Очевидно, что за последнее время количество акций протеста в российских тюрьмах не уменьшилось, а, скорее, увеличилось. Федеральная служба наказаний (ФСИН) каждый раз сообщает: «Это уголовные авторитеты, которые зарабатывают себе уголовную репутацию, а потому акции эти надо просто жестко подавлять. И больше ничего делать не нужно». Так они говорят каждый раз и будут говорить всегда. Конкретно «Крестами» я не занимаюсь, но, сталкиваясь с тюремными голодовками непосредственно и регулярно, могу сказать, что, как правило, в основе акций протеста лежат вполне обоснованные требования заключенных. И даже если уголовные авторитеты эти забастовки поддерживают, то все равно, прежде всего, надо смотреть на причину акции, а не на то, кто ее поддерживает. Какая разница, кто поддерживает? Главное, справедливы ли требования протестующих или нет. В большинстве случаев мы видим, что справедливы. Акции протеста в тюрьме бывают двух типов: либо голодовка, либо нанесение себе физических увечий (на слэнге – «вскрытие»). Мирных акций протеста колония не знает. Причем организаторы таких акций или те, кого ими «назначают», получают дополнительные сроки. Потому как любая, мирная акция – является дезорганизацией, нарушением режима. Вот так это было, в частности, и в 2005 году, когда в льговской колонии во время акции протеста «вскрыли» себя около 500 человек. 500 человек! И, конечно, были обвинены уголовные авторитеты, были назначены виновными люди, которые не занимались организацией. Но все-таки, благодаря тому, что мы подняли шум, хотя бы посадили заместителя начальника колонии, сменилась администрация. И сейчас там более-менее нормально. Возвращаясь к причинам, в льговской колонии главная причина конфликта была в том, что заключенных насильно загоняли в так называемую секцию дисциплины. Это давний позор ФСИН. В этих секциях функции администрации передаются заключенным, готовым к сотрудничеству. Как правило, это убийцы, которым обещают послабление режима. А нормальный человек, заключенный, в эту секцию никогда не запишется. И вот людей принуждали, преследовали. Вторая частая причина бунтов – то, что жалобы не выходят за пределы колоний, люди не могут рассчитывать на то, что их жалоба хоть кем-то будет услышана. Третья причина – людей не лечат. Четвертая – не кормят. Ну и так далее. Одна из главных причин, по моему глубокому убеждению, это то, что система сейчас закрылась. Поэтому те проблемы, которые накапливаются внутри колоний – они не имеют естественного выхода. В 90-х годах правозащитники довольно легко посещали колонии: поступал сигнал, мы ехали и смотрели все на месте, информация попадала в прессу. Можно было корректировать поведение начальства, предотвращать проблемы. Сейчас же проблемы долгое время накапливаются – потом взрыв. Полная закрытость системы. Нет, конечно, правозащитников могут допустить в благополучные колонии, что периодически и делается, но там, где мы действительно нужны, в те колонии, которые мы называем «пыточными», никого не пускают. Единственная надежда – мобильные телефоны, хотя это и нарушение дисциплины. Но это - единственный способ, благодаря которому информация о том, что происходит в тюрьме, попадает в общество.  

Лев Пономарев  - правозащитник, исполнительный директор движения "За права человека"