7 ноября в первом чтении Дума приняла тот закон, который был представлен в апреле месяце в правительство. Он обладал многими негативными свойствами, главное, что он узаконивает полную монополию чиновников на примерно 200 тысяч детей-сирот, живущих в учреждениях. Там прямо написано, что только органы опеки и попечительства могут заниматься выявлением, устройством в семью и прочее, профессионалы не допускаются. Ведь если это органы опеки или ее подразделений – это все равно ограниченное количество кадровых служащих, находящихся в неком органе власти. А огромные центры, которые сейчас очень многое делают и просто необходимы, нужно будет просто закрывать. Профессионалы, которые занимаются сейчас устройством детей в семьи - такие, как Мария Терновских ("Наша семья"), Светлана Кузьменкова в Смоленске, – они по этому закону к детям просто не подпускаются.
Давайте называть вещи своими именами. В каждом регионе России сейчас от 1 до 4 тысяч детей живут в интернатных учреждениях, и это длится годами, несмотря на поручение Путина, данное полтора года назад, сократить число этих детей – ничего не происходит. Причина очень простая – это контингент, на который выделяются бешеные бюджетные средства, отказываться от этого никто в регионах не собирается (я имею в виду департаменты). Кроме того, департаменты фактически превращаются в хозяев этих государственных детей, и это очень взяткоемкая ситуация - получается целая корпорация «Сирота». А закон Лаховой и Крашенинникова направлен на еще большее укрепление этой страшной чиновничьей монополии на детей, а заодно на то, чтобы ударить по рукам тем, кто в регионах начал работу по передаче детей в семьи и развитию патроната. Это главный, страшный, недостаток этого закона.
Сейчас до второго чтения все делается стремительно и без консультаций. 16 октября правительство рекомендовало внести в этот закон некоторые изменения, с нашей точки зрения недостаточные. Ко второму чтению, которое будет через несколько дней, вероятнее всего, в среду (есть постановление Госдумы до понедельника, 12 ноября, внести все предложения), - ко второму чтению авторы, конечно, предоставят измененный вариант, что в нем будет, я не знаю, но, исходя из основной базовой концепции этого закона — сохранить монополию чиновников над детьми сиротами, — думаю, что это останется. И это страшно, потому что нужно, чтобы судьбу ребенка решал консилиум специалистов, при лаховском законе этого не будет – будут решать чиновники, для которых очень выгодно быть хозяевами положения.
Что касается Крашенинникова: все, что касается непосредственно детей в этом законе, разрабатывали эксперты Екатерины Лаховой. А он специалист совсем по другим вопросам. Какой он специалист, об этом тоже можно поговорить. Когда разрабатывали новый Жилищный кодекс, все ему говорили, что он приведет к тому, что детей будут выкидывать на улицу – он говорил, не приведет. А когда 11 апреля была демонстрация маленьких детей, которых выкинули на улицу разведенные папы, как раз по закону Крашенинникова, — тогда он стал говорить, что это неправильное применение закона и т.д. И Крашенников, и Лахова – это позор «Единой России», и к этому больше ничего нельзя добавить.
Борис Альтшулер - исполнительный директор общественной организации "Право ребенка"
