Я думаю, что то, что произошло вчера в Нижнем Новгороде, — это отработка технологии   правоохранительных сил по уничтожению оппозиции в рамках 282-й статьи УК РФ. Эту статью можно применять как минимум к активистам ныне запрещенной НБП и трактовать любые действия бывших нацболов как экстремистские. Например, нахождение в доме газеты «Лимонка» (которая, между прочим, выпускалась долгие годы, и в ней печатались многие публицисты и философы, и которая на самом деле не была даже партийным органом), нахождение значков, повязок с символикой — все это может трактоваться как причастность к экстермистской организации и под этим, по сути надуманным, предлогом люди могут попасть в тюрьму, причем на немалые сроки.

Сейчас самое важное — это что будет дальше. Если действительно будет возбуждено уголовное дело, и людей действительно начнут преследовать по этим мотивам, то это может стать беспрецедентным событием в России, когда по совершенно надуманным, нелепым и пошлым основаниям преследуются люди ни в чем не повинные ни перед страной, ни перед обществом, ни перед законом. Потому как наличие дома газеты, значка или повязки — это не преступление, и это понимают все.

Это проверка возможностей работы правоохранительных органов в рамках этого закона. И она свершилась в городе, наиболее для этого подходящем – прежде всего, по качеств и количеству оппозиции. С другой стороны, это именно Нижний Новгород, а не Москва и не Питер — чтобы избежать шумного мирового резонанса. Если бы пришли в Москву или в Питер, была бы совсем другая реакция общественности. Кстати, то, что ко мне не пришли, — из той же серии. Пытаются отработать методику на людях, за которых особенно никто заступаться не будет, — без лишнего шума. Им нужно понять, что они могут работать по этой статье, задерживать целые группы людей, организации. Отработать технологию.