Смею разочаровать почтеннейшую публику — слухи о нашей греховности несколько преувеличены. Так, по крайней мере, можно было бы прокомментировать сообщения британской The Times и итальянской La Repubblica соответственно от 10 и 9 марта. Никаких «семи новых смертных грехов» Ватикан не вводил, никакого официального апдейта этой средневековой классификации не произошло. А была лишь фраза из интервью с главой Апостольской пенитенциарии (ватиканского ведомства, которое ведает дисциплиной покаяния) епископом Джанфранко Джиротти, напечатанном в L’Osservatore romano. В этом интервью ватиканский сановник, комментируя деятельность своего ведомства, остановился на новых категориях т.н. социальных грехов, т.е. тех грехов, которые направлены против другого человека, его блага и достоинства. Цитируем: «Существуют различные области, в которых мы сегодня обнаруживаем греховные подходы по отношению к индивидуальным и социальным правам. Прежде всего, это область биоэтики, в которой мы не можем не осудить определенные нарушения фундаментальных прав человеческой природы, порожденные экспериментами, генетической манипуляцией, их исход трудно предвидеть и удерживать под контролем. Другой областью, непосредственно общественной, является сфера наркотиков, посредством которых ослабевает психика и затемняется умственная деятельность, что оставляет многих молодых людей за пределами Церкви. А также: сфера социального и экономического неравенства, в которой самые бедные становятся все более бедными, а богатые — все более богатыми, увеличивая непосильное социальное неравенство, сфера экологии, вызывающая сегодня значительный интерес». Что же мы, собственно, имеем?
В этом мире, в котором пресловутая глобализация становится подлинной реальностью, изменяющей не только экономические и социальные процессы, но и конкретные отношения между людьми, Католическая церковь сочла необходимым перенести некоторые положения социальной доктрины в область пастырской практики. Меняется мир, изменяется социальная природа человека, следовательно, уточняется и подход Церкви к человеку. Собственно такие «уточнения» происходили на протяжении всей истории христианства. Однако суть греха остается неизменной: по мнению Католической церкви — это сознательное и свободное нарушение воли Бога и Его закона.
Однако кого в современном мире волнует грех? Да практически «узкий круг ограниченных людей». Само это слово уже перешло в область фольклора и употребляется в основном метафорически. Кстати, это с горечью отметил и Бенедикт XVI, констатировавший «ослабление смысла греха» в современном секуляризованном мире. Поэтому удивительна та живость, с которой почтенные издания откликнулись на тему греха, поднятую главой Апостольской пенитенциарии. Может быть потому, что эта пастырская проблематика затрагивает злободневную «социалку»? Типа, Церковь готовится применить новое оружие против падшего мира? Ну а для пущей важности пресса возвела эти новые формы социальных грехов в устрашающий статус «семи новых смертных грехов».
Однако… Вспоминается один разговор с проницательной Людмилой Улицкой. Когда-то, рассказывала она, ей запомнилась фраза из какого-то духовного автора о «прелюбодеянии с материей» как о страшной угрозе современному человечеству, то есть по сути новой форме греха. Смысл сказанного долго оставался непонятен, пока наконец головокружительные успехи современных технологий не прояснили суть. В бешеной гонке технологий человек вовлечен в не виданное доселе «прелюбодеяние», в котором он оказался не победителем, а жертвой и заложником этой самой материи. Умения и навыки современного homo sapiens на несколько порядков превосходят его понимание сути вещей. Так вот, похоже, что этот угрожающий разрыв и обозначают на самом деле новые социальные грехи, о которых сейчас заявила Католическая церковь. Как ни крути (например, колесо прогресса), а прелюбодеяние остается прелюбодеянием.
