Митрополит Кирилл совершенно точно прокомментировал нормы, касающиеся созыва Соборов в Русской Церкви, закрепленные Уставом 2000 года. Вообще, когда в прессе заходит разговор о Поместном соборе Русской Церкви, часто возникает путаница. Даже церковные авторы не всегда различают проблему функций, которыми наделен этот орган, и его состава.

Сегодня как орган высшего церковного законодательства и суда в Русской Церкви (фактически – с 1990 г., юридически – после 2000 г.) функционирует собор в архиерейском составе. Фактически ему усвоены функции Поместного собора. До этого, с 1945 г. по 1990 г., Поместный собор функционировал в смешанном составе (епископата, клириков и мирян), прежде всего как дань той традиции, что была заложена Собором 1917–1918 гг., восстановившим в Русской Церкви патриаршество. Сейчас собор в расширенном составе предусмотрено собирать лишь в случае, если на него вынесен вопрос об избрании патриарха Русской православной церкви, как на это указал и митрополит Кирилл.

Причин, по которым в 1990-е гг. из состава собора были исключены клирики и миряне, можно назвать несколько. Одной из них был радикализм ряда мирянских групп начала 90-х, которые подвергали священноначалие РПЦ жесткой критике за его прошлую «экуменическую деятельность». Боялись, что «прорыв» их на собор может серьезно дестабилизировать внутрицерковную обстановку.

Вообще нужно иметь в виду, что в 1917 г. миряне были включены в состав соборян во многом как противовес белому (женатому) духовенству, которое было гораздо более «революционно» настроено и стремилось прорваться на ключевые церковные посты. Тогда присутствие мирян сыграло свою положительную роль, и Поместный собор 1917–1918 гг. вошел в историю как пример не «церковной революции», а «канонической реставрации» Русской Церкви после периода синодального пленения ее государством.

Алексей Беглов — научный сотрудник Института всеобщей истории РАН, канд. ист. наук