какие-то юридические обоснования этих решений, то в постановлении суда они были бы прописаны. Но если открыть вчерашнее постановление суда по жалобе Михаила Ходорковского – мотивировки по поводу того, правильно ли проводить следствие в Чите или нет, там нет вообще. Судья просто полностью уклоняется от ответа на этот вопрос. Уголовное дело законно, человек под стражей законно, есть основания для продления срока задержания под стражей – и ни слова о том, в каком городе проводится следствие, ни слова о постановлении Мосгорсуда и о том, что следствие не должно проводиться в Чите. Об этом доводе судья вообще забыл, хотя он был обозначен и в ходатайстве, и в отводе суде, в котором я жестко сказала, что при таком отношении к закону, при таком правовом нигилизме со стороны судьи она вообще не может выполнять по этому делу судебной миссии.
Кроме того, это все было прописано в возражении на ходатайство прокуратуры о продлении срока. Я говорила не только о том, что есть уже вступившее в силу решение Басманного суда, всем известное, но и всем известные попытки Генеральной прокуратуры в надзорном порядке отменить это решение. Никаким образом это решение отменить не удалось. Более того, прокуратура стала объяснять, что Читинские суды тоже выносили по этому поводу решение. Нет, сказала я, никогда читинский суд по вопросу о законности проведения следствия в Чите не принимал решения, более того – читинскй суд не мог бы рассматривать этот вопрос. И об этом ясно сказано в постановлении Московского городского суда - там утверждается следующее: Генеральная прокуратура находится в юрисдикции Басманного суда, поэтому никакой другой суд и не мог бы решать этого вопроса. Даже если бы он его и решал, это было бы неправомерно.
Басманный суд признал, что постановление об этапировании Михаила Ходорковского в Читу – незаконное и необоснованное, а значит, и проведение следствия в Чите незаконно. Решение – игнорируется, никакой реакции на него не последовало. Более того, Генпрокуратура подает ходатайство о продлении срока в Читинском СИЗО, и суд его удовлетворяет.
Они пытаются говорить, что постановление Басманного суда не совсем «о том». Мы спрашиваем: о чем же оно тогда? Нам говорят, о том, что постановление необоснованное. Мы предвидели, что они попытаются его обосновать, но этого сделано не было. Дело в том, что мотивировать Читу невозможно. Вчера Михаил Борисович сказал, что, по иронии судьбы, как раз читинская область - один из немногих регионов, где мы никогда не работали, ничего не делали и никаких действий не совершали: ни дурных, ни хороших. Если власти честно напишут, нам надо отправить Ходорковского подальше от Москвы, подальше от центра общественно-политической жизни России, тогда они хоть какую-то логику в свои действия внесут. Но так как этого они не напишут, то мотивировать Читу невозможно – потому как в законе ясно сказано: следствие должно проводиться по месту совершения инкриминируемых действий. А в Чите ни Лебедев, ни Ходорковский не совершали ровным счетом ничего.
Кроме того, из трех месяцев, на которые в прошлый раз просили продлить Ходорковскому срок содержания в Читинском СИЗО, – 2,5 месяца никаких следственных действий не проводилось, и мы это документально доказали на вчерашнем судебном заседании. После 17 апреля прокуратура не знакомила Ходорковского с материалами дела и, насколько мне известно, Лебедева тоже. Значит, это был только предлог для продления срока задержания, а это означает, во-первых, что прокурорская власть злоупотребила своими правами, ввела суд в заблуждение и не осуществляла тех действий, ради которых она просила суд о продлении срока задержания. И уже на основе одного этого суд должен был бы вчера остановить этот произвол и отказать в удовлетворении ходатайства о продлении срока.
Возникает еще вопрос, а чем же они занимались эти 2,5 месяца? У нас, у защиты, есть серьезные опасения, что прокуратура производила некоторые действия, которые сейчас хранятся в тайне. Что это могло быть? Боюсь, что это нечто подобное созданию доказательств.
Басманный суд в своем решении, которое уже вступило в силу, требует, чтобы Генеральная прокуратура эти нарушения устранила, а Генеральная прокуратура их не устраняет. Более того, в официальных документах они пишут о том, что Генеральная прокуратура «категорически не согласна» с решением Басманного суда. То есть открыто демонстрируют свой злой умысел. А так как мы неоднократно пытались заставить это решение Басманного суда выполнить, то можно говорить о злостном неисполнении решения суда, а значит, это уже уголовно наказуемое деяние. Мы решили, что действия должностных лиц, которые принимают решения не исполнять решения Басманного суда, – они, конечно, не просто неправомерны: они образуют состав преступления. Поэтому мы подготовили заявление о возбуждении уголовного дела против этих должностных лиц: это, прежде всего, следователь Каримов (который вынес постановление) и прокурор Гринь, который это постановление утвердил (он, надо отметить, заместитель Генерального прокурора РФ). Надо же как-то принудить отвязавшихся должностных лиц исполнять судебные решения.
Кроме того, это все было прописано в возражении на ходатайство прокуратуры о продлении срока. Я говорила не только о том, что есть уже вступившее в силу решение Басманного суда, всем известное, но и всем известные попытки Генеральной прокуратуры в надзорном порядке отменить это решение. Никаким образом это решение отменить не удалось. Более того, прокуратура стала объяснять, что Читинские суды тоже выносили по этому поводу решение. Нет, сказала я, никогда читинский суд по вопросу о законности проведения следствия в Чите не принимал решения, более того – читинскй суд не мог бы рассматривать этот вопрос. И об этом ясно сказано в постановлении Московского городского суда - там утверждается следующее: Генеральная прокуратура находится в юрисдикции Басманного суда, поэтому никакой другой суд и не мог бы решать этого вопроса. Даже если бы он его и решал, это было бы неправомерно.
Басманный суд признал, что постановление об этапировании Михаила Ходорковского в Читу – незаконное и необоснованное, а значит, и проведение следствия в Чите незаконно. Решение – игнорируется, никакой реакции на него не последовало. Более того, Генпрокуратура подает ходатайство о продлении срока в Читинском СИЗО, и суд его удовлетворяет.
Они пытаются говорить, что постановление Басманного суда не совсем «о том». Мы спрашиваем: о чем же оно тогда? Нам говорят, о том, что постановление необоснованное. Мы предвидели, что они попытаются его обосновать, но этого сделано не было. Дело в том, что мотивировать Читу невозможно. Вчера Михаил Борисович сказал, что, по иронии судьбы, как раз читинская область - один из немногих регионов, где мы никогда не работали, ничего не делали и никаких действий не совершали: ни дурных, ни хороших. Если власти честно напишут, нам надо отправить Ходорковского подальше от Москвы, подальше от центра общественно-политической жизни России, тогда они хоть какую-то логику в свои действия внесут. Но так как этого они не напишут, то мотивировать Читу невозможно – потому как в законе ясно сказано: следствие должно проводиться по месту совершения инкриминируемых действий. А в Чите ни Лебедев, ни Ходорковский не совершали ровным счетом ничего.
Кроме того, из трех месяцев, на которые в прошлый раз просили продлить Ходорковскому срок содержания в Читинском СИЗО, – 2,5 месяца никаких следственных действий не проводилось, и мы это документально доказали на вчерашнем судебном заседании. После 17 апреля прокуратура не знакомила Ходорковского с материалами дела и, насколько мне известно, Лебедева тоже. Значит, это был только предлог для продления срока задержания, а это означает, во-первых, что прокурорская власть злоупотребила своими правами, ввела суд в заблуждение и не осуществляла тех действий, ради которых она просила суд о продлении срока задержания. И уже на основе одного этого суд должен был бы вчера остановить этот произвол и отказать в удовлетворении ходатайства о продлении срока.
Возникает еще вопрос, а чем же они занимались эти 2,5 месяца? У нас, у защиты, есть серьезные опасения, что прокуратура производила некоторые действия, которые сейчас хранятся в тайне. Что это могло быть? Боюсь, что это нечто подобное созданию доказательств.
Басманный суд в своем решении, которое уже вступило в силу, требует, чтобы Генеральная прокуратура эти нарушения устранила, а Генеральная прокуратура их не устраняет. Более того, в официальных документах они пишут о том, что Генеральная прокуратура «категорически не согласна» с решением Басманного суда. То есть открыто демонстрируют свой злой умысел. А так как мы неоднократно пытались заставить это решение Басманного суда выполнить, то можно говорить о злостном неисполнении решения суда, а значит, это уже уголовно наказуемое деяние. Мы решили, что действия должностных лиц, которые принимают решения не исполнять решения Басманного суда, – они, конечно, не просто неправомерны: они образуют состав преступления. Поэтому мы подготовили заявление о возбуждении уголовного дела против этих должностных лиц: это, прежде всего, следователь Каримов (который вынес постановление) и прокурор Гринь, который это постановление утвердил (он, надо отметить, заместитель Генерального прокурора РФ). Надо же как-то принудить отвязавшихся должностных лиц исполнять судебные решения.
