Мне всегда казалось что главная моральная проблема любой экономики — что нашей собственной, что любой другой – вовсе не отношение к богатству, а совсем наоборот – отношение к труду, точнее — реальный политический статус «иждивенца» и «работника», тех, кто в основном создаёт общественное богатство (не важно – как наёмный работник или самостоятельный бизнесмен), и тех, кто его в основном потребляет – опять-таки не важно, в качестве малого ребёнка, немощного старика, многодетной матери или инвалида.

В «здоровом» обществе реальное положение человека зависит прежде всего от размеров, качества и, главное, ценности результатов того, что человек «произвёл», добавил к совокупному богатству, которым располагает общество, тогда как право на социальную поддержку и статус «иждивенца» даёт только ограниченная или полная нетрудоспособность – по возрасту и по болезни.

В нашем обществе, напротив,  статус человека зависит прежде всего от размеров, качестве и, главное, ценности того, что человек «потребил», изъял из совокупного богатства в качестве собственной добычи, тогда как необходимость «вкалывать» рассматривается как свидетельство низкого статуса,  реальным и массовым социальным идеалом остаётся праздный образ жизни – свидетельств тому не счесть.

В таком обществе, разумеется, личное богатство всегда будет признаком человека, располагающего возможностью «отнимать и делить», свидетельством повседневного житейского успеха становится избавление от необходимости трудиться, сколько-нибудь продуктивное участие в общественном производстве остаётся уделом тех, кто ни на что другое не способен (или не имеет права), а призывы к «социальной ответственности бизнеса» всегда будут восприниматься как алиби для принудительного изъятия собственности – попросту говоря, обыкновенного грабежа.