В принципе, мне кажется, что любую инициативу, направленную на расширение музейной сети, можно только приветствовать. Однако за этим решением должна стоять очень солидная его проработка. Потому что епархиальные древлехранилища, которые упомянул митрополит Климент, создавались совершенно в других условиях — во-первых, при другой власти, которая формально была христианской, но хотя бы формально была, поэтому такие музеи были делом не просто церковным, а церковно-государственным. И всякое музейное дело, мне кажется, должно обязательно быть совместным. Одно дело — возродить систему частных музеев, которые ни на что не претендуют. Но я так понимаю, что создающиеся древлехранилища именно что претендуют на церковные вещи, хранящиеся в государственных музеях. Тогда как дореволюционные древлехранилища в первую очередь выбирали запасы собственно церковные, которые были не востребованы: древние кресты, древняя утварь, облачения — все, что лежало мертвым грузом и портилось. Привести это в приличный вид считалось почетным и перспективным. А сейчас ведь наверняка начнут отреставрированные вещи из музеев тягать кто куда, хотя разумнее было бы возрождать вещи, которые уже сейчас есть у церкви — не востребованные храмовые иконы, кресты. Все это висит на стенах в беспорядке, а если упорядочить, то половину, в богатых, старых храмах, нужно снимать. И вот снятое хорошо бы и поместить в древлехранилища. Но это совсем другая песня, поскольку все это нужно реставрировать, за этим нужно ухаживать. У церкви для этого собственных кадров нет. Поддерживая инициативу создания древлехранилищ в принципе, я считаю, что нужно было бы идти путем, который наметил в свое время профессор церковной археологии Николай Васильевич Покровский. Он говорил, что церковь должна воспитывать собственные музейные кадры и тогда полностью самостоятельно отвечать за все свои древние церковные здания, за фрески, за иконы, за утварь. Такие кадры сейчас существуют только в государственных учреждениях, и этот вопрос встанет очень остро. Выпускники духовных академий соответствующей квалификации не имеют — я преподавал несколько лет в академии церковную археологию  и представляю, сколько еще нужно потрудиться, чтобы воспитать у людей одновременно и церковное отношение к этим памятникам, и, с другой стороны, внимание к художественной стороне. В церкви пока еще, увы, эти две стороны слишком часто принято противопоставлять, и от этого еще очень долго придется избавляться. Поэтому я боюсь, как бы здесь не начали с ног вместо головы, то есть захотят у светских музеев все отнять — не говорю, впрочем, что светским музеям не надо делиться, у них тоже многое лежит в запасниках, что можно экспонировать, но нехорошо, если начнут разорять экспозиции, а не запасники. Уж что висит, пусть висит, лучше завязывать дружеские отношения с музеями, без чьей помощи церкви не обойтись. Но этого, как мне кажется, не происходит. Мне трудно разделить оценку митрополита Климента, что уровень взаимодействия высок, по-моему, до этого далеко.

Александр Копировский — преподаватель церковной археологии Свято-Филаретовского православно-христианского института, магистр богословия