Как же назвать все то, что произошло за последние два дня. Это Дурдом - 2

Как же назвать все то, что произошло за последние два дня. Это Дурдом - 2. Итак, по-порядку. Буду описывать подробно все события.
В четверг мы ждали прилета независимой комиссии. Как сегодня сказал Юрий Савенко, председатель комиссии, он не сомневается, что отсутствие билетов на утренние полупустые самолетные рейсы - это происки тех, кто не хотел, чтобы комиссия приехала вовремя. Адвокат Ларисы тоже не смог добраться вовремя до утреннего самолета. Словом, все они вылетели в Мурманск в четверг вечером. По техническим причинам самолет был задержан и прилетел в Мурманск вместо 22.00 в 0.30. В аэропорту мы сообщили членам комиссии, что в пятницу экстренно назначен суд по поводу продолжения принудительного лечения Ларисы.
Людмила Виноградова - психолог, член комиссии, предложила изменить планы. Оказывается, члены комиссии были приглашены с утра в Мурманский облздравотдел. И их по телефону уверяли чиновники, что они все успеют за пятницу: и в Мурманске встретиться, и Ларису освидетельствовать, и с документами ознакомиться. Но до Апатит ехать 3 часа на машине. Суд был назначен на 11.00. Словом, члены комиссии решили несмотря на усталость выехать в Апатиты рано утром. И в 5.30 утра мы начали свое движение. В дороге члены комиссии познакомились со всеми документами. Особенно их "порадовали" выводы КЭК, которые легли в основу решения суда от 18 июля. Цитирую: "…комиссия установила у пациентки расстройство психики. "Меня связали и избили" - это бредовое состояние…" и т.п. (не имею права печатать без согласия родственников, но там все в том же духе. Если родственники позволят, завтра опубликую полностью).
В 9.00 мы приехали в больницу и в сопровождении немецких тележурналистов вошли в приемную главного врача. По всем признакам, нас не ждали. Главный врач и его зам. попытались нас выставить, но вовремя одумались. Журналистов попросили покинуть здание больницы - это право врачей и не оспаривается нами. Журналисты ушли. Разрешили остаться наблюдателю от центрального офиса ОГФ и мне как доверенному лицу. Ну, соответственно, и родственникам - дочери и мужу. В течение получаса главный врач и его зам. скрупулезно изучали документы и полномочия комиссии. После чего был объявлен протокол поведения: комиссия и адвокат Ларисы из Санкт-Петербурга Дмитрий Бартеньев идут к Ларисе. Главный врач сначала был против моего присутствия, но затем согласился с доводами адвоката о том, что Лариса находится в неведении и не знает, что они - независимая комиссия. И только, если я лично представлю их Ларисе, она поверит. Так и сделали. В отделении я представила Ларисе каждого члена комиссии и адвоката.
Дмитрий Бартеньев приступил сразу к своим обязанностям и к неудовольствию главного врача предложил Ларисе выйти из кабинета вместе с ним. Он объяснил Ларисе ее права и обязанности, в частности, он объяснил, что закон позволяет Ларисе сделать выбор: проводить освидетельствование в присутствии врачей этой больницы или без них. Лариса попросила проводить обследование без врачей больницы... Я ушла, а следом за мной отделение покинули и руководители в белых халатах.
Освидетельствование длилось полтора часа. Без пяти 11 во двор больницы въехала машина с судьей и прокурором. И в 11.00 начался суд. Я и наблюдатель от ОГФ были допущены на слушания, журналисты - нет. Ларису посадили посреди кабинета главного врача на жесткий неудобный стул. Она как подсудимая оставалась так сидеть до самого вечера (суд закончился после 18.00 с перерывом на 1 час). Вся необходимая процедура ведения суда была скрупулезно соблюдена: зачитав исковое заявление, суд приступил к работе. Судья обратился к членам комиссии, чтобы они предъявили свои дипломы об образовании и доказали суду, что они доктора. Эксперты объяснили, что не знали о судебном слушании, иначе бы они захватили с собой все дипломы. Ссылка на доверенности от Владимира Лукина, уполномоченного по правам человека, суд не посчитал доказательством компетенции и полномочий врачей. По счастливой случайности у Владимира Прокудина оказались с собой необходимые дипломы, подтверждающие все его звания и регалии в области психиатрии. Досконально описывать все я не в состоянии, но сразу резануло уши то, что лечащий врач настаивал на принудительном лечении Ларисы, поскольку она отказывается принимать лекарства и не считает себя больной.
Адвокат опроверг эти доводы, основываясь на заявлении Ларисы, которое она написала еще 4 августа на имя главного врача с просьбой перевести ее на дневной стационар, в заявлении она указывала, что готова принимать лечение и прекращает голодовку. Это заявление принял зам. главного врача, а на копии сделал пометку о принятии. Зам. главврача отреагировал неожиданно: "Я не помню этого заявления, может, оно затерялось. Я не помню, что подписывал, может, это не я". Главный врач сказал примерно то же: "Возможно, я не увидел его в папке, я в понедельник был в Мурманске и не успел разобрать почту".  Лариса подтвердила, что готова продолжать лечение по рекомендациям независимой комиссии. Лечащий врач не смог ответить на несколько вопросов адвоката, и судья пыталась подсказывать ответы, задавая наводящие вопросы врачу. Затем судья долго выспрашивала Ларису по поводу приведенных фраз из анамнеза, на основании которых врачи ставили ей диагноз.
- Вы утверждали, что вас в 2004 году беспокоила бессонница, почему?

Лариса вкратце рассказала об истории с кооперативом.

- Обращались ли вы в прокуратуру?

- Да, - отвечала Лариса

- Какие приняты меры?

- Никаких.

- Действительно ли взламывали дверь вашей квартиры? Действительно ли на вас в подъезде нападали?

И т.п. Лариса подробно отвечала на каждый вопрос и в конце концов резюмировала, что эти вопросы, почему не принимались меры, должны быть отнесены к прокуратуре, а не к ней.

- Вы говорили, что у вашего мужа обнаружили жучки в животе…

- Это кто такое придумал? Я говорила, что в 2004 году мы решили проверить пару розеток, поскольку зашла тема о возможности прослушек.

- Вы состоите членом ОГФ, расшифруйте, что это такое, - попросила судья.

- "Объединенный гражданский фронт".

- Чем он занимается?

- Защитой конституционных прав людей.

- Давно ли в нем состоите?

- Больше полугода.

- Какова ваша должность в этой организации?

- Я рядовой член, помогаю готовиться к акциям, организовывать разные мероприятия.
Словом, длинный ряд вопросов от откровенно нелепых до откровенно подозрительных. Лариса спокойно ответила на все, некоторые разъясняла подробно. Затем был сделан перерыв на час и в 15.00 продолжился суд. Вызывались свидетели - муж и дочь Ларисы. Им задавались почти те же вопросы про 2004 год, и каждый из них подтвердил слова Ларисы о том, что у них испортились отношения с соседями из-за той истории, что они приняли решение просто переехать из этого дома, чтобы положить конец всяким склокам и слухам. Затем слово дали экспертам. Владимир  Прокудин резюмировал суду вывод о том, что в 2004 году Лариса не была больной, и что ее госпитализация была вообще ничем не обоснована. Он обратился к суду с выводами о том, что Лариса обязательно должна быть выписана из больницы, поскольку диктат со стороны докторов, с которым она столкнулась, не будет способствовать ее выздоровлению, что они, обследовав ее, обнаружили болезнь, которую можно вылечить. Ее состояние улучшится за 4-6 дней, но только в домашних условиях, в окружении родных и близких.  И в данный момент, ознакомившись с препаратами, он считает, что они подобраны правильно, но есть более действенные современные препараты, которые можно применять дома. И Лариса не только не представляет угрозы для себя и окружающих, но и не нуждается в принудительном продолжении лечения. Она полностью доверяет выводам экспертов и готова принимать все необходимые препараты в домашних условиях. Лариса несколько раз подтвердила суду, что понимает, что ей надо лечиться после перенесенных стрессов, и она будет серьезнейшим образом следовать указаниям столичных докторов. Эксперт был максимально тактичен, поскольку главный врач во время всего заседания вел себя нервозно, пытался всем навязывать свое мнение. Эксперт приводил как пример врача - терапевта, который будучи грубым мужланом, назначит таблетки от пневмонии человеку, болеющему пневмонией, и препараты сделают свое дело вне зависимости от сложившихся отношений между больным и доктором. А в психиатрии очень важен личный контакт и доверие. В случае с Ларисой такого контакта с докторами не произошло. Наоборот, грубое и жестокое отношение к ней в Североморске и Мурманске породило болезнь и неприязненные отношения с обеих сторон: абсолютно понятное всем недоверие со стороны Ларисы и статья - со стороны врачей.
Евгению Николаевичу все не сиделось, и он начал перебивать эксперта, ставя под сомнение его компетентность, а заодно и компетенцию других членов комиссии. Владимир Прокудин заметил, что он преподает на курсах повышения квалификации для таких докторов, как Евгений Николаевич и является практикующим врачом в клинике № 36 г. Москвы. В конце концов, после очередного выпада главврача, поставившего под сомнение те препараты, которые рекомендованы Ларисе Арап независимой комиссией для лечения в домашних условиях, эксперт обратился к этому администратору:  "Профессор", я надеюсь, что очень скоро многое изменится в психиатрии, и такие психбольницы, как ваша отойдут в прошлое, и вы не будете главным врачом…" У Евгения Николаевича  "не заржавело": "А я и не держусь за это место…" Далее эксперт констатировал: "В течение всего дня я вижу Ларису. Это спокойная, образованная женщина, которая ведет себя достойно. Нормальному человеку трудно перенести такое напряжение, как этот суд, а она не теряет самообладания, спокойно отвечая на все вопросы." На что главный врач парировал: "Я ее наблюдаю с 27 июля, а вы с ней общались менее 40 минут." Прокудин поправил: "Более полутора часов беседы нашей комиссии было достаточно, чтобы определить диагноз и понять, может ли Лариса Ивановна представлять угрозу для себя и окружающих, желает ли она принимать лечение, будет ли следовать нашим указаниям. И наш вывод: Лариса Ивановна должна быть немедленно выписана из больницы!" Адвокат Дмитрий Бартеньев очень обстоятельно и подробно перечислил все нюансы с точки зрения закона, которые суд обязан учесть при принятии решения. Подробно остановился на том, что Лариса не находится в том состоянии, когда ее необходимо принудительно лечить. Адвокат попросил суд принять решение о немедленной выписке Ларисы из больницы.
…Перед вынесением решения мы вышли в коридор. Я еще утром купила Ларисе клубнику, и она с огромным удовольствием ее ела, ожидая решения. "Как я хотела клубники, спасибо, что привезла". Она очень надеялась, что произойдет чудо, хотя сказала мне: "Лена, они не выпустят меня отсюда…" Решение было оглашено. Экспертные заключения специалистов независимой комиссии не были приняты во внимание. Ларису тут же увели три медработника. Она сдерживалась, как могла, чтобы не расплакаться… Выводы комиссии, я думаю, мы скоро узнаем. Забегая вперед, могу сказать словами Юрия Савенко: "Принудительная госпитализация Ларисы абсолютно незаконна и безосновательна… На примере Ларисы Арап мы увидели, что карательная психиатрия возвращается из 37-го года".

P.S. На пресс-конференцию с комиссией из десятка приглашенных мурманских СМИ пришли журналисты только  телеканала "Северо-Западное вещание"… По иронии судьбы, уходя после пресс-конференции, я столкнулась с одним журналистом ГТРК. Он мне сказал: "Приказ главного нашего начальника не рассказывать в регионе о Ларисе звучит примерно так: "Нечего терять время и связываться с этими сумасшедшими".  

Елена Васильева - руководитель регионального отделения ОГФ